Ключ от проклятой комнаты

– Нет. У нее все нормально.

– Она ни о чем не должна знать, – сказала Надя и пригладила рукой растрепавшиеся волосы.

– И не узнает, – Сергей потянулся к жене, чтобы поцеловать ее.

– Нет.

Он податливо отстранился.

– Нужно как-то договориться…

– О чем?

– Как дальше жить.

– Зачем?

– У нас семья.

– У тебя две семьи. Одну потерять не страшно, – сказала Надя.

– Страшно… Моя семья – это ты и Светка.

– А как же Ольга и младшая дочь?

– Ольге нужны только деньги. Тебе сложно это понять, – продолжал он виноватым тоном, – все как-то завертелось, закрутилось… Когда родилась Милка, я решил: она-то не виновата.

– Она не виновата, – согласилась Надя. – Во всем виноват ты.

– Кто бы об этом спорил. Одно ты должна знать – Шалаева для меня ничего не значит.

– Я это заметила. Когда ты отымел ее на столе.

– Хватит!

– Зачем ты сюда пришел?

– Чтобы договориться.

– О чем?

– О том, как будем жить дальше.

– Опять двадцать пять…

– И так будет, пока мы не решим.

Надя молчала.

– Прости, – повторил Сергей.

– Я не могу так… – сказала Надя. – Мне нужно подумать. А сейчас…

– Что? – встрепенулся Сергей.

– Ты должен рассказать про ту комнату на Трехгорном. Что там случилось?

Сергей вскочил на ноги. В этот момент он стал похож на взъерошенного мальчишку.

«Почему у меня нет сил его разлюбить?» – подумала Надя и, разозлившись на себя, приказала:

– Сядь и все расскажи!

– Я плохо помню, – уклончиво начал Сергей. Он подошел к окну. – У меня до сих пор нет этому объяснения. Мне было чуть больше двенадцати.

Надя не видела его лица, но по особым вибрациям голоса поняла, что разговор будет нелегким.

– В нашей компании было несколько человек: Васька Реутов, Тишечкин, Юрка Малахов и я. Мы все жили в одной квартире, и если родители между собой собачились, нас это не касалось. Мы с ребятами хорошо ладили. – Сергей неуверенно кашлянул и, посмотрев на жену, продолжил: – В той комнате, про которую ты спросила, жил геолог… или нефтяник, уже не помню. Потом он женился. У них с женой родилась дочь. Ей было три года. Стояла жара. Мы с пацанами пошли на пруды купаться.

– Куда? – спросила Надя.

– На Красногвардейские пруды, – пояснил он.

– А разве там купаются?

– В то время купались. Значит, отправились мы на пруды. Тетя Нина пошла с нами и Юлю с собой взяла. Часа через полтора она засобиралась домой. То ли утюг забыла выключить, то ли еще что… В общем, попросила за Юлечкой присмотреть. Мы согласились, подумали, она скоро вернется. Сначала купались по очереди, чтобы не оставлять девчонку одну. Потом видим – она послушная, в воду не лезет, играет себе в траве… Меня послали за газировкой. Когда я вернулся, сразу заметил, что Юли нет. Все переполошились, нашли в воде ее туфельку, со страху стали нырять. Одна женщина сказала: похожая девочка в сквер убежала. Оказалось, в сквере ее нет. Зря только время потратили. Если б не та тетка!

– И все-таки что с Юлей случилось?

– Не знаю.

– А кто знает?

– Никто.

– Так не бывает, – Надя села в постели.

– Она утонула.

– Тело нашли?

– Не нашли.

– Значит, не утонула.

– Утонула, – повторил Сергей и направился к выходу из комнаты.

– Ты говоришь так, будто заставляешь себя в это поверить. Что было потом?

– Потом ее мать повесилась.

– Но ведь девочку еще могли бы найти.

– Тетя Нина считала, что ее не найдут. Она потеряла надежду.

– А отец Юли?

– Когда вернулся отец, все думали, он рехнется. А он просто пил.

– Иногда это спасает, – сказала Надя.

– Его это чуть не сгубило… – Сергей поморщился. – Хватит. Мне больно. Я мучился. Потом удалось все забыть. Теперь – снова. Кому это нужно?

– Кому-то нужно, – тихо сказала Надя. – Реутова убили. Неужели ты не понимаешь? Ты в опасности.

– Спустя тридцать лет? Это какой-то бред… – Сергей вышел из комнаты. Через минуту вернулся. – Тебя к телефону.

– Кто?

– Не знаю.

Надя встала с кровати и вышла в гостиную. Взяла трубку:

– Да… Кто это?

– Теперь ты счастлива? – Женщина зло рассмеялась.

– С кем я говорю?

– У твоего мужа в каждом отделе по бабе.

– Кто это? – Наде голос казался знакомым. – Кто со мной говорит?

– Кто-кто… Конь в пальто… Раскрой глаза, дура!

Глава 29 Много полезного

На следующий день в девять утра Лера сидела в приемной у Лобова.

– Вы здесь? – В приемную заглянула Галеева. – Леонид Нилыч занят. – В ее руке зазвонил телефон. – Извините… – Ирина вышла в коридор, но дверь не закрыла. – Да… – она заговорила грудным взволнованным голосом. – Я хочу тебя видеть… Почему? Опять? А мне наплевать. Все! – Галеева вернулась в приемную. – Простите…

В этот момент из кабинета выглянул Лобов:

– Заходите!

– Ни пуха вам, ни пера, – шепнула Ирина.

– К черту…

Лобов встретил Леру холодным, недовольным взглядом, молча указал ей на стул. Усевшись, она положила перед собой толстую тетрадь. Вид ежедневника доставил Лобову удовольствие. У него потеплели глаза, и он улыбнулся:

– Учитесь грамотно его заполнять. Между делом я говорю много полезного. Не ленитесь, записывайте.

Лера с готовностью взяла ручку.

– Не сейчас, – остановил ее Лобов. – Думаю, мы с вами сработаемся.

– Не сомневаюсь, – сказала Лера.

– И хорошо! – Он воодушевился. – Хорошо, что не сомневаетесь и говорите об этом в лоб. Замечательно, что готовы учиться. Большинство из тех, с кем я работаю, не умеют ни думать самостоятельно, ни усваивать чужие мысли. Это настоящие дебилы. Поэтому их ежедневники я называю дебильниками. – Он рассерженно сдвинул кресло. – Разжевываешь каждую мысль, разжевываешь. Требуешь: запиши! Но они и этого не умеют! Пассивные особи… Не могут ни-че-го!

Леонид Нилович поднялся с кресла, взъерошил рукой волосы:

– И таких в нашей стране, а особенно в Москве, большинство! Встал, почистил зубы – и снова уснул. Мозг дебилов спит круглосуточно! – Лобов исподволь наблюдал за реакцией Леры и, кажется, был доволен. – Мне нужны настоящие хозяева, а не специалисты с высшими образованиями. В институтах мало чему учат. В лучшем случае делают из людей сундуки. – Он прошелся по кабинету и обернулся. – Знаете, кто это? Это те, кто набит бесполезными знаниями. Сколько таких сундуков у нас перебывало… А если еще и несколько языков знают… У-у-у-уу… – он безнадежно махнул рукой. – Эти и вовсе гиблые люди. Ни на что не годятся. Поэтому в объявлениях по найму мы так и пишем: «с несколькими высшими образованиями и знанием больше одного иностранного языка не обращаться».