И, обвивая руками, она пыталась опрокинуть меня назад и укусить за горло. Между нами завязалась страшная и долгая борьба. Защищался я с трудом, но в конце концов мне удалось схватить Зденку одной рукой за пояс, другою – за косы, и, приподнявшись на стременах, я бросил ее на землю.
Тут силы оставили меня, и начался бред. Тысячи безумных и ужасных образов, кривляющихся личин преследовали меня. Сперва Георгий и брат его Петр неслись по краям дороги и пытались перерезать мне путь. Это им не удавалось, и я уже готов был возрадоваться, как вдруг, обернувшись, увидел старика Горчу, который, опираясь на свой кол, делал прыжки, подобно тирольцам, что у себя в горах таким путем переносятся через пропасти. Горча тоже остался позади. Тогда его невестка, тащившая за собой своих детей, швырнула ему одного из мальчиков, а он поймал его на острие кола. Действуя колом, как пращой, он изо всех сил кинул ребенка мне вслед. Я уклонился от удара, но гаденыш вцепился – не хуже настоящего бульдога – в шею моего
коня, и я с трудом оторвал его. Другого ребенка мне таким же образом кинули вслед, но он упал прямо под копыта лошади и был раздавлен. Не помню, что произошло еще, но когда я пришел в себя, было уже вполне светло, я лежал на дороге, а рядом издыхал мой конь.
Так кончилось, милостивые государыни, любовное увлечение, которое должно было бы навсегда отбить у меня охоту продолжать в том же духе. А стал ли я впоследствии более благоразумным – об этом вам могли бы рассказать некоторые из ровесниц ваших бабушек.
Как бы то ни было, я и сейчас содрогаюсь при мысли, что если бы враги одолели меня, то и я тоже сделался бы вампиром, но небо того не допустило, и вот, милостивые государыни, я не только ничуть не жажду вашей крови, но и сам, хоть старик, всегда буду счастлив пролить свою кровь за вас!
Конец 1830-х или начало 1840-х гг.
Зачинается песня от древних затей
ВОЛКИ
Когда в селах пустеет,Смолкнут песни селянИ седой забелеетНад болотом туман,Из лесов тихомолкомПо полям волк за волкомОтправляются все на добычу.Семь волков идут смело.Впереди их идетВолк осьмой, шерсти белой;А таинственный ходЗаключает девятый.С окровавленной пятойОн за ними идет и хромает.Их ничто не пугает.На село ли им путь,Пес на них и не лает;А мужик и дохнуть,Видя их, не посмеет:Он от страху бледнеетИ читает тихонько молитву.Волки церковь обходятОсторожно кругом,В двор поповский заходятИ шевелят хвостом,Близ корчмы водят ухомИ внимают всем слухом,Не ведутся ль там грешные речи?Их глаза словно свечи,Зубы шила острей.Ты тринадцать картечейКозьей шерстью забейИ стреляй по ним смело,Прежде рухнет волк белый,А за ним упадут и другие.На селе ж, когда спящихВсех разбудит петух,Ты увидишь лежащихДевять мертвых старух.Впереди их седая,Позади их хромая,Все в крови… с нами сила Господня!
1840-е годы
* * *
Где гнутся над омутом лозы,Где летнее солнце печет,Летают и пляшут стрекозы,Веселый ведут хоровод.«Дитя, подойди к нам поближе,Тебя мы научим летать,Дитя, подойди, подойди же,Пока не проснулася мать!Под нами трепещут былинки,Нам так хорошо и тепло,У нас бирюзовые спинки,А крылышки точно стекло!Мы песенок знаем так много,Мы так тебя любим давно —Смотри, какой берег отлогий,Какое песчаное дно!»
1840-е годы
КУРГАН
В
степи, на равнине открытой,Курган одинокий стоит:Под ним богатырь знаменитыйВ минувшие веки зарыт.В честь витязя тризну свершали,Дружина дралася три дня,Жрецы ему разом заклалиВсех жен и любимца коня.Когда же его схоронилиИ шум на могиле затих,Певцы ему славу сулили,На гуслях гремя золотых:«О витязь! делами твоимиГордится великий народ,Твое громоносное имяСтолетия все перейдет!И если курган твой высокийСровнялся бы с полем пустым,То слава, разлившись далеко,Была бы курганом твоим!»И вот миновалися годы,Столетия вслед протекли,Народы сменили народы,Лицо изменилось земли.Курган же с высокой главою,Где витязь могучий зарыт,Еще не сровнялся с землею,По-прежнему гордо стоит.А витязя славное имяДо наших времен не дошло…Кто был он? венцами какимиСвое он украсил чело?Чью кровь проливал он рекою?Какие он жег города?И смертью погиб он какою?И в землю опущен когда?Безмолвен курган одинокий…Наездник державный забыт,И тризны в пустыне широкойНикто уж ему не свершит!Лишь мимо кургана мелькаетСайгак, через поле скача,Иль вдруг на него налетает,Крилами треща, саранча.Порой журавлиная стая,Окончив подоблачный путь,К кургану шумит подлетая,Садится на нем отдохнуть.Тушканчик порою проскачетПо нем при мерцании дня,Иль всадник высоко маячитНа нем удалого коня,А слезы прольют разве тучи,Над степью плывя в небесах,Да ветер лишь свеет летучийС кургана забытого прах…
1840-е годы
КНЯЗЬ РОСТИСЛАВ
Уношу князю Ростиславузатвори Днепр темне березе.«Слово о полку Игореве»Князь Ростислав в земле чужойЛежит на дне речном,Лежит в кольчуге боевой,С изломанным мечом.Днепра подводные красыЛобзаться любят с нимИ гребнем витязя власыРасчесывать златым.Его напрасно день и ночьКнягиня дома ждет…Ладья его умчала прочь —Назад не принесет!В глухом лесу, в земле чужой,В реке его приют,Ему попы за упокойМолитвы не поют;Но с ним подводные красы,С ним дев веселых рой,И чешет витязя власыИх гребень золотой.