Ключевая ошибка

"Невозможно убить ту, Кто Уже Умирает!"

Я спросил так, словно бы между делом, из вежливости:

– А что случилось? Что с ней такое?

– Очень слабое здоровье. Куча болезней, в том числе несколько видов депрессий, и...
– Михаил наклонился ко мне поближе.
– Есть даже подозрение на рак... но это, само собой, только подозрение...

– Тогда что же она тут делает?

– Как что? Встреча запланирована и отменять её уже нельзя. Фанаты не поймут. Тем более...
– он улыбнулся.
– Знаешь, поддержка аудитории - это очень важно. Намико из тех, кто совсем без неё не могут.

– Я думаю, что не понимаю. Я же не стример.

Третий шот. Потом четвёртый и пятый. Где-то на этом моменте я понял, что начинаю пьянеть.

Михаил, впрочем, тоже повеселел сверх меры.

– Людей мало пока, но их сюда навалит толпа...
– он обнял меня за плечо и обвёл рукой зал.
– Зал будет битком. Тогда ей станет полегче, вот увидишь! Ха! Ха-ха-ха!

– Вот уж действительно, внимание лечит.

– Конечно, лечит! Иногда мне кажется, что есть люди, которые только этим вниманием и питаются. Подавай им только это внимание! Больше-больше-больше! Намико - из таких.

Теперь настал мой черёд усмехаться. Он не знает, что я знаю, как это невероятно мило.

– Самая настоящая богиня...
– я намеренно подпустил в голос побольше иронии, но Михаила, кажется, мои слова передёрнули.

– Что ты сказал? Богиня?

– Ну, да. Столько людей - это уже целая паства, а не просто зрители.

– Да? А... да... точно.

Он кивнул и опять показал бармену два пальца. Он молчал, и я заговорил опять:

– У неё очень необычные глаза, - сказал я.
– Мне кажется, за это её и любят её поклонники.

Михаил схватил поданные барменом стопки и подал одну мне.

– Давай! За то, что ты нам помог!

Мы чокнулись. Не знаю, сделал ли он это специально или нет, но своей стопкой он ударил о мою чересчур сильно и водка из той целиком выплеснулась мне на рукав и грудь.

– Да ёбаный же... Извини! Сейчас ещё возьмём!

– Нет, хватит.
– сказал я, поняв, что это отличный повод.

– Да ладно тебе...

– Нет, серьёзно.
– для убедительности я даже замотал головой.
– Думаю, не стоит так налегать.

Михаил смотрел на меня услужливо и виновато:

– Точно? Ты не обиделся?

– Правда. Хватит пока.

– Всё равно очень неудобно вышло. Ты нам помог и тут... Как-то я слишком эти стаканчики, ну, хрупкие они...
– Михаил прищурился. А слушай. Я чего. Я же что-то попросить хотел.

– М?

– Намико пока ещё не очень хорошо себя чувствует, а один я может и не справлюсь. Поможешь? Просто там, помочь сделать укол, подержать руку...
– он прищурился и потёр лицо рукой.
– Ну, ты понял!

– Да, конечно.

И мы прошли внутрь. Войдя в гримёрку я машинально отметил, что первый я уже везёт РинРин и Деда к клубу, а второй прибудет достаточно скоро.

Она, Намико, сидела так же, как и в предыдущий (или следующий раз), глядя сама на себя в зеркало. Всё тот же розовый парик, всё те же светлые джинсы и тёмная блузка. И всё те же Сапфировые Глаза, которые даже отражённые в зеркале, завораживали.

– А вот и ты. Спасибо тебе.
– сказала она, повернувшись к нам, вошедшим.
– Я хотела поблагодарить лично.

Намико встала с кресла и подошла ко мне.

– Нет, правда. Ты очень помог.

– Это мелочь...
– растерянно промямлил я ответ я. Сапфировые Глаза выбивали любое желание делать что-то... и теперь это было чуть сильнее, чем раньше.

– Пусть так, но тем не менее. Помнишь? Лепта. Женщина отдала то, что у неё было, пусть даже это был самый мизер. Ты тоже отдал не так уж и много, но это очень ценное "не так уж и много", - она улыбнулась и мне стало очень приятно, Сапфировые Глаза окатили меня волной ласки, которую я против своей воли счёл искренней.
– Сядь, - она взяла меня за руку.
– Расскажи о себе?

И я сел, потому что в этот раз не повиноваться ей было невозможно. Что-то странное. Я выбалтывал ей всё, что она хотела спросить, и хорошо, что она не догадывалась спросить что-то особенное. Потому что не ответить я бы не смог.

Когда мы пришли с Дедом и РинРин - я почти выстрелил.

До этого мне хватило сил лишь наставить пистолет на Намико.

Сейчас я вынужден был делать всё, что она скажет.

Тем более, когда она держала меня за руку.

– Ты очень хороший человек, правда.
– Сапфировые Глаза ласкали меня, возвышали меня, и как человека и как мужчину. Где-то там сопел Михаил, но мне было всё равно, для меня существовала лишь Намико, а если точнее, то лишь её Сапфировые Глаза, бесконечно яркие, бесконечно всесильные.
– И мне стыдно просить тебя, но ты не мог бы мне помочь ещё? Мне действительно это очень нужно.

– Что я должен сделать?

– Ничего. Сиди рядом. Рассказывай мне дальше...
– огладив меня по щеке, она взяла меня под подбородок и приподняла мою опущенную голову так, чтобы я смотрел её в глаза не отрываясь.

И я смотрел в эти яркие, блестящие Сапфировые Глаза, неморгающе вытягивающих из меня всё, что им требовалось.

– Люби меня.

– Я люблю тебя.
– сказал я, потому что правда её полюбил.

– Возвышай меня.

– У меня не хватает слов.
– ответил я, потому что так оно и было.

– Будь моим.

– Я твой, навсегда.
– подтвердил я, чувствуя, что себе уже не принадлежу.

Намико притянула меня к себе поближе, улыбнулась...

И только сейчас я увидел, что она - это не человек, не девочка в розовом парике. Да, она умирает, но это совершенно неважно.

Намико - это глаза, Сапфировые Глаза. Мёртвые, безжизненные, сухие и очень древние. И, поняв это, я сложил два и два.

Конечно же. Вот, что нужно сделать.

Но как мне теперь прийти в себя? Как мне передать информацию в прошлое, чтобы следующий я всё исправил, если я и шагу не смогу ступить?

Я достаточно долго всё обдумывал. Намико заметила, что со мной что-то не так.

Она спросила:

– О чём ты думаешь?

И, конечно же, я всё ей рассказал. Это заняло минут пять, а может даже семь. Если я, вёзший РинРин и Деда, только-только приблизился к нужному району, то другой я, одиночка, был уже не так уж и далеко. А я, который здесь, будучи под контролем Намико, совершенно ничего не мог сделать, продолжая выбалтывать всё то, о чём говорить было нельзя.

– Так значит... так кто же ты такой?