Книга 5. Империя на марше
Шрифт:
– Счастливого пути, товарищи!
А тут и посадку объявили – через репродуктор на крыше того самого деревянного сарая с надписью по краю «Красные Баки».
– А ты знаешь, кстати, - спросил у меня Петрович, - почему эти Баки Баками называются?
– Ну наверно потому что тут когда-то какие-нибудь цистерны поставили большие, а это было в диковинку местному народу.
– А вот и нет, Баки это от марийского слова «Бахля», высокое место значит, а всё вместе получается «Высокое красивое место».
– Здорово… а при чём тут марийцы?
– Ну здрасьте, тут же они
– А что в бумаге-то было? – резко сменил я тему, - расскажешь?
– Расскажу, но попозже, а сейчас пошли места занимать.
Конец марта 1979 года, город Горький, шахматная партия
– Значит, Инна у нас будет белая королева, - сказала Гальперина, - а я тогда кто?
– Вы, Елена Владимировна, у нас будет приглашённой звездой, потому как совсем в этих шахматных раскладах не участвуете… ну или джокером, если угодно, - я вытащил из ящика стола колоду карт для покера и вынул из неё ухмыляющегося джокера. – Устраивает?
– Нормально, - просто ответила она, и добавила достаточно неожиданный поворот, ничего, что я оператора со студии позвала? Раз уж у нас это расследование высокое начальство в сериал включило, наверно надо заснять его начало?
Я подумал и согласился, тогда она звякнула по трубке и сказала, что Антон уже в дороге, вот-вот подойдёт.
– А ты пока мог бы и про всех остальных огласить, кто какая фигура. Начать можешь с себя.
А тут и оператор в дверь позвонил, я его впустил и продолжил с прерванного места.
– Окей, начинаю с себя – я, с вашего позволения, буду королём, фигура безусловно важная, но крайне ограниченная в действиях, при этом его все хотят подставить и заматовать.
– Белый король или чёрный? – зачем-то уточнил Вовчик.
– Белый конечно, потому что я за добро и справедливость, в отличие от. Ты, Вован, назначаешься белым офицером, вот этим, - и я показал на фигуру справа от короля. Алёна у нас пусть будет белым конём, она иногда так же неожиданно ходит, как шахматный конь, нет возражений?
Возражений от Алёны не последовало.
– Теперь прочие действующие лица – Андрюха у нас назначается черной ладьёй, он такой же мощный и тупой и ходит только прямо. Ириша пусть побудет черной королевой, кто там ещё-то остался? А, Жорик, он хоть и не живёт у нас тут, но участие во всех делах самое прямое принимает – это пусть чёрный конь будет… педальный и в пальто. Основных я вроде назвал, остальные пусть побудут пешками обоих цветов.
– Стой, - вмешалась Инна, - а прочему одни белого цвета, а другие чёрного, какой принцип деления?
– Деление пока условное, потом может поменяться. Итак, вот такая у нас пока диспозиция на доске, - и я быстренько расставил фигуры примерно так, как оно получается где-то к десятому ходу сицилианской защиты.
– Но давайте всё-таки ближе к фактам, - сделал я серьёзную мину, - кто где был и кто что видел вчера вечером и ночью... можно не ограничиваться и вспоминать предыдущие дни, не было ли чего-то
подозрительного, могущего иметь отношение к бедняге Славику. Начну с себя – закрыл клуб ровно в одиннадцать ноль-ноль, посидел на лавочке у нашего подъезда минут двадцать, потом пошёл спать, видел за это время только пяток работяг, возвратившихся со второй автозаводской смены.– Стой, - скомандовала Гальперина, - не так быстро. Ты же в клубе тусовался больше часа, ну после нашего застолья с артистами. Вот и расскажи об этом.
– Пожалуйста, - пожал я плечами, - после застолья пришёл туда где-то в десять с копейками, нарушений и беспорядков особых не заметил…
– Значит, неособые нарушения были? – подколола меня Инна.
– Если назвать так распитие алкоголя втихаря, то да, были – парни из бараков этим занимались в дальнем углу. Я тихо их предупредил, чтобы было без глупостей, они поняли, инцидент на этом был исчерпан.
– Так, значит ещё и бараковские парни у нас нарисовались, - тихо предположила Гальперина.
– Ну нарисовались и чо? – отпёрся я, - ни в чём таком они замешаны не были, выпили, поплясали, да и домой подались.
– Ладно, а что со Славиком?
– Видел я, как он мелькал среди посетителей, было это сразу после моего прихода в десять – но как-то он очень быстро исчез, когда, я не отследил.
– Ещё у него был какой-то разговор с Жорой, как я слышала, - это Алёна подала голос.
– Да, возле восьмого подъезда –я это видел и по-моему Вовчик, верно?
Молчавший до этого, как пень, Вова, наконец, разродился осмысленной фразой:
– Видел, а то как же… сколько времени было, убей, не помню.
– О чём у них хоть речь-то шла?
– Я издалека их видел, слова трудно разобрать было, но, кажется, они оба упоминали слово «порошок».
– Надеюсь, что не зубной, - ответил я. – Ладно, оставим это пока… значит, Инна безвылазно весь вечер провела у себя в квартире, да?
– А то ты не знаешь, дорогой, хозяйством занималась.
– Что, даже и в магазин не вышла ни разу?
– А что мне там делать, хлеб-сахар-соль я накануне купила, остальное всё есть.
– Хорошо, Вова – твоя очередь.
Вовчик прокашлялся, потом ответил:
– Смотрел «Кулак ярости» в кинотеатре вместе с Ириной (кстати, классная киношка), потом проводил её до квартиры…
– В квартиру не заходил? – уточнил я.
– Да за кого ты меня принимаешь, ничего, кроме пионерского поцелуя в щёчку не было… к тому же у неё хозяйка злая, она бы всё равно не позволила бы.
– Дальше давай.
– А дальше я зашёл в клуб, ты меня наверно видел, но ненадолго – ничего интересного там не увидел и домой подался… вот тут и наблюдал ссору Славика и Жоры.
– Принято, теперь ты, Алёна.
– Ходили в кафе с Андрюхой.
– Вот с этого места поподробнее – что там у тебя со Славой и почему ты не с ним, а с Андреем в кафе попёрлась?
Алёна вспыхнула, но быстро справилась с собой и ответила:
– Да не нравился он мне никогда, твой Славик, даже после цветочков не нравился – дебил он, если честно говорить… и руки распускает постоянно… распускал то есть.