Князь Беркутов-Туманный
Шрифт:
Дальнейший доклад Шпаги подтвердил мои догадки: этому отряду было приказано найти нашу тренировочную заимку, выяснить, имеется ли на ней артефактная защита, разобраться, какая именно, тщательно изучить местность и скрытно вернуться к точке подбора. Дабы передать «разведданные» некоему координатору.
Новость, естественно, ни разу не обрадовала. Но я задвинул эмоции куда подальше и задал женщине вопрос, ответ на который волновал меня больше всего:
— Ульян, скажи, пожалуйста, а зачем вы их атаковали? Ведь мы с Олей затирали ваши следы буранами три с лишним часа!
Женщина пожала плечами:
— Я видела, с какой невероятной легкостью этот лесовик шел по следу,
на
— Ты понимаешь, что в этом бою вы прошли по самой грани?
— Так точно. Тем не менее, даже зная ранговый состав группы заранее, сделала бы то же самое. Ибо служу вам не за страх, а за совесть.
— Кстати, ее парни того же мнения… — сообщила Дайна в гарнитуру, и я, коротко кивнув, потянулся к телефону. А минуты через полторы, выйдя из банковского приложения, снова поймал взгляд «боевой горничной»:
— Я считаю, что вы рисковали зря, тем не менее, окажись на твоем месте и отталкиваясь от твоего уровня информированности, поступил бы точно так же. Поэтому искренне благодарен за отношение ко мне и к моему роду, хвалю за толковое командование и уже перечислил вам премии за победу в бою с высокоранговым противником. Твоим подчиненным по миллиону, а тебе, как командиру — два. А теперь мне нужны нюансы — вся информация, выбитая из «языков», и подробнейший рассказ об оставшейся части пути…
…После ухода Надежды и Ульяны я встал из-за стола, подошел к окну, выглянул наружу и какое-то время невидящим взглядом смотрел в снежную круговерть. Разложив по полочкам памяти все услышанное во время доклада, не без труда справился с мутной волной злости, затуманившей разум, и криво усмехнулся:
— Не знаю, как ты, а я в бешенстве. И собираюсь мстить.
— А я уже начала… — отозвалась Дайна. — Вчера в двадцать три двенадцать ушел из жизни глава рода Никитиных — в джакузи, в котором расслаблялся этот урод, совершенно случайно упал энерговод, внезапно вывалившийся из-за потолочной панели. А сегодня, в восемь сорок девять утра, погиб глава рода Пешковых — его особо доверенный водитель-телохранитель не справился с управлением, и лимузин, мчавшийся по проспекту Вертинского со скоростью за сто пятьдесят километров в час, вылетел на встречную полосу, развернулся боком, совершил добрый десяток оборотов вокруг продольной оси и со всей дури впоролся в груженую роботизированную фуру.
Задавать дурацкие вопросы типа «Ты уверена, что местные эксперты-криминалисты не обнаружат следов твоего вмешательства?» я и не подумал, так как лично определял границы допустимого и знал, что БИУС действовал в самом параноидальном режиме из всех возможных. Поэтому поинтересовался другим:
— И как ты влезла в их электронику?
— Пффф! Адреса столичных поместий этих родов содержатся в открытых базах данных, по улицам постоянно курсируют автоматические такси, двести лет разрыва в технологиях никто не отменял, а ты на всякий случай оставил мне достаточно широкую лазейку. Кстати, завтра вечером я стравлю друг с другом еще два рода из Совета Десяти — Реутовых и Плахиных, слив в Сеть часть компромата, обнаруженного в личном мобильном терминале начальника СБ первых. После чего уймусь. Чтобы не встревожить аналитиков спецслужб и руководства Клана Добытчиков. А тебе надо будет сделать вот что…
Выслушав ее монолог, я задал добрый десяток уточняющих вопросов, внес в слишком уж масштабные планы Большой Войны несколько корректив, включил телефон и набрал Воронецкого.
Виктор ответил со второго гудка, радостно поздоровался, заявил, что они с Татьяной страшно соскучились, и спросил, когда я вернусь в сознание, чтобы принять их в гости.
— Привет, Вить… — невольно улыбнулся я и снова посерьезнел: — Спят только девчата. А я в сознании и по ряду причин отключаться не собираюсь.
Фраза, еле заметно выделенная интонацией, заставила парня напрячься, сделать напрашивавшиеся выводы и озвучить принятое решение:
— Понял. Буду
максимум через полчаса. Один. Жди…Прилетел через восемнадцать минут… на точной копии двух наших «Орланов», походя сообщил, что устал мотаться на «дровах», спустился в мой кабинет, уселся напротив меня, выключил телефон и потребовал рассказывать.
Я поставил на столешницу термос, легонечко толкнул и откинулся на спинку кресла:
— Тут кисти рук Богатырей-теневиков, висевших на хвосте у моих людей почти трое суток. Допросить этих типов не удалось — эти типы сражались до последнего и были слишком уж сильны — но догадаться, что они искали мою тренировочную заимку, несложно. И это еще цветочки: возвращаясь из рейда, Ульяна видела отряд вроде как добытчиков, шарахавшихся по границе между «семеркой» и «шестеркой», но игнорировавших любые звериные следы, а я на обратном пути еще одну такую группу совсем в другом районе. А теперь внимание: в этих группах было по одному опытному лесовику, четырем высокоранговым теневикам и пяти Одаренным четвертого или пятого ранга. Что, на мой взгляд, несколько избыточно для охоты на «семерок» или «шестерок». И еще: по словам моего перевозчика, по Еланке уже несколько дней мотаются катера на воздушной подушке, прячущиеся под артефактами иллюзии, хотя охотничий сезон еще не начинался. В общем, возвращаться в обычном режиме я не рискнул. Так что пилил до «нулевки» своим ходом. А сейчас хочу выяснить, чьи это ручки. И узнать, какие рода приобретали такие катера. Поможешь?
— Естественно! Деда с бабкой подклю— … Так, стоп: а почему бы нам не послать в Пятно группу вояк спецотдела под видом твоих людей? Если на реке их будет ждать засада…
— … то ГБР гарантированно ляжет под площадными атаками Богатырей! — хмуро продолжил я. — Даже не успев выбраться из катера. Потом трупы будут спущены под лед…
— Если катер пойдет один! А у Бехтеева их, если мне не изменяет память, два. Значит, второй надо будет скрыть под артефактом иллюзии. А еще лучше — пригнать на Еланку армейские. И посылать на охоту за охотниками не Гридней, а элитные группы!
Этого предложения я и ждал. Поэтому пожал плечами, согласился с тем, что план жизнеспособный, и загрузил Воронецкого еще серьезнее:
— Но, как обычно, есть нюансы. Нюанс первый: Еланка скоро вскроется, и об этом знаю не только я. Значит, не сегодня-завтра засадная группа будет отозвана на все время ледохода, а на замену катерам на воздушной подушке, вероятнее всего, привезут перевертыши. То есть, тратить время на подготовку КВП-шек Бехтеева абсолютно бессмысленно. Нюанс второй, в разы более важный: если эта необъявленная война ведется против меня, то отвечать на агрессию обязан я, а не спецотдел, ИСБ или ОБОН-ы. Нюанс третий: я не умею воевать на минималках, поэтому на днях снова уйду в Пятно и начну вырезать лже-добытчиков в промышленных объемах. Но я должен знать, что эта война действительно ведется, и, по возможности, получить санкцию твоего деда.
— С большим удовольствием составил бы вам компанию, но точно знаю, что не потяну. Поэтому помогу всем, чем смогу, оставаясь тут… — пообещал он, допил сок, встал, подхватил термос и добавил: — С бабушкой переговорю в течение часа-двух, а с дедом, скорее всего, поздно вечером: вклиниться в его рабочий график — задача не из простых.
Тут я шлепнул себя по лбу и для виду схватился за телефон:
— Черт, чуть не забыл: я ж притащил Людмиле Евгеньевне ее любимую изюбрятину! Учти: мясо — первого ранга, поэтому отдавать его желательно доверенным поварам. И еще: пока его запакуют и поднимут из хранилища, расскажи, как успехи с созданием Службы…
…После отлета Воронецкого я позвонил Стерлигову и сообщил, что уже вернулся из очередного рейда, но, по ряду причин, смогу начать подготовку к гонке не раньше двадцатых чисел. Аристарх Всеволодович расстроился не на шутку, но, помня скорость моей адаптации к новым автомобилям, дал понять, что его это устраивает, выяснил, на каком автодроме я собираюсь привыкать к их новому «Стрибогу», и пообещал забронировать за мной любое количество тренировочных дней. Я, естественно, согласился, обозначил свои потребности и твердо пообещал, что если решу личные проблемы быстрее, то приступлю к тренировкам раньше.