Ко времени моих слёз
Шрифт:
Арсений Васильевич вспомнил «кирпич», засевший в голове и мешающий думать и действовать самостоятельно.
– Вообще-то один такой кодон я нейтрализовал, но все равно согласен, смотрите.
– Благодарствуем, это не займет много времени.
– Что я должен делать?
– Просто стойте и думайте о подключении к каналу связи с космосом, но не входите в канал.
– Хорошо. Внучка не помешает?
– Расен, поговори с девочкой на балконе.
Есаул взял Стешу за руку, увел на балкон, стал что-то показывать.
Арсений Васильевич поборол волнение, встал в свободной
Наталья обошла его кругом, оглаживая рукой воздух, отошла на три шага, посмотрела на Гольцова. Глаза ее наполнились голубым сиянием, и Арсений Васильевич почувствовал дуновение странного в е т р а, пронзившего лоб, лицо, голову. Голова закружилась. Он напрягся, инстинктивно закрываясь от «ветра» «зеркальным экраном».
– Не сопротивляйтесь, – улыбнулась женщина. – Ничего дурного я вам не сделаю.
Арсений Васильевич расслабился.
«Ветер» продолжал дуть, очищая голову от остатков психоэнергетического «дыма» и следов чужеродной зависимости, приятно щекоча нейронные сети и структуры мозга. Длился весь процесс около минуты и закончился вспышкой внутреннего света – словно молния озарила мозг, заставив Арсения Васильевича зажмуриться. Как сквозь вату, послышался тихий голос Натальи:
– Слава богам, ничего серьезного. Вы действительно нейтрализовали «вшитую» в мозг программу. Такое удается не каждому. Можете спать спокойно, вас никто теперь не заставит плясать под чужую дудку и не запеленгует.
Что она имела в виду, говоря: «можете спать спокойно», – Арсений Васильевич не понял, а спрашивать постеснялся. Вряд ли это было оценкой его состояния. Хотя и дед Павел говорил ему те же слова, намекая на бездеятельность. Что ж, он проснулся и намерен действовать решительно.
В комнату с балкона вернулись Расен и Стеша.
Внучка улыбалась, ей было явно интересно разговаривать с новым знакомым. Посмотрев на Арсения Васильевича, она всплеснула руками:
– Дедуля, ты такой красивый!
Арсений Васильевич смешался, глянул на Наталью, на Расена.
– Вы давно на себя не смотрели в зеркало? – осведомился есаул.
– Н-нет… не помню… а что?
– Посмотрите.
Арсений Васильевич озадаченно потер лоб, зашел в ванную комнату, некоторое время рассматривал в зеркале свое умеренно надоевшее отражение, пока наконец не понял: у него исчезли залысины! И бородка потеряла серебристые пряди! Что за чудеса?!
Все правильно, пробудился ото сна внутренний голос, ты прокачал через себя большие энергоинформационные потоки, которые слегка подкорректировали твою физическую структуру, подправили волновую матрицу. Просто-напросто ты помолодел.
С ума сойти можно!
Лучше не надо.
Сам не хочу…
Арсений Васильевич умылся, вернулся к гостям, постаравшись выглядеть спокойным и уравновешенным.
– Ну как? – прищурился есаул.
– Нормально. Я к вашим услугам, господа. Можете мной располагать.
– Не господа – родичи, – мягко поправила Наталья. – Собственно, я закончила, можете заниматься своими делами. Всего вам доброго.
Она кивнула Расену, улыбнулась и подмигнула Стеше. Гости направились к двери.
– Вы уже уходите? – удивился Арсений Васильевич.
–
Разумеется.– А я?
– У вас есть какие-то планы?
– Н-ну… есть…
– Вот и действуйте.
– Мне нужно в Москву, там дочь…
– Можем подвезти, – предложил Расен, – я как раз еду в том направлении.
– Буду благодарен, – пробормотал сбитый с толку Арсений Васильевич. Он полагал, что ему предложат участвовать в делах общины или РРР, но этого не произошло. Гостям будто и дела никакого не было до того, чем он будет заниматься. А переспрашивать – что ему делать в создавшейся ситуации, не позволяла гордость.
– Я только напишу записку сыну.
Арсений Васильевич черкнул Кириллу несколько строк, пообещал позвонить в ближайшее время, и они со Стешей сели в машину Расена, все ту же белую «семидесятку».
До Москвы доехали за три часа, к вечеру.
– Где вас высадить? – оглянулся Расен.
– На проспекте Жукова, – ответил Арсений Васильевич, подумав. Ключа от квартиры, которую снимала Марина, у него не было, но он надеялся, что ему удастся открыть дверь, не взламывая замка. – Позвольте пару вопросов, Наталья?
– Ну, если только пару и если я смогу ответить.
– Я беседовал с дедом Павлом…
– С каким дедом?
– С Живенцом, – подсказал Расен.
– Это наш душевед. Вы говорили с ним, и что?
– Он утверждает, что Россией… и вообще Землей управляет та же Система, которая… на которую работал и я…
– Все государственные структуры Руси и в самом деле жестко подчинены единому мировому правительству. Президенты и парламенты сами ничего не решают, они лишь выполняют определенные функции по отвлечению внимания населения Земли от реально идущих на ней процессов. Система же не является структурированным образованием, она просто создает необходимые структуры в нужный ей момент и в нужном месте. В этом смысле она управляет всей социальной жизнью Земли.
– Но ведь существуют операторы… Диспетчер…
– Диспетчер существует, он является целевым полагателем Системы и в основном занимается прямым зомбированием людей и поиском тех, кто внутренне готов служить Системе добровольно.
– Таких, как я?
– Вы вне оценок подобного рода. Произошла ошибка, и вы пошли не тем путем. Но потом прозрели, осознали несправедливость этого пути, хотя Испытание затянулось. Но это уже не вина ваша, а беда.
Арсений Васильевич покосился на смирно сидевшую рядом Стешу.
Наталья перехватила его взгляд:
– Не беспокойтесь, девочка наш разговор не запомнит. Что еще вы хотели спросить?
– Система так сильна…
– Это не вопрос, это утверждение. К сожалению, да. Но все больше рождается детей с уникальными способностями «шестой расы», как мы говорим, или с паранормальными экстрасенсорными способностями. Это наша надежда. И все больше становится прозревших, тех, у кого открываются глаза на происходящее, кому становятся подвластными скрытые информационные потоки о многоплановой программе Системы внедрения своих целевых методологических установок в социум Земли. А для этого ей надо уничтожить во что бы то ни стало Русь, наш Род, наши традиции, нашу культуру, наши души.