Князь Беркутов-Туманный
Шрифт:
Проснулись от перепада давления при снижении и немного поскучали. А от силы через полчаса вырулили из самолета на бетонку, доехали до ангара и пересели из «Эскорта» в «Орлан». Там потискали Иришку, нехотя попадали в кресла, выглянули в иллюминаторы и, не сговариваясь, почти одновременно опустили непрозрачные шторки: тут, под Новомосковском, валил снег, и о скорой весне не напоминало ровным счетом ничего, а этого времени года нам за глаза хватило в Пятне.
— Ну да: погодка у нас не очень… — вздохнули динамики голосом Куклы. — И пусть синоптики клятвенно обещают, что с понедельника или вторника начнется потепление, мне хочется в Бухту — там, между нами говоря, не минус четырнадцать, сплошная облачность и снег, а плюс двенадцать, солнце и море!
— Если все сложится нормально, то улетим туда числа четвертого-пятого! —
— Так, стоп! Я не ослышалась?!
— Неа: именно шестой! — гордо ответила младшенькая.
Ира рассыпалась в поздравлениях, а Дайна потребовала ее обновить и рассказать «все-все-все».
Я невольно улыбнулся, дождался паузы в скороговорках девчат и сказал свое веское слово. Вернее, несколько:
— Мы почти все время рейда провели в Гнезде. И несколько раз летали в Кошмар, то есть, в область на ранг выше. Кроме того, тренировались на износ, ели мясо «единичек» и раскачивали сопротивления к оглушениям с помощью местных тренеров.
— Не поняла?
— Нашли стаю тетеревов-косачей. Решили ими полюбоваться… — весело подхватила Света. — А они возьми и закурлыкай. Да так, что у нас прилично помутилось в голове. Через пару дней Игнат предложил посмотреть, какие звери охотятся на этих птичек, и попробовать употребить Искры животных, у которых не может не обнаружиться иммунитета к подобным воздействиям. И угадал. Так что еще через пару дней мы грохнули четыре горностая,
а через сутки отловили пять тетеревов, притащили в Гнездо, засунули в клетку и вынудили курлыкать. А два-три раза в сутки сокращали расстояние. И пусть это сопротивление еще качать и качать, главное, что оно появилось…
Ира назвала нас редкими умницами, а потом спросила, завалили ли мы хоть одну «троечку» для Ляпишева.
— Мы на них, считай, и не охотились. Но я навестил каменную ловушку Светы, так что с добычей все в порядке.
— Тогда, может, залетим в спецотдел? А то завтра тебя затерроризируют звонками, а послезавтра лететь в Муром…
Глава 20
1 марта 2514 по ЕГК.
…Дмитрию Львовичу я сдал двадцать девять «троечек» и две «двоечки». В этот раз у генерала нашлось время, чтобы забить названия в свою программу и озвучить размер причитающегося нам вознаграждения. Я коротко кивнул, пожелал куратору хорошего дня и откланялся. А минут через восемь-десять, добравшись до «Орлана», поднявшись в салон и опустившись в свое кресло, подозвал к себе Полину и показал уведомление о поступлении средств на счет, упавшее на телефон:
— Деньги нам уже перечислили. Общая сумма — чуть больше пятидесяти пяти миллионов. Они разлетелись по нашим счетам, но на твоем виртуальном появились девять двести. А теперь представь реакцию своей кровной родни на эту сумму.
— Не хочу: расстроюсь. И отчеты мне не нужны: я вам доверяю, как самой себе. Да и не трачу я ничего. А на счету — три с лишним миллиона…
— Сами мучаемся… — весело хохотнула младшенькая. — Денег навалом, а потребностей почти нет. Ужас!
Девочка улыбнулась и… попросила разрешения долететь до поместья в пилотской кабине.
Я, естественно, разрешил, проводил воспитанницу взглядом, уперся затылком в подголовник и почувствовал, что засыпаю. Поэтому попросил Иру рассказать что-нибудь веселое.
— Не вопрос! — хихикнула она. — Карамзина официально анонсировала выпуск особой коллекции и сообщила фанатам, что самая первая вещь была подарена, а вторая, третья и четвертая уже нашли своих покупателей. Фамилий и имен она не называла, но первый официальный покупатель развеял свое инкогнито, прибыв в новом кожаном костюме на прием к Резановым; вторая свела с ума всех женщин, явившихся на бал к Страховым, а третий показался публике в театре на Всесвятской. А на следующее утро Империя забилась в истерике: абсолютное большинство модников и модниц, искренне считавших себя лучшими просто потому, что одевались в самое-самое, вдруг поняли, что не в состоянии купить «особое»,
так как не тянут по рангам; те, кто тянули, бросились занимать очередь на пошив, ибо получили шанс привлечь к себе всеобщее внимание, а ваши фанаты высмеяли и тех, и других, так как, по их мнению, «особая коллекция» — это попытка повторить стиль «Черного Беркута и его стаи». Но самое забавное даже не это: если верить все той же Сети, то самые упоротые модники и модницы пачками уматывают на тренировочные заимки поднимать ранги,
а за самые востребованные Искры, которых из-за межсезонья в продаже физически нет, готовы платить любые деньги!
Девчата рассмеялись, а у меня в ухе раздался голос Дайны:
— Информация лично для тебя: в этот понедельник Людмила Евгеньевна вызвала к себе Карамзину, открытым текстом сообщила, что они, Воронецкие, считают этот порыв молодежи полезным для Империи, попросила давить в ту же точку, чтобы количество высокоранговых Одаренных постоянно росло, предложила помощь с обновлением станочного парка пары швейных фабрик и, в конечном итоге, нашла с Кувалдой общий язык. Так вот, мне кажется, что наша помощь Империи не помешает…
Я едва заметно кивнул и все оставшееся время полета анализировал ее предложения. А потом «Орлан» приземлился на крышу нашего особняка, и мы, спустившись на третий этаж, оказались в толпе встречающих. Радовались нам искренне, а дамы — еще и эмоционально. Но буквально через пару-тройку минут после обмена приветствиями Кукла взяла власть в свои руки, сообщила, что нам надо привести себя в порядок, и обозначила время встречи в гостиной. На завтрак, который «будет готов».
Спорить с самой деловой из моих правых рук никто не решился, поэтому Валерий Константинович уволок в хранилище пакеты с мясом, Соня с Таней отжали шкуры, Ира, Ксения Станиславовна и Надя ускакали в гостиную, Поля уверенно пошла к себе, а мы — к себе. И минут на тридцать с гаком зависли в душевой кабинке. Причем наслаждались не столько горячим душем и самыми любимыми режимами гидромассажа, сколько умопомрачительно приятным послевкусием от по-настоящему теплой встречи и млели от того, что мы дома в самом «сакральном» смысле этого понятия.
Это ощущение не покинуло нас и в гардеробной. А в тот момент, когда мы ввалились в гостиную и увидели счастливые лица домашних, стало в разы острее. Как минимум, у меня: несмотря на то, что ни один из присутствующих не являлся моим кровным родственником, в их компании я чувствовал себя комфортнее некуда. Вот тормоза и отпустил — вышел из режима «глава рода», помог народу переключиться в шуточный, подтверждал даже самые жуткие байки младшенькой, ржал над веселыми новостями, то и дело озвучиваемыми Ирой, и с удовольствием шутил сам.
К сожалению, без четверти полдень Дайна заставила обратить внимание на периодически стекленеющий взгляд Полины, и я, вспомнив о двадцати часах, проведенных в полете, волевым решением прервал веселье и отправил Стаю отсыпаться. А сам по совету верной помощницы увел в кабинет Надежду и Ульяну. Как вскоре выяснилось, не зря — как только я опустился в свое кресло, «боевая горничная» потемнела взглядом и тяжело вздохнула:
— Игнат Данилович, ваша рекомендация хоть изредка проверять наличие хвоста оказалась нелишней: на девятом часу марш-броска, заложив очередную охотничью петлю, мы увидели в бинокль группу из шести человек, вставшую на наш след, но двигавшуюся в сторону заимки. Мне не понравился явный диссонанс между уверенным спокойствием лесовика, невесть как «читавшим» фактически отсутствующие следы, и нарочитой неопытностью его спутников, поэтому мы атаковали после того, как эта компания остановилась на привал. и обнаружилось, что в ней не шесть, а десять человек. Камень, как самый слабый из нас, ударил оплеухой и опрокинул расслабленно завтракавших «охотников» в снег, а мы, находясь под разогнанным восприятием, по очереди положили теневиков и лесовика сосредоточенными ударами самых мощных точечных умений. Как выяснилось в процессе допросов двух «языков», взятых живыми, перестраховывалась я не зря: теневики были Богатырями, а лесовик — одним из самых опытных добытчиков рода Никитиных и Боярином.