Ключ к тайне

– Что?

– Что слышала. Скво взяла билеты на троих. И гостиницу заказала.

– А меня кто-нибудь спрашивал, хочу ли я в Светлогорск?

– Эй, я не понял… ты уезжаешь? – В голосе Алекса зазвучала тревога.

– Ч-черт… – Если Скво уже заплатила за гостиницу, то подводить ее нехорошо. – Пока не знаю… Я тебе вечерком перезвоню, ладно? А пока мне нужно кое с кем поговорить.

Закончив разговор, она несколько секунд смотрела на Борьку, потом разглядела нечто вроде злорадства на его физиономии и принялась названивать Скво, но у той мобильник нудно лопотал про недоступность абонента.

– Поехали. – Ирада подхватила сумочку и устремилась к двери.

– Куда? – Борису совершенно не хотелось уходить. Квартира чертовски уютная, а он так долго готовился к разговору с Радой и нашел столько нужных слов, что ему казалось: если просто заставить ее спокойно посидеть и выслушать его тщательно выстроенную систему аргументации, Рада не сможет не согласиться, что только он, Борис, любит ее по-настоящему, только он готов увезти ее с собой (для чего им быстренько нужно будет пожениться). А в Америке, где на некоторое время ее обитаемый мир вынужденным образом сократится до него и еще нескольких соплеменников, Рада обязательно оценит его и полюбит по-настоящему. Но горе-то как раз в том, что никак ему не удается отыскать подходящий момент, чтобы завести этот важный разговор. Вот опять она куда-то бежит.

Пока в голове влюбленного крутились все эти печальные мысли, Рада уже оделась, вытолкала его на лестничную клетку, заперла дверь и устремилась вниз по лестнице. Борис не успел оглянуться, как она припустила по улице, и ему ничего не оставалось, кроме как следовать за рассерженной Ирадой, которая – он предусмотрительно не сказал этого вслух – сейчас напоминала одновременно и Юдифь, и воинственную Фриду.

Оказавшись в гостинице, Рада выяснила у Бориса, в каком номере остановилась Скво, по лестнице взлетела на третий этаж и рванула на себя дверь, даже не подумав постучать.

Увиденное впечатляло: Скво действительно оказалась в номере, но, уставившись на подругу, Рада и Борис застыли в дверях. Номер у Скво оказался весьма просторный, да еще она освободила всю середину комнаты, сдвинув кровать к стене, а кресла и столик просто выпихнула на балкон. На полу разноцветными мелками была начерчена пентаграмма, снабженная какими непонятными значками, буквами и символами. Часть из них показалась Раде смутно знакомой, но вот где она видела эти значки, вспомнить сразу не смогла. Скво сидела в центре пентаграммы, и на ней не было ничего, кроме украшений из янтаря. Руки обвивали множество браслетов из неограненного камня, а между грудей покоилась подвеска из переливавшегося теплым золотом камня размером с кулак. В руках она держала шар – круглый шар матового стекла, в котором, как показалось Раде, неторопливо перемещались дымные узоры. Руки, ноги и лицо женщины покрывал сложный узор, нанесенный темно-синей краской. Скво неотрывно смотрела в глубину шара, и губы ее двигались, произнося неслышные слова.

Рада попятилась, закрыла дверь и медленно двинулась к лестнице. Борис плелся за ней. Они как-то не сговариваясь осели в баре при гостинице, и, залпом осушив полбокала мартини, Рада спросила:

– Что это было?

– Ну… она всегда серьезно относится к работе, – промямлил Борис. – Видимо, решила испробовать магические силы янтаря или что-то в этом роде.

– Ты что, это… такое уже видел? – растерянно спросила Рада.

– Ну… не совсем, но… она мне гадала.

– Ага. – Девушка внимательно пригляделась к сидящему напротив и тискающему бокал с пивом Борису. – Та-ак, ты с ней спишь, да? – сообразила она вдруг.

– И что? – Он моментально ощетинился. – Ты же не хочешь со мной спать, я тебе не нужен, а Скво… она не против.

– Дурак ты, Ирзов, – сказала Рада устало.

– Почему это?

– Да потому. Думаю, она в тебя влюблена, и давно. А ты все за мной бегаешь, непонятно зачем.

– А если я тебя… если я тебя люблю… – выпалил он, высказав от неожиданности то, что предполагал поднести Раде постепенно.

Бармен, маячивший за стойкой, прислушивался к их разговору с явным интересом. Посетителей было немного, и он развлекался, запоминая нетривиальную беседу, чтобы пересказать все официантке Риточке, которая – он взглянул на часы – опять опаздывает на работу.

– Меня? – Рада задумчиво взглянула на приятеля. – А почему ты меня любишь, Ирзов?

– Ну, как это – почему? Это не бывает почему…

– Бывает. Ты же имеешь математическое образование и должен мыслить логически. Вот и постарайся объяснить мне и себе, в чем дело. Я не красивее Скво, это точно. И не умнее. И ты меня очень плохо знаешь, потому что после школы мы почти и не общались. Вот поехала бы я с тобой в Америку, и получил бы ты там… Может, я практикую садомазо? Или смотрю по телику только ужастики, зато ночи напролет. Или просто нам с тобой не о чем будет разговаривать, потому что мы совсем разные.

– Ну, если речь идет о чудачествах, то меня это не пугает, – хмыкнул Борька. – Вряд ли тебе удастся переплюнуть Скво.

– М-да. – Рада поежилась. Вот ведь странность: ну что такого страшного она увидела? Ну, мается Скво своей дурью, так и что? Но если честно, Рада до сих пор ощущала где-то в желудке неприятно холодный комок страха, и даже мартини, выпитый слишком быстро, не произвел обычного согревающе-расслабляющего действия. Рада вдруг поняла, что предпочла бы не видеть этого – сложных узоров, покрывающих кожу подруги… сколько же времени она себя разрисовывала? И этот шар… наверное, он наполнен дымом. Или работает на батарейках? Да еще пентаграмма на полу. Она вспомнила тщательно выполненную схему и вдруг осознала, почему некоторые символы показались знакомыми. – Я сейчас. – Рада спрыгнула с табуретки, но Борис рванулся за ней:

– Ты куда?

– В туалет, придурок!

В дамской комнате она достала цепочку с медальоном и уставилась на серебряный кружок. Точно: вот этот значок был на пентаграмме и этот. Может, другие тоже совпадали, но она не запомнила. Рада вернула медальон на место и уставилась на себя в зеркало. Ну и что же это значит? Но прежде чем она успела что-нибудь придумать или хоть сформулировать внятный вопрос, мобильник в кармане зазвонил снова. На этот раз она услышала голос Скво.

– Ты еще в гостинице?

– Да.

– Зайди ко мне, только без Борьки.

Услышав, что его не ждут, Борис поскучнел, но смирился и сказал, что посидит еще в баре, и если Рада потом надумает поговорить, так он здесь…

В этот раз Рада поехала на третий этаж на лифте, в дверь постучала и вошла в номер не без опаски.

Но комната выглядела абсолютно нормально: на паркете лежал незамысловатый гостиничный коврик, а Скво, пыхтя, двигала на место кровать.

После того как они распихали мебель по местам, номер принял совершенно обычный вид. Скво извлекла из мини-бара бутылку вина и орешки, выставила импровизированное угощение на столик и сказала:

– Садись, давай поговорим и выпьем. У меня сегодня был долгий и тяжелый день.

Рада послушно села в одно из кресел, ненавязчиво разглядывая подругу. Впервые, пожалуй, Рада поняла, что имел в виду Борис, когда сказал, что Скво относится к своей работе серьезно. Сама она привыкла думать, что подружка просто отыскала неплохой источник дохода, валяет дурака и морочит голову людям. Но теперь, глядя на бледное, без грамма косметики лицо Скво, она увидела, что та выглядит буквально измотанной… как говорится, словно смену на заводе отпахала.