Книжник

— Доброго дня, сэр. Вы мне не поможете? — поприветствовал я бармена, чуть касаясь шляпы и возвращая его из того места, где он сейчас мысленно пребывал, на грешную землю.

— Добрый день, сэр. Чем могу помочь? — голос волшебника был на удивление хриплый для такого молодого парня, на долю мгновения я даже решил, что он крепко простужен, но потом вспомнил, что маги даже от простуды придумали лекарство, так что голос должен бы быть настоящим.

— Я впервые посещаю магический Лондон. Друзья сообщили мне, что проход находится в этом заведении, и сказали, что можно обратиться к вам за помощью.

— Конечно, сэр. Проход именно в этом заведении, также скажу вам, что если надумаете задержаться, мы сдаем комнаты, — он вышел из-за стойки и подвёл меня к неприметной двери в стене.

За ней действительно оказался кусок переулка и несколько мусорных баков. Я обернулся назад и немного полюбовался странноватой, чуть скошенной конструкцией Дырявого котла. Очевидно, при его создании изрядно колдовали, поэтому свежие переделки выглядели, как пестрые заплатки на цыганской юбке. Не из того дерева, фактура штукатурки другая, окна всевозможных стилей — в общем, довольно занятное зрелище.

— Вот, сэр, запомните эту последовательность кирпичей, по ним надо постучать палочкой, и проход откроется. Если не запомните сразу — ничего страшного, спросите у меня или другого работника, мы подскажем.

Прежде чем арка откроется, и я погружусь в удивительный мир волшебников, стоит сделать маленькое отступление. Я читал тонны фанфикшена, но по какой-то причине, наверное, по той же, почему некоторые любят сиквелы Звёздных войн, многие авторы очень увлекаются политикой. Не то чтобы сама создательница мира этим не грешила, но почему-то все резко забывают, что конкретные шевеления маги начали устраивать только когда стало ясно, что сейчас всех их детишек поубивают нафиг. Да, до этого молодёжь и старая гвардия ОФ что-то вроде как делали, но куда же, спрашивается, подевались те сотни интереснейшего вида волшебников, которые встречаются в Косом переулке в первых книгах. А они, по всей видимости, не хотят в этом участвовать.

Да, если будет выбор: умирать или вставать на чью-то сторону — они решатся на что-то, но пока этого выбора не стоит, им просто это не особо интересно. Мир магии очень маленький, камерный, так сказать, и, думается, до принятия Статута о секретности маги вообще нечасто пересекались между собой. Их дома находятся далеко друг от друга, единственное чисто магическое поселение — это Хогсмид, остальные города Великобритании могут похвастать одной-двумя, а если город крупный, то, возможно, десятком волшебных семей. Где они соприкасаются между собой? Логично предположить, что на учебе в Хогвартсе, возможно, изредка в магических кварталах, ибо ни за что не поверю, что в Манчестере или Ливерпуле нет своего крохотного квартальчика для волшебников. А так у среднестатистического волшебника, не занятого на службе в Министерстве, не так-то много точек соприкосновения с магическим сообществом. Волшебники в большинстве своем те ещё одиночки. Так что стоит ли удивляться, что воюет у них в основном молодёжь, которая находится, так сказать, в центре соприкосновения интересов.

Отступление окончено, внимание, занимательные маги, которых мы перестанем видеть, как только запахнет Волдемортом. Тыдыщ, удар по воображаемой тарелке воображаемой барабанной палочкой.

Глава 2

Арка разъехалась в стороны, открывая замечательный вид на Косой переулок. Думаю, выходи окна какой-то гостиницы на эту панораму, это был бы самый дорогой номер. Впрочем, мерзкая погодка изрядно заглушила яркие краски, но даже так переулок выглядел настолько восхитительно интересным, что у меня глаза разбегались. Мне приходилось так часто себя одёргивать, чтоб не зависать у витрин со всякой интересной и абсолютно непонятной белибердой. Просто ужас! Слишком уж всё было интересно!

Собственно, помогала нехитрая мантра «У меня нет денег, нечего портить себе настроение невозможностью покупки хотелок». К тому же непонятно, сколько на моем счету будет средств. Беловолосый болван, конечно, обещал, что все будет более чем меня устраивать, но что конкретно эта снежная фея имел в виду — абсолютно неясно. Так что мне только и оставалось, что сжимать серый ключ в форме летучей мыши, в пузике которой было обозначение V/12~6, и не сильно громко постукивать посохом по булыжной мостовой.

Что именно означает код на ключе, можно только догадываться, но я надеялся, что с гоблинами проблем не будет — мне бы сильно не хотелось становиться неприятным. Это было бы абсолютно излишне. Гринготтс был пафосный. Кто, зачем и почему построил его таким кособоким, я не знаю, но выглядело это мраморное чудо сногсшибательно, хотя, на мой вкус, ему не хватало украшений. Впрочем, я большой поклонник рококо, поэтому мое ворчание не стоит принимать близко к сердцу.

Белый мрамор, золочёные двери — сразу ясно, что здесь работают весьма серьёзные ребята, у которых водятся крупные деньги. На входе стоял гоблин в ало-золотой ливрее, явно балующийся какими-то водоотталкивающими чарами, так как был до неприличия сухой. Дверь он открыл, получил мой вежливый кивок, так, не относящийся конкретно к нему, но вежливый. Что могу сказать — пока старые привычки ещё не выветрились, это хорошо, а то обращать внимание на прислугу — моветон. Хотя, сказать по правде, мне очень-очень хотелось пощупать гоблина: я ведь до этого их никогда не видел, по крайней мере, здешние отличались от известных мне. Какие они на ощупь — гладкие или шершавые, тёплые или холодные? Любопытство дико разгоралось во мне, и про себя я сетовал на то, что я не ребёнок, ведь если бы гоблина пощупал ребёнок, это было бы нормально, а вот излишне любопытный взрослый людей настораживает.

Внутренний вид банка был восхитителен настолько, насколько может быть восхитителен банк конца девятнадцатого — начала двадцатого века. Высокие потолки с хрустальными люстрами, мраморные колонны в вестибюле и холле и даже высокие стойки-конторки из тёмного дерева со стоящими на них глобусоподобными лампами очень ностальгично отозвались в моей душе. Пусть и не так давно это было, но я как-то успел соскучиться по этой ламповости.

Проклятье, неужели меня будет так потряхивать от ностальгии везде, где я буду находиться в волшебном мире?Надеюсь, что нет, и я скоро вольюсь в ритм, и всё станет как было. Почти за каждой стойкой сидел гоблин и занимался каким-то, судя по их виду, сверхважным делом: кто-то что-то писал в толстенных гроссбухах, кто-то сквозь хитровычурную лупу рассматривал монеты — в общем, все при деле, к тому же из холла выходило много дверей, через которые гоблины время от времени водили волшебников. Выбрав из всей этой пёстрой толпы гоблина посолидней, я направился к нему.

Да здравствуют скользкие полы в банке: меня фактически впечатало в конторскую стойку, за которой седой гоблин пересчитывал золотые кубики. Моё приземление здорово тряхнуло стол, и пирамидки, в которые гоблин заботливо складывал каждый кубик, развалились, частично улетев на пол. Мне даже стало немного неловко.

— Прошу меня извинить, но полы у вас в банке дьявольски скользкие, или же какой-то шутник меня проклял, — не стал отрицать такую возможность, хотя проверка показала только излишне ленивого уборщика, не смывшего с пола мыло. Извинился я, отцепляясь от деревянной рейки, в которую вцепился мертвой хваткой, дабы не упасть. Увы, руки пришлось отряхивать от щепок и смущённо положить кусочек деревяшки на стойку гоблина.

— Ничего страшного. Вы не ушиблись, сэр? — голос гоблина был таким монотонным, что ему здорово пошло бы читать что-то от бессонницы: он едва произнес пару фраз, а мне уже захотелось вздремнуть. Вот ведь колдун! Убедившись, что я цел, гоблин предложил свою помощь. Видимо, разлетевшиеся кубики его ничуть не волновали: — Чем могу помочь, сэр?

— Ах, да, конечно! Насколько мне известно, у меня есть вклад в вашем банке.

— Ваше имя и ключ, пожалуйста, — он протянул свою руку с длинными пальцами и острыми когтями. Я в ответ протянул ключик и представился, гоблин озадаченно начал осматривать его. — Как давно, был сделан вклад?

— Сказать по правде, я не знаю. Счёт создавал мой друг, а мне передали только ключ, — я потер костяшками пальцев лоб, вспоминая, когда мне оставили этот ключ, видимо, ещё тогда решив сделать мне подарок. Выходило, что давненько. — Думаю, где-то во времена правления королевы-девственницы или около того.

— Понадобится некоторое время: слишком старый вклад, давно не меняли ключ. Если вы не против, — я отрицательно качнул головой, — тогда пройдемте со мной в кабинет, там есть кресло и камин, и я предложу вам кофе, пока мы ищем документы на ваш сейф, — он спустился вниз и засеменил в сторону одной из дверей. Внутри и впрямь оказался небольшой кабинет со столом, парой книжных полок, двумя удобными глубокими креслами и кофейным столиком между ними и камином. — Присаживайтесь, сэр, — я снял шляпу и повесил её на спинку кресла, посох тоже прислонил сбоку. Само кресло, обитое темно-зеленым сатином, было такое же мягкое, каким и казалось. — Несколько вопросов, если вы не возражаете?