Князь Рысев 4
Шрифт:
Пожав плечами, чуть отстранив девчонку в сторону, я заспешил прочь. Она же взирала на меня ничего не видящим, тревожным взглядом — от него у меня мурашки бежали по спине. Что-то в ее внешнем виде меня напрягало, вот только понять бы, что именно…
На выходе в лицо мне ударило холодным, зябким воздухом. Сквозняк гулял по пещерам, жутко завывая на все голоса. К прежним вопросам добавилось, как эта полуголая красотка тут живет и еще не замерзла к херам. Я решил, что обязательно найду ответ на этот вопрос чуть позже, а сейчас хотя бы попросту осмотрюсь.
Мда-а, стоит ли
Не было никакого подземного города, были только мрачные, освещаемые слизью грибов залы. Скалистые породы щерились кавернами, нераскрытыми, манящие блеском драгоценных камней, покоились жеоды. Немалых размеров жук стоял в стойле. Рога, лапки, овальное тело — он весь был похож на монолит, лишь линия разреза разделяла плотные крылья. На спине покоилась броневая пластина, в которой я не сразу, но опознал диковинного вида седло.
Мешочки, тряпочки, платочки, резные кости — все висело на нем амулетами. У ясночтения разбегались глаза — хлопнув в ладоши, оно будто выбирало, что же начать описывать первым?
И расстроенно спрятало интерфейс, когда я решил отказаться.
И снова кукла.
Поток света, сверкнувший из ближайшего гриба выхватил гордо восседающую в нем фигурку. Ребенок, спросил самого себя, и тут же понял, что ошибся — не бывает таких маленьких детей.
Или бывают, но только в младенчестве…
Эта же обладала взрослыми, утонченными очертаниями.
А мир-то все чудесатее и чудесатее, кто бы мог подумать?
Пауки — немаленькие, размером с откормленную кошку — бегали под ногами, не забывая подхватывать голодными жвалами крохотных собратьев ездового рогача.
Народом здесь не то что не пахло — никогда не веяло. Слепая отшельница в недрах Петербурга, лишь чудом не ставшая добычей гмуров. А как же тогда быть с пепельноволосой девицей? Она-то ведь откуда-то же взялась. Впрочем, татуировок на ее обнаженном теле я не припоминал.
Незнакомка вынырнула из убежища лишь минутой позже. Размеренно, никуда не торопясь. Ее лица не покидала улыбка — она была рада новым гостям. В кои-то веки хоть кто-то отважился разделить ее одиночество.
— Кондратьич, — хрипло, не оборачиваясь, зная, что она стоит за спиной, спросил я.
— Другой верха здесь же. Спит.
Она невероятно точно указала пальцем на природный, скрытый тенями лаз. Грибы словно боялись там расти, обходили место стороной.
— Как ты видишь? — Вопрос напрашивался сам собой. — Я не смог бы отыскать его даже с фонарями.
Она кокетливо пожала плечами, будто желая сказать, что у нее само получается.
— Я и не вижу, я чувствую. Тебя это удивляет?
Она двинулась в лаз следом за мной, я же чуть не укусил самого себя за локти. Наивности моей не было предела — хрупкая девушка у черта на куличках, спит и видит, как бы спасти какого случайно забредшего в эти развалины князя. А после оттаскивает его старшего товарища в узкий, едва пролезаемый закоулок темной пещеры, чтобы… чтобы что?
Все
нутро, взбудораженное мыслями, велело мне развернуться. Красавица лишь ткнулась в меня носом, не успев вовремя остановиться.При ней не было ни дубины, чтобы оглушить меня, ни мокрой тряпицы с какой-то усыпляющей дрянью. Покачивая головой, она недоумевала моей внезапной остановке.
Слишком, сказал мне здравый смысл, все это прянично и волшебно. Будто из грязного мира дворцовых интриг, дуэлей и глобальных интересов, я ухнул в самую что ни на есть сказку.
Кондратьич и в самом деле спал тут. Старик был бледен, плох, но жив. Статус «однорукий» он получил не зря — пещерная дева оттяпала ему правую, поврежденную руку едва ли не по самое плечо.
Словно извиняясь, она поежилась.
— Старый верха умирал, когда я вас нашла. Я не смогла бы спасти его руку. Решила, что лучше живой, чем мертвый с рукой, так?
Сон все еще не выходил из головы. Мне казалось, что я до сих пор, даже проснувшись, ощущаю на себе прикосновения Биски. Будто она по-прежнему зовет меня, требует не расслабляться, просит не доверять…
Я кивнул ей в ответ. Она же вдруг ткнула пальцем в мою сторону.
— Твоя сумка. Она дрожит.
Я встрепенулся — а ведь и в самом деле, покупка из гмурового магазинчика странностей вибрировала не хуже мобильника, я же попросту этого не чуял: куртка оказалась достаточно толстой.
Здравый смысл искал простые объяснения, размениваясь на мелочь догадок: заполз паук? Какая-то одна из вещичек Магазина Приключений оказалась с браком?
Облизнув высохшие губы, развязал тесемки — слепая девчонка передо мной терпеливо ждала.
Обрывок бумаги едва ли не выскочил мне прямо в лицо. Я поймал его, вырвал из хватки проказливого сквозняка и узнал в нем то послание, которое отправлял девчонкам.
Обновленное.
— Что там? — не выдержала незнакомка. Я почуял, что у меня земля готова уйти из-под ног. Кривые, будто написанные рукой умирающего каракули предстали передо мной.
«Майа жыва, мы в парятке, идем. Где ты? Ищим тибя».
Я перечитывал снова и снова, сначала решив, что это злая насмешка. Что мое послание угодило в руки не к девчонкам, а тому самому зловредному гмуру, что всучил эту сумку. Лишь потом мне вспомнилось, как Алиска дивилась моему ровному, выверенному старательной рукой Романовны, почерку. Не только ж шпагами она нас учила размахивать…
Алиска… Словно желая успокоить самого себя, я искал приметы того, что написанное принадлежало ее неаккуратным лапкам. И не без удивления для самого себя находил.
Ну да, вмешалось здравомыслие. Найдя записку в своей сумке Менделеева, скорее всего, примет ее за неудачный розыгрыш. Лиска же скорее подастся мистическим порывам и ответит.
Хотелось написать ей ответ, но словно назло ничего не шло на ум.
— Что там? — еще раз переспросила татуированная незнакомка. В ее голосе звучали нотки нарастающей тревоги. От моих глаз не укрылось, как осторожно она коснулась одного из амулетов на поясе — может быть, оружие? Докапываться не стал: причины видеть во мне угрозу у нее точно были.