Ключ
Шрифт:
— Госпожа, — поклонились все. Кто-то даже упал на лопатки.
Вакта подползла ко мне.
— Теперь твой кругозор самый широкий из всех ныне живущих. Дикие, природа, стихии, плоть — все повинуется тебе, призванный Монстр. А на твоей стороне самая сильная странница, — вспыхнули глаза Вакты. — Как ты распорядишься этой силой?
— План не отклонился от задумки, — повторил я за ней. Выдохнул пар. — Подайте мне демонов, пора преподать пару уроков.
— Хорошо, очень хорошо. — Она посмотрела в сторону, потом опять на меня. — Насчет Шеры. — Следы? — Эта девушка, Нерожденная, — приподняла Пятая
— Эм, — начал вспоминать я. — Она была пленницей в лапах темных. Её, видимо, везли в слуги… кому-то из Пятых в Город Камней.
— А теперь вспомни письмо, что я показала.
— Ерко победила Нобуру… — мысль вспыхнула, как лампочка в голове. — Погодите, Шеру везли в Город Камней, её везли к…
— К Нобуру-демонопоклоннику, — кивнула улитка. — В шернице есть следы скверны — маленькие, спящие. Оттого её тело так изменяется.
— Это… проблема? — не совсем понимал я, к чему ведет Вакта.
— Пока нет, — сцепила она руки в замок. — Но что будет, когда чудовища хлынут из своих оболочек? Когда темная эссенция будет витать и пропитывать воздух? Сможет ли особо сильный демон изменить Шеру до конца?
— Да, звучит как проблема, — приоткрылась моя пасть. — Замок на её затылке… он ведь магический… Хм, может быть, Мелони придумает еще один?
— Её знания велики, — удовлетворенно кивнула Вакта. — Просто я обязана предупредить.
— Спасибо. За все.
— Рано для похвал, милый Зот, — поползла она вперед. — Всегда пожалуйста.
Мое возвращение в храм гаргантии было подобно взрыву. Вроде нас разделяло небольшое расстояние, но отряду запретили мешать процессу.
— Зот! — бросилась Мелони мне в объятия. Оглядела с ног до головы. — Ты как? Все хорошо? Как себя чувствуешь? — сыпались вопросы один за другим.
— Хочу есть… — потер я нос. — И я тоже рад тебя видеть.
— Еще бы вспышка, и Мел пошла бы разбираться, — засмеялась Торка.
— Кхр, да ты после первой уже рвалась спасать его, — бросил Шов.
То смущенно потупила взгляд.
— Я цел, — призвал я цветы, что проросли из стола. — Даже больше.
— З-з-з! Ого-о!
Я смотрел, как радуется Шера. Черт, после предупреждения Вакты становилось тревожно. Да… Отрицать бессмысленно. Я не хотел, чтобы с этой надоедливой жучихой что-то случилось. Хотел, чтобы она была в порядке. Новую печать мы с ведьмой обсудим позже, ведь самым нерадостным был Штырь. Он сидел за столом, добивая бутылку сока.
— Как разведка? — спросил я у всех сразу.
Мел поправила очки.
— Хорошо, — выдохнула она. — И это плохо.
— Б… — новый глоток. — Демоны… — хрустнул темный шеей. — Они з-здесь. — Он был зол, очень зол. — М-много.
Мы собрались за столом.
— Рассказывай, — налил я и себе кубок.
— Ра! — Удар! Еще один! Снова и снова Штырь наносил удары, превращая лицо охотника в кашу. — С-с-с. — Последний взмах меча впился в месиво.
— Молодец, — похвалил Кромо, тайный вербовщик.
Быстротечная дуэль произошла за деревней. Последний тест. Несколько вспышек Кромо присматривался к Штырю, проверял его лояльность, отношение к Трону, проталкивал мотивы еретиков. И эта дуэль была посвящением: два кандидата — один новый оккультист.
—
Б… — стряхнул Штырь с лица брызги алого. — В-все ради камней.— И они будут у тебя, мой друг! — проклокотали жвала. — Какая разница, откуда радужные, да? И… — выжидающая пауза, — какой бог их дает?
— Д-да, — вытер клинок о рукав лысый здоровяк.
— Недра меняются, скоро ложные боги окажутся в тени. — Темная эссенция пробежала по хитину. — Зи-Атур — вот следующий владыка.
— Хм, — перешагнул через труп темный. — А… М… может, я шпион Т-трона?
— Хе-хе, — оценил Кромо. — То есть изначально свой? — вербовщик заметил удивление Штыря. — Мой друг, эта вера повсюду: или ты с ней, или в час восхождения сгинешь в темноте. И я вижу, какой вариант тебе подойдет лучше.
— Зи-Атур… — кивнул «наемник». — Я… м… на стороне сильных.
— Пойдем, — повел его Кромо дальше в лес.
Через час ходьбы они пришли к посту, который обнаружили Дочери, но близко не подходили. Воздух тут пропитался гнилью, краски мира тускнели на глазах. Дышать становилось все труднее.
— М-м-м. — А вот вербовщик наслаждался. — Чувствуешь? Величие.
— Б… Б, — передернуло Штыря.
Подойдя ближе, он уже видел, как повсюду мелькали солдаты Трона. На первый взгляд — просто жуки и жучихи с тканью на груди. Но их глаза… Зрачки были тусклыми, а черные белки куда темнее нормы.
— Кромо? — остановил их солдат на входе в небольшую сторожку.
— Еще один готов вступить в наши ряды, — улыбнулся вербовщик.
Больше вопросов не последовало. Двери открылись, но внутри оказалась только каменная лестница. Вниз, во тьму. Пост Трона был построен прямо над древними развалинами. и то, что Штырь увидел в конце… Ему захотелось бежать. Немедленно отступить. Но следовало сыграть роль до конца.
Большой зал полнился… чудовищами. Бывшие жуки лишь отдаленно напоминали самих себя. Истекая черным мазутом, искаженные конечности тряслись, пасти уже не могли закрыться из-за острых зубов. Они рычали, делали друг другу больно, совокуплялись. Безумное и кровавое зрелище.
Штырь и его проводник прошли по центру зала, ведь только этот путь был расчищен. На подушках лежала… Пятая жучиха. Четыре руки, обнаженная плоть, а на лбу красовались маленькие рога.
Залитые кровью глаза с интересом смотрели на Штыря.
— У-у-у. Ещё один? — раздалось словно несколько голосов сразу.
Кромо преклонил колено, Штырь повторил. Но ужас не отпускал темного. По правую руку… он увидел еще одно существо, вид которого не укладывался в голове жителя Недр. Не жук, не дикий, не мутант. Что-то иное, явно не из этого мира.
— Бха-а-а! — заблеял Бахамут. Чудовище Бездны. Козломордый гуманоид в два метра ростом, не ноги, но копыта, голый торс покрыт шрамами, на плече секира.
— Б… — все же не удержался Штырь. — Ч-что это?
— Ха-ха-ха! — рассмеялась женщина. — Бездна имеет свои территории, маленький жук. И эти создания обитают во всех мирах. — Она поманила его пальцами. — Подойди.
Штырь немного замялся, но в конце концов встал и подошел ближе.
Искаженная жучиха встала перед ним. Провела руками по всему телу. И поцеловала. Темный оставался неподвижен. Он ничего не чувствовал, только было мерзко ощущать чужой язык в своем рту.