Князь Александр Невский и его эпоха

Невская битва — поучительный урок не только русской, но и общеевропейской истории. Она со всей силой обнаружила бесцельность, бесполезность агрессии одного народа против другого. Таково значение этого события, память о котором пережила века и нравственно укрепляет новые поколения людей.

А.В. Шишов Полководческое искусство князя Александра Ярославича в Невской битве

Дошедшие до нас источники и достигнутый уровень военно-исторической мысли позволяют, на наш взгляд, провести реконструкцию событий похода войска князя Александра к месту Невской битвы и самого сражения. Конечно, предлагаемая реконструкция гипотетична, о ее деталях можно спорить. Свое построение пытаюсь изложить, опираясь на военно-тактические особенности изучаемой эпохи. К сожалению, приходится констатировать следующий факт: в то время как в зарубежных военно-теоретических работах полководческий талант Александра Невского не подвергается сомнению, в нашей стране некоторыми историками в последнее время делаются попытки умаления личности и заслуг национального героя России.

Шел 1240 год. Еще не зажили на Руси раны от людских потерь и пожарищ после страшного нашествия Батыевых полчищ в 1237–1238 гг. Тогда заметно поредевшее в сражениях войско захватчиков, не дойдя до Новгорода 200 км, повернуло вспять и ушло в степи. Русские княжества, так и не сумевшие в грозный час объединиться против общего врага и дать достойный отпор, не смогли сохранить свою независимость. Свободными от монгольского ига остались лишь Великий Новгород, Псков и северо-западные земли.

Удобным случаем поживиться за счет неразоренных северо-западных земель Руси решили воспользоваться немецкие и шведские рыцари-крестоносцы, осуществлявшие планомерную экспансию на Восток и поспешившие вторгнуться в новгородские и псковские пределы. Сам папа римский Григорий IX благословил немецко-шведский «крестовый» поход [36] . Он же еще раньше утвердил объединение в 1237 г. Тевтонского и Ливонского Ордена, объявив «прощение грехов» всем участникам завоевательных походов на Восток.

36

Шаскольский И.П. Папская курия — организатор агрессии в 1240–1242 гг. // ИЗ. 1951. Т. 37. С. 187–188.

Первыми отправились воевать русские земли шведы. Король Эрик Эрикссон, по прозвищу «Картавый», рыцари-феодалы и католические епископы Швеции, узнав о нашествии монголо-татар, перенацелили «крестовый» поход против финского племени тавастов (русское название «емь») на своего главного противника — Великий Новгород.

О значении для Швеции этого завоевательного похода можно судить хотя бы по двум фактам: во-первых, к нему готовились почти два года; во-вторых, войско крестоносцев возглавляло второе лицо в государстве после самого короля — ярл (правитель) Ульф Фаси.

План похода рыцарского воинства заключался в следующем: высадившись на берегах Невы, напасть на город Ладогу, стоявшую недалеко от впадения реки Волхов в Ладожское озеро [37] . Шведы уже делали в 1164 г. безуспешную попытку овладеть Ладогой, с севера прикрывавшей Новгород. Одновременный захват невских берегов и закрепление на них лишали Русь «окна в Европу».

В завоевательный поход к восточным берегам Балтики отправилась внушительная королевская флотилия. В ее составе насчитывалось примерно сто одномачтовых шнеков, ходивших на веслах (15–20 пар) и под парусами. Каждый шнек вмещал от 50 до 80 воинов и корабельщиков, мог перевезти и 8 рыцарских коней. Считается, что общая численность крестоносного войска составляла примерно пять тысяч человек [38] .

37

Строков А.А. Общий курс истории военного искусства. М., 1951. С. 257.

38

Пашу то В.Т. Александр Невский. М., 1974. С. 63.

Защита северо-западных русских границ была поручена Новгородской республикой молодому новгородскому князю Александру Ярославичу. Против возможного вторжения немецких рыцарей и литовских воинов он создает линию крепостей на реке Шелони. Чтобы обезопасить Русь от неожиданного нападения шведов и датчан, юный князь предусмотрел дозорную службу — «морскую стражу». Она устанавливалась вдоль берегов Финского залива и реки Невы. Места там были труднопроходимые, сильно заболоченные, и потому дороги пролегали по самому удобному пути — водному. Их охрану несли воины небольшого финского племени ижорян, дружественного новгородцам [39] . «Бережение» путей к Новгороду с моря поручалось «мужу-старейшине в земле Ижорской» Пелгусию (по-фински Пелконену, принявшему при крещении имя Филипп).

39

НПЛ. С. 77.

На рассвете 7 июля 1240 г. старейшина Пелгусий, увидев подход к устью Невы шведской военной флотилии, отправил гонцов в Новгород. Гонцы, преодолев на сменных лошадях около 180 км за 8–10 час., принесли полководцу тревожную весть.

Александр Ярославич поступил строго по сложившейся на Руси традиции: княжеская дружина во всеоружии пришла в Софийский собор, выслушала напутственный молебен на правое ратное дело, получила благословение архиепископа. Он не колебался в выборе решения. Вечевое собрание поддержало его: действовать без промедления, [40] объявить экстренный сбор ратников-горожан и рано утром следующего дня выступить навстречу врагу.

40

Лихачев Д.С. Русские летописи и их культурно-историческое значение. М.; Л., 1947. С. 262.

Полководец намеревался упреждающим стремительным ударом разбить шведское войско, не допустив его к Ладоге. В поход он взял с собой небольшое войско: княжескую дружину в 300 всадников, 500 отборных городских конников и 500 пеших ополченцев [41] .

На рассвете 8 июля новгородское войско вышло в поход. Оно двигалось без обозов, быстро, с короткими привалами и ночлегами. Путь лежал через Ладогу к невским берегам, где могли стать лагерем шведы. Пехота на ладьях-насадах спускалась вниз по Волхову. Она двигалась значительно быстрее конницы (ей помогали течение реки, весла и паруса) и смогла преодолеть расстояние в 224 км от Новгорода до Ладоги за двое суток. Такая спешка понятна: князь Александр стремился укрепить крепостной гарнизон на случай появления шведов под Ладогой.

41

Военно-исторический журнал. 1985. № 11. С. 83–84.

И еще одно: русский полководец был готов сразиться с неприятелем на воде, будь то Волхов, Ладожское озеро или Нева. Для этого он и пошел на определенный риск, разъединив свою конницу и пехоту. Последняя выполняла роль передового полка, она же была и «сторожей» (боевым охранением) новгородского войска. Конница, продвигаясь вдоль берега реки по 80 км в день, прибыла в ладожскую крепость 11 июля. Чтобы ускорить движение конных воинов, часть их вооружения и доспехов, по-видимому, везли на судах. Можно утверждать, что Александр Ярославич разгадал план и цели шведских захватчиков, решивших в первую очередь овладеть крепостью Ладога. Надо отметить, что ее небольшой гарнизон уже готовился к отпору ожидавшегося нападения врага.

Как вел себя противник, достигнув пределов Новгородской земли? После трудного морского перехода армада шнеков пришвартовалась к берегу Невы при впадении в нее реки Охты. Берег позволял морским судам подойти близко к суше. Шведы стали на отдых. 10 июля, после двухдневной стоянки, не дождавшись попутного ветра, вражеская флотилия пошла вверх по реке. Шнеки двигались медленно, около 3 км в час, на веслах, с трудом преодолевая сильное встречное течение полноводной Невы. После примерно 10-часового перехода, пройдя немногим более 30 км, уставшие гребцы стали подводить корабли к левому берегу Невы в поисках удобной якорной стоянки. Шведы высадились там, где в Неву впадает река Ижора [42] . Эта стоянка также была временной и вынужденной. Можно высказать два наиболее вероятных предположения, почему королевские полководцы решили разбить походный лагерь именно в этом удобном для стоянки большого числа судов месте.

42

Рыдзевская Е.А. Древняя Русь и Скандинавия в IX–XIV вв. М., 1978. С. 115.

Первое. Переход по неспокойной Балтике шведской флотилии утомил воинов, особенно гребцов. Решено было дать войску возможность хорошо отдохнуть. Не исключается, что ожидался подход отставших по разным причинам воинов или прибытие еще каких-либо воинских сил.

Второе и, вероятно, самое главное. Впереди на Неве имелись пороги, мешавшие движению глубоко сидящих в воде морских судов. Шнеки же являлись кораблями, специально строившимися для морских плаваний. В те времена известняковые кряжи (речные рифы) делили глубокую Неву на два русла и сильно затрудняли судоходство по ней. Скорость течения воды в извилистых протоках достигала 15 км в час. Пороги обычно преодолевались лишь при хорошем попутном ветре и на веслах. Шведы о таком препятствии были осведомлены, хотя длительная стоянка в ожидании попутного ветра, конечно же, не входила в их расчеты.

В Ладоге состоялся военный совет, на котором Александр Ярославич, обладая достоверной информацией о действиях противника, предложил одним ударом разгромить его на Неве. Внезапность атакующих действий могла быть достигнута, по его мнению, сохранением в тайне подхода новгородского войска, решительностью нападения, умелым использованием условий местности.

Князь взял из крепостного гарнизона 150 конных воинов-ладожан [43] и 12 июля выступил из крепости. Пехота на ладьях вновь заметно опередила конницу, вышла из Волхова на просторы Ладоги и подошла к Неве у острова Ореховый, готовая, очевидно, в случае необходимости перекрыть невский фарватер, если неприятельская флотилия попытается прорваться на озеро.

43

Военно-исторический журнал. 1985. № 11. С. 84.