Книжный мотылек. Предубеждение
Шрифт:
В этот момент в зале появился распорядитель бала и объявил вальс, так что изнывавшая от любопытства Несса практически вытолкнула нас с Раулем на паркет. Вступил оркестр, мы сделали первые па, и я скорее поняла, чем увидела, как за моей спиной раскрываются крылья. Я заметила, как удивился Рауль, услышала, как по бальному залу прокатилась волна изумленных возгласов. Пары, вышедшие на паркет вместе с нами, замирали и расступались, давая нам с Раулем дорогу. А еще на нас смотрели. С удивлением, с радостью, со сдержанным любопытством, с завистью и злобой. Я почувствовала, как нарастает тревога и неловкость от
— Мисс Дюбо, доверьтесь мне. Я с вами!
Я сама не знала, чего я ожидала от вальса с Раулем после того, как призналась себе в своих чувствах — душевного трепета? Пресловутых бабочек в животе? Проникновенных взглядов, от которых замирает душа? Ощущения запретности от близости наших тел во время танца? На деле — ничего подобного не было. Мы просто кружились в вальсе. Рауль уверенно вел меня, и мне это нравилось — движение за движением, фигура за фигурой. Мы молчали, но не от того, что не знали о чем говорить — просто в этом вальсе слова были лишними. Я улыбалась, и улыбка на моих губах была искренней — мистер Файн был отличным танцором, а за моей спиной трепетали почти настоящие крылья.
— Мила, это было феерическое зрелище! Видела бы ты эти лица! — к счастью для меня Несса была совершенно лишена зависти и с искренне радовалась произведенному мной эффекту. — Нам с Нэйнном даже пришлось остановиться, чтобы ни на кого не налететь.
Жених Нессы, неотступно следовавший за нами, тут же подтвердил, что эффект превзошел его самые смелые ожидания, а я была просто чудо как хороша. Но он может не опасаться за свое бедное сердце, потому что его давно и бесповоротно похитил дракон.
Я лишь тихонько вздохнула — мужчина, от которого я хотела бы услышать слова восхищения, упорно хранил молчание, хоть и сопровождал нас с тем же упорством, что и Шеффилд.
Мы возвращались к нашим местам, когда я заметила непонятное оживление в зале.
— О, начинается… — прокомментировала происходящее Несса.
— Что начинается? — удивилась я, но практически сразу увидела, что она имела в виду.
Словно бы случайно, к нам все ближе подбирались мужчины, причем, чем дальше, тем больше я чувствовала себя дичью, на которую идет охота.
— Но почему?
— Почему? И это говорит девушка, надевшая самый эффектный наряд этого вечера? Это же маскарад — никаких карточек, никаких представлений, никаких правил. Сегодня за право танцевать с тобой будут разыгрываться самые настоящие битвы. — кажется, ситуация весьма забавляла Нессу.
— И что же мне делать?
— Наслаждаться происходящим? — Несса кинула на меня лукавый взгляд. — Или танцевать с одним партнером, как это делаю я. На маскараде тебе никто и слова не скажет — он словно создан, чтобы нарушать эти глупые правила. Кстати, мистер Файн, думаю, охотно выступит в роли твоего спасителя. Не правда ли, мистер Файн?
План, предложенный Нессой, оказался настоящим спасением. Спустя несколько танцев желающих попытать удачи и пригласить меня на танец практически не осталось. Я танцевала, болтала в перерывах между танцами с Нессой, Нэйнном и даже Раулем, снова танцевала, и была почти
счастлива.В какой-то момент я поняла, что Несса неотрывно смотрит мне за спину.
— Le scandale! — выдохнула она. — Боже, какая пошлость!
Я обернулась и увидела чету Фейрфаксов, одетых султаном и одалиской. Вернее, Лику скорей можно было назвать «хорошо раздетой». Баронет же тщетно пытался прикрыть жену собственным маскарадным плащом.
— Лапочка моя, — ворковал он, — ну не упрямься. Тут довольно прохладно.
Я почувствовала неловкость и поспешно отвернулась.
Тем неожиданней был знакомый голос проворковавший у меня за спиной:
— Я приглашаю вас на танец, прекрасный незнакомец.
Я с изумлением смотрела на бывшую однокурсницу, которая каким-то образом улизнула от своего престарелого султана и протягивала руку Раулю.
— Этот прекрасный незнакомец уже приглашен на этот танец, — отрезала я. — И на следующий, и на все остальные тоже!
— Но это не прилично! — возмутилась Лика.
— Странно, что именно вы заговорили о приличиях. — ответила Несса.
На балконе, куда мы сбежали сразу после происшествия с Ликой, было малолюдно — редкие пары держались особняком, так что мы могли говорить свободно.
Нэйнн посмеивался, глядя на Рауля, тот смущался и молчал.
— Кажется, мистер Файн, на вас объявлена охота? — спросила Несса.
Рауль не ответил, но весьма выразительно поморщился.
— Тогда вы должны быть благодарны Миле за то, что она не дала вам угодить в этот капкан!
— Безмерно! — и этот невыносимый мужчина склонился над моей рукой, обозначая поцелуй.
Когда мы возвращались в бальный зал, я краем глаза заметила какое-то движение в густой тени портьер. Невольно замедлив шаг, я попыталась понять, что же происходит, когда нагнавший меня Рауль вполголоса потребовал:
— Не смотрите туда, мисс Дюбо.
И тут же загородил мне обзор, настойчиво уводя меня от этого места.
— О! — только и смогла сказать я, когда, наконец поняла, невольными свидетелями чего именно мы стали. — Они же там…!
В ответ я получила лишь сухой кивок, подтверждающий мою догадку.
Когда мы отошли на достаточное расстояние, Несса поравнялась со мной.
— Издержки маскарада. Правда, такое случается и на балах, но там, обычно, проще уединиться и сохранить все в тайне.
Я была шокирована этим откровением.
— Погоди, но как? Как же тогда все эти правила приличия?
— Приличные люди стараются не обращать на такое внимания. — окончательно добила меня Несса.
Надо ли говорить, что мне тут же стали отовсюду слышаться вздохи, портьеры и укромные уголки наполнились слившимися в объятьях тенями, а впечатления от бала оказалось смазанным.
Глава 10
— Мистер Файн, — слова давались мне с трудом, я почти шептала. — Дело вовсе не в том, что вы мне неприятны! Мне стыдно! Стыдно, что вам навязали мое общество, а вы не смогли отказать в этой просьбе, тогда как вам самому это не было нужно!
— Мисс Дюбо… Мисс Дюбо, взгляните на меня. — мистер Файн дождался, пока я посмотрю ему в лицо и продолжил уже мягким, успокаивающим голосом. — Видите ли, мисс, я совсем не тот человек, которого можно заставить делать то, что он не хочет.