Клюква в сахаре

Девушка молча смотрела в родные глаза Егора, а он продолжал свою исповедь:

— Ты можешь спрашивать меня о чём угодно, и я всегда скажу тебе правду. Я никогда не обману тебя и не стану увиливать, даже если тебе это не понравится. Я могу делать это с чужими людьми, но близкие мне люди для меня особенные.

— Ты всё ещё любишь Анну? — спросила Зоя прямо, сама испугавшись своего вопроса, который, казалось, стал причиной огромного напряжения между ними.

— Ты знаешь, что моя мать поставляла мне множество женщин, но я никогда с ними не спал. Некоторых я наказывал, запирая в тёмном доме, а других опускал, понимая, что они настолько глупы, что даже играть с ними скучно. Но ни к одной из них я не прикоснулся, кроме тебя, — сказал мужчина, и его голос стал хриплым.

— Пожалел? — обиженно надула свои пухлые губки Зоя, убирая руки с его плеч.

— Захотел, — ответил мужчина, и его глаза стали ещё более тёмными.

— Признаюсь, я никого так не желал, как тебя, — произнёс мужчина, и Зоя, широко раскрыв глаза от неожиданной откровенности, замерла. Посмотрев на неё, он продолжил:

— Но ты же сказал, что не сможешь меня полюбить? — возмутилась девушка, отступив на шаг и не в силах поверить в его слова.

— Я трус, и это, пожалуй, мой самый большой недостаток. Я испугался своей реакции на тебя, не был готов снова испытывать чувства к другому человеку. А потом ты ушла…

— Егор, я всегда буду для тебя лишь тенью Анны, ты всегда будешь сравнивать меня с ней, — произнесла девушка, и, кажется, её слова расстроили мужчину. Он взял её за руку, притянул к себе, обнял за плечи и нежно погладил по шее, переходя на голову. Его голова легла на её лоб, и, закрыв глаза, он устало произнёс:

— Она была моим лучшим другом, без которого мне было очень тяжело. Когда она вышла замуж, я смирился с этим. Я пытался расстроить их брак, но когда понял, что Виктор действительно её любит, то принял их союз ещё более осознанно. Мне не хотелось потерять её прежде всего как человека, как друга.

Девушка напряглась от такой откровенности, а Егор прижал её к себе ещё крепче. — Но я никогда не желал Анну как женщину так, как желаю тебя. Я стремлюсь к тому, чтобы твоя душа и тело, твои мысли и вся твоя сущность были рядом со мной.

Музыка закончилась, и девушка хотела спросить еще, но Егор снова ее удивил:

— Станцуешь для меня сегодня? Я так хочу увидеть это снова, — произнес он с искренней надеждой.

Она не стала задавать вопросы, лишь утвердительно кивнула головой и отошла в сторону. Егор же подошел к колонке и поставил ту самую песню, под которую она танцевала в баре. Зоя медленно поправила свое платье, а Егор застыл у колонки, не сводя с нее глаз. Она ощущала одновременно и неловкость, и желание поразить этого мужчину, который с таким восхищением наблюдал за каждым ее движением. Танцуя, она не знала, что будет дальше. Его слова раскрыли ей душу, избавили от тяжелого груза недоверия, но сомнения все же остались. «Может быть, он просто играет? Неужели все это правда? Я не могу так рисковать», — думала девушка, медленно двигаясь в такт музыке, поднимая и разводя руки в стороны.

Она посмотрела на красивого мужчину, чей взгляд был полон жажды и не отпускал её. «Как же я хочу ему верить», — повторяла она про себя. Зоя испытывала сильное желание подойти и обнять его, впервые в жизни ощущая непреодолимую потребность прижаться к мужскому телу и просто быть рядом с ним. Она медленно приблизилась к нему и провела рукой по его щеке. Мужчина закрыл глаза и притянул её к себе за талию. Так они стояли до конца песни, боясь пошевелиться и не зная, как справиться с переполнявшими их чувствами. «Что же делать дальше?» — задавал вопрос каждый из них, понимая, что их тянет друг к другу. Но недомолвки и неуверенность всё ещё стояли между ними, не давая возможности начать что-то более серьёзное.

— Егор… — произнесла Зоя с нежностью в голосе. — У меня есть ребёнок, и я не могу позволить себе так сильно мечтать и потом остаться ни с чем. Если ты думаешь, что он твой, то ошибаешься, — сказала девушка.

— Значит, мои танцы не заставили тебя передумать, — рассмеялся Егор. — Что ж, это твой ребёнок, и я не буду делать никаких ДНК-тестов, не буду никого забирать и полностью признаю, что он твой.

Зоя, которая уже была готова к тому, что Егор будет настаивать на своём, стояла с открытым ртом.

— Клюковка, я не тороплю тебя и ничего не прошу взамен, кроме одного: не исчезай больше. Хорошо?

— Да, — произнесла девушка, не в силах противостоять чарам прекрасных голубых глаз, которые, казалось, молили её согласиться.

— Сходишь со мной на свидание? — спросил Егор.

Девушка улыбнулась и решила довериться. В конце концов, если ничего не получится, Егор не будет претендовать на их сына, подумала она и согласно кивнула. Сейчас она выбирала между своим ясным бьющимся сердцем, окутанным любовью к этому мужчине, который очаровал её ещё больше, и страхом, что он может не оправдать её надежд и обмануть. И всё же сердце побеждало.

Для себя она решила, что не будет знакомить его с сыном, пока не почувствует, что может полностью довериться. В глубине души она понимала, что никогда не сможет полностью открыться кому-либо, потому что её жизнь была слишком трудной. Как бы ей ни хотелось, она не может быть полностью уверена в человеке, который открыто заявил о своей способности искусно манипулировать людьми для достижения своих целей. Но Зое так хотелось снова почувствовать себя счастливой.

— Егор, — начала Клюква, — ты ведь можешь найти себе достойную любовь, зачем тебе я? У меня нет ничего особенного, я не очень красивая и умная, и есть более подходящие женщины…

Но не успела она договорить, как Егор в порыве страсти прижал её к себе и начал яростно целовать. Сначала она пыталась сопротивляться, но потом просто сдалась, ощущая, как его губы словно вытягивают из неё все силы и мысли.

— Ай! — вскрикнула Клюква, когда мужчина снова надкусил её губу.

— Ты опять укусил, — возмутилась она.

— А ты опять меня не слышишь, мне не нужны другие, но до тебя, кажется, только через боль доходит. В отличие от тебя, я своих решений не меняю, я точно знаю, кого и что я хочу, — сказал мужчина твёрдо, и Зоя почувствовала стыд за своё поведение, как будто она была маленькой глупой девочкой.

— Ты мог бы просто ещё раз сказать, что я не сравнима ни с кем, — произнесла она, замявшись.

Егор нежно притянул Зою к себе и с осторожностью начал целовать её в лоб, затем в уголки глаз, носа, а после осторожно коснулся надкусанной губы, словно стараясь залечить ранку.

— Ты единственная и неповторимая, самая очаровательная, самая умная, самая лучшая, самая красивая и самая желанная женщина в мире, — с улыбкой произнёс мужчина, нежно целуя Зою в раскрасневшуюся щеку.

Девушка была в смятении от его слов. Никто и никогда не говорил ей подобных вещей. Тёплая волна разлилась по её телу, и она осознала, что слова этого мужчины были настоящим бальзамом, который исцелял её раны.

— Спасибо, — произнесла она, слегка откашлявшись. — Давайте сразу договоримся: давай общаться и видеться, но я ничего тебе не обещаю. Если я захочу уйти, ты меня отпустишь?

— Нет, не отпущу.

— Егор…

— Я же сказал, что не буду тебе врать. Я не собираюсь тебя отпускать. Я ничего не требую, поэтому мы можем просто встречаться и ходить за ручку до самой старости, — усмехнулся мужчина. — Прогуливаться, так сказать.

— Только гулять? — удивилась девушка, и мужчина хитро прищурился.