Кнут

По расчётам Кумника заветники должны были обнаружить след отряда не раньше, чем через два часа, а значит, запас времени для подготовки обороны был, хотя и не слишком большой.

— Командир, почему именно здесь? — задал беспокоивший всех вопрос Скала.

Он цепким взглядом осматривал округу, прикидывая возможности обороны. Двухэтажное здание котельной, хоть и было приземистым, возвышалось над всеми ближайшими постройками. Стояло оно почти на краю кластера, и сразу за ним начиналась холмистая степь с блуждающей между возвышенностями грунтовой дорогой.

— Если верить карте, — объяснил командир, — а она нас еще не обманывала, в семнадцать сорок шесть в кластере позади нас начнется перезагрузка. Чтобы его преодолеть, нам понадобится двадцать одна минута среднего хода. Вот, смотри, тут на карте обозначено. Значит, если мы выедем в семнадцать двадцать пять, плюс минус минута, то должны успеть проехать. В спину нам стрелять они не смогут — помешают холмы. И вслед не бросятся, потому что уже начнет собираться кисляк, а скорость передвижения у них поменьше нашей.

— А нас не должно смущать, что проехав этот кластер, мы упремся в черноту?

После этих слов Скалы уже весь отряд сгрудился над картой. Местность, в которой они оказались, прижималась к рукаву черноты, выступающему из общей массы мертвых кластеров как длинная песчаная коса. Причем, рукотворная, если верить пометкам. Ширина этого участка по всей длине составляла один-три кластера, и в некоторых местах ее действительно было возможно пересечь.

Кумник подробно объяснил план.

— Там в черноте гладкий как стол кластер с периодом перезагрузки в несколько лет. Может там что-то и бывает сразу после обновления, но быстро осыпается. Скорость пересечения кластера — шестнадцать минут, вот цифра стоит. «Тигр» проживет пять-шесть минут, дальше пешком. Упьемся живчиком, примем по горошине — должны дойти. Я знаю, что дойдем.

— Понял, — без доли сомнений кивнул Скала, — А дальше? После перехода у нас может отказать оружие. Не врукопашную же с заветниками биться?

Все, кто сейчас смотрел на карту, понимали смысл вопроса. Заветники тоже пересекут черноту, и если их не остановить, смысла в рискованном демарше было не много.

— Когда заветники въедут в черноту, мы с Тарчем активируем кластер и запустим перезагрузку.

Со стороны города к котельной подходила прямая дорога с широкими обочинами, она пролегала между заборами, за которыми виднелись одноэтажные ангары, гаражи и административные здания.

Большинство из них находились слишком далеко, чтобы стать опорными позициями противника. Рядом же с котельной одной стороны от проезда располагались два заброшенных длинных узких цеха с широкими частыми окнами, с другой — небольшой заводской корпус.

Почти вся площадь завода легко простреливалась, как и забор из профлиста, которым он был окружен по периметру не особенно и защищал. Укрыться за таким можно было только до поры, до времени, и стоит защитникам обнаружить противника — нападающие будут тут же накрыты сплошным огнем.

С левого фланга промзона заканчивалась, уступая место ровной поверхности с редким невысоким кустарником, а вот справа все было гораздо хуже. С этой стороны прямо вплотную к котельной подходил глубокий узкий овраг, в котором могли бы скрытно передвигаться несколько десятков бойцов. Это обстоятельство, правда, командира особенно не беспокоило, так как овраг без проблем перекрывался минами, растяжками и сигнальными ракетами. Нужно было только не забывать наблюдать за этим флангом и в случае прохода диверсионной группы накрывать ее массированным огнем. Все-таки стволов у отряда было, ни много ни мало, а целых шесть, да и Яра уже худо-бедно научилась нажимать на спусковой крючок.

С фронта противник мог продвигаться только по двум направлениям: через заброшенные цеха или по территории завода, и сдерживать здесь заветников предстояло, если расчёты Кумника окажутся верными, около часа.

— А зачем так подробно расписана скорость прохождения кластеров на этом участке? — Тарч склонился над картой, рассматривая кластер, который ему предстояло включить, уничтожив перезагрузкой отряд противника.

— Стандартная ловушка, — пояснил Кумник, — заложенная инженерами во время проектирования сектора. Их по округе разбросанно несколько, и пользоваться нужно той, которая подходит к ситуации. Ладно, времени нет на лишнюю болтовню. Тащите пленного на второй этаж, надо с ним поговорить.

Заветника посадили на один из найденных целых стульев посреди комнаты, Кумник сел напротив.

Спокойный уверенный взгляд, командирская осанка, можно даже сказать стать. В такие моменты сильнее всего ощущалось, насколько опытнее, мудрее и сильнее он и бойцов отряда, и заветника, да и, наверное, всех встреченных Кнутом в Стиксе людей. Лидер, вдумчивый, основательный, опасный.

Заветник видел тоже, что и остальные, а потому смутился, опустил глаза.

— У нас с тобой есть пятнадцать минут на разговор. Ответы на вопросы, которые нас интересуют, у тебя займут минимум десять. Поэтому, если ты через пять минут не заговоришь, сохранять тебе жизнь не будет никакого смысла. Скажи, мне нужно прострелить тебе колено, или ты все понял?

— Понял, — без колебаний ответил заветник, хотя не казалось, что он особенно испуган.

— Как тебя зовут?

— Хвост. Я буду отвечать на вопросы, но бы хотел говорить с настоятелем.

Кумник не стал спорить, кивнул Вороту, передавая эстафету. Со стула, однако, не встал, так и остался сидеть напротив пленника.

Пленник, хоть и попросил общения с настоятелем, старался не смотреть на него, лишь иногда поднимал глаза, но когда их глаза встречались, ничего кроме восхищения во взгляде заветника не было. Ни ненависти, ни фанатичного желания убить — только глубокое почтение и доля зависти.

Так смотрят рядовые сотрудники крупной корпорации на ее основателя, молодые музыканты на великих мастеров, дворовые мальчишки на героя их любимых боевиков, и это точно нельзя было назвать взглядом врага.

— Сколько вас?

Армейское прошлое позволяло настоятелю вести вопрос без подсказки, и все же Кумник иногда вклинивался, уточнял дары командиров и ключевых бойцов, особенности автомобилей и вооружения. Хвост отмалчивался, отвечая только на те вопросы, которые озвучивал Ворот.

— Настоятель, вам не нужно прятаться! Не нужно убегать! — Едва в допросе возникла пауза, Хвост ожил, выпрямился, обратился к Вороту.

— Это еще почему?

Вопреки всеобщему ожиданию, настоятель не испытывал к пленнику ни злости, ни презрения.

— Вы ничего не помните и вспомнить не сможете, — голос Хвоста звенел уверенностью в истинности своих слов и еще тем, что люди обычно называют фанатизмом. — Даже если захотите, но вы завещали передавать вам эти слова в каждой следующей вашей жизни.

Глаза пленника остекленели:

— Посему, как одним человеком грех вошел в мир,

и грехом смерть,

так и смерть перешла во всех человеков…