Ключ от проклятой комнаты

– Здравствуй, Лида. Теперь это не имеет никакого значения. – Равнодушие в голосе Евы не было фальшивым. – Скажи, пожалуйста, кто мог знать, что будет в следующих сериях?

– В каком смысле? – Лидия посмотрела на Еву поверх очков, и та поняла, что слишком быстро сменила тему.

– Ну, например, кого и как убьют в сто десятой или в сто сорок восьмой серии?

– Об этом знают десятки людей… Сценаристы, продюсеры, члены съемочной группы, осветители, звукорежиссеры, актеры… – Лидия окончательно потеряла интерес к разговору. Она поправила пальцем очки и рассеянно огляделась. – Все, кто имеет хоть какое-то отношение к съемочному процессу или сценарию.

– Действительно… – Ева смутилась. – А кто пишет сценарий?

– Для этого существует целая группа. Главный человек – руководитель проекта. У него есть несколько разработчиков сюжетов. У них, в свою очередь, – сочинители диалогов. Но в нашем случае все несколько проще…

– Проще? Почему?

– Потому что фильм снимается по опубликованному роману Алана Барсова «Шелковое сердце».

– И что, сценарий в точности повторяет роман?

– Добавили несколько сюжетных линий, а так – все как в романе.

– Значит, книгу мог прочитать кто угодно?

К ним подошел Джакомо:

– Добрый вечер… Очень приятно.

Лидия тихо спросила:

– Иностранец?

Неожиданно для себя Ева представила его:

– Джакомо, мой жених. У нас скоро свадьба.

Лидия восхищенно застыла:

– Ты не теряла времени даром.

– Так вышло, – ответила Ева и, попрощавшись, оттащила Джакомо в сторону: – Прости… Прости… – торопливо зашептала она.

– За что?

– За то, что я соврала. Ляпнула сдуру.

– Ты не серьезно?

– Конечно же нет.

– Жаль, – сказал Джакомо, и Еве показалось, что он говорит правду.

Глава 33 Прощание с прошлым

Дверь захлопнулась с такой силой, что могла бы разрушить здание бизнес-центра. Из кабинета вышел Гриньков и сразу схватился за сигареты.

– Здесь не кури, – велела Лера, но знала, что Гриньков все равно закурит.

Впрочем, теперь ей было все равно. Это ее последний рабочий день в юридической конторе Шостока.

– Гадина… – Гриньков закурил сигарету.

– Что там?

– Развод Кузьмичевых. Через неделю судебное заседание. Это убьет ее…

– Кого?

– Кузьмичеву, – он затянулся. – После такого некоторые кончают с собой.

– Да ну…

– Ты не знаешь и половины всего.

Сказанное привело Леру в замешательство. Если то, о чем она знала, «тянет» только на половину, тогда все действительно скверно.

– А Леночка наша – умница, – Гриньков усмехнулся. – По-моему, она спуталась с Кузьмичевым.

– Они сейчас в кабинете?

– Тебя не было, когда он пришел. – Гриньков смерил ее взглядом. – Отлично выглядишь. Всегда хотел об этом сказать. Кстати, тебе очень идут очки. В них ты похожа на красавицу-адвокатшу из голливудского фильма.

– Не люблю очки. Чувствую себя в них неуверенно.

– Вижу, ты навострила лыжи.

– Нашла другую работу, – сказала Лера. – С завтрашнего дня увольняюсь.

– Поздравляю! – Гриньков потушил сигарету. – Наконец избавишься от этого беспредела. Скоро и я уволюсь.

– Детей еще прячут?

– Детей Евгении Кузьмичевой не видать до конца ее жизни. Саму жизнь дай бог сохранить.

– Жесть, – сказала Лера и вытряхнула из пепельницы окурок в урну. – Неужели ничего нельзя предпринять?

– Мне – нереально. Если я хоть как-то вмешаюсь – меня попрут из коллегии адвокатов.

Гриньков ушел. Из кабинета выплыла Леночка в сопровождении солидного господина. Лера и раньше видела Кузьмичева, но ей не удавалось как следует его разглядеть. Теперь терять ей нечего, и она уставилась на него, не стесняясь.

Жидкие волосы, выпуклые глаза, тонкогубый, как щель, рот. Его живот смахивал на переброшенный со спины рюкзак.

«Водяной из мультика про Забаву», – подумала Лера и улыбнулась.

Одной рукой Леночка вцепилась в рукав Кузьмичева, другой держала портфель Шостока.

– Я видела твое заявление, но не подписала его, – сказала она Лере.

– Завтра меня ждут на новой работе.

Леночка швырнула на стол портфель:

– Разберешь, тогда подпишу.

Лера открыла портфель и заглянула в него.

– Да здесь работы на несколько дней. Просмотреть бумаги, зарегистрировать, разнести по делам.

– А ты постарайся.

Парочка удалилась. Лера взглянула на часы: рабочий день кончился, но только не для нее. Вывалив из портфеля все документы, она углубилась в работу.

Закончила Лера в одиннадцать. Каждая бумага нашла свое место. Опустошенный портфель улегся на полку шкафа.

Лера надела пальто. От того, что эти минуты ее пребывания в конторе были последними, стало немного грустно. Оглядев с порога приемную, она вздохнула и, выключив свет, заперла за собой дверь.

Лера не торопясь пошла к месту, где утром припарковала машину, на этот раз достаточно далеко – во дворе жилого квартала.

Вдыхая морозный воздух, она подняла голову. Где-то в западной части Москвы устроили салют. В темном небе над крышами рассыпались искристые хризантемы. Лера взгрустнула. Ради нее никогда не устраивали салютов.

Только теперь, шагая по безлюдной дороге, она ощутила, как сильно устала за день. В груди шевельнулась жалость к себе. Такое случалось и раньше, однако Лера научилась владеть собой. На людях старалась казаться сильной, в одиночестве плакала, понимая, что и слезам иногда нужно давать волю.

Дойдя до места, Лера вдруг вспомнила, что забыла на столе ключи от машины. Ностальгическая грусть испарилась, осталась только досада. Простившись с прошлым, она должна была возвратиться туда еще раз…

Она поднялась на шестой этаж, сунулась в коридор, но тут же отпрянула. В темноте у дверей конторы стоял мужчина и отмыкал ключом дверь. Он зашел в приемную, по-видимому, был знаком с системой сигнализации, потому что та не сработала.

Сняв сапоги, Лера прокралась к двери и прислушалась, готовая в любую минуту рвануть к лестнице. Из кабинета доносились шаги, было слышно, как отворяется шкаф и выдвигаются ящики. Она услышала, как мужчина прошел в кабинет. Минут через десять его шаги снова раздались в приемной. Сообразив, что он в любую минуту может выйти, Лера отступила назад.