Кобра

— Что, черт возьми, это значит?

— спросил он.

— Вас проводят на Эсгард под первоклассным конвоем, — сообщил ему Рей, — но только после этого, как вас подвергнут процедуре гипноза и контроля подсознания.

— Что? Послушайте, Рей, только в том случае, если основные права граждан в последнее время были приостановлены…

— Вы по вашему же собственному признанию на протяжении нескольких часов оставались с Трофтами наедине, — грубо перебил его Рей. — Возможно, они отпустили всех нас, только потому, что вы были запрограммированы на саботаж или убийство государственного деятеля.

Джонни почувствовал, как у него отвисла челюсть.

— При всей нелепости… Обвинение, подобное этому, вы не сможете прилепить мне более, чем на 10 минут.

— Спокойно, губернатор. Я не намерен ничего прилеплять. Я просто следую общепринятым процедурам. Вы будете освобождены самое малое через три-пять дней. Чтобы вас проверить, понадобится три четверти всех имеющихся здесь следователей.

Джонни заскрежетал зубами. Рей и в самом деле задел его за живое.

— А вы понимаете, что пока я буду оставаться здесь, подвешенный к различным биомедицинским датчикам, ваша новость о том, что Трофты захватили корабль, послужит толчком к началу войны, которая еще может быть предотвращена? Вам это не приходило в голову?

На короткое время глаза Рея утратили часть своей наглости.

— Я не думаю, что такая опасность существует. У вас будет время попасть на Эсгард, — он коварно улыбнулся. — Ладно, взять его.

Целую секунду Джонни колебался, испытывая сильное искушение. Но за спинами солдат, несомненно, повсюду стояли сыщики, переодетые в штатское платье. Кроме того, в здании находилось много ни в чем не повинных граждан, которые могли пострадать в перекрестном огне. Тяжело вздохнув, Джонни позволил взять себя.

Первая часть тестирования такого рода, насколько помнил Джонни еще из курса подготовки Кобр, заключалась в установлении основной линии психологического состояния. Для этого испытуемого оставляли наедине с самим собой, в то время как скрытые датчики снимали показания. Дополнительная цель этой процедуры, особенно для тех, кто не был с ней знаком, состояла в том, чтобы заставить объект размышлять о том будущем, которое его может ожидать, и тем самым поднять уровень его нервного возбуждения.

Джонни просто сводили с ума потерянные здесь часы. Десятки раз он всерьез был готов к принятию решения о том, чтобы силой вырваться отсюда, захватить звездолет и отправиться на Эсгард. Но каждый раз его останавливало бесчисленное количество вопросов, ответить на которые он определенно не мог. После часа пребывания в заточении стали появляться первые приступы боли. Он позвал охранника и вежливым, но достаточно твердым голосом потребовал, чтобы ему были возвращены его лекарства, поскольку их химический состав был уже проверен. Но его требование не возымело никакого действия. И когда он снова в ожидании уселся на койку, на смену кипящему гневу пришел страх. Через короткий промежуток времени он совершенно утратит способность действовать, а когда это случится, он и в самом деле попадет в полную зависимость от Рея.

После трех часов, проведенных в камере, его обостренный за счет усилителей слух уловил раздавшийся со стороны двери тихий щелчок. Он повернул голову, мышцы его напряглись, но дверь не открылась. Вместо этого возле двери у самого пола повернулась небольшая полусфера, оставив в камере поднос с едой.

В окошке для наблюдения показалось лицо охранника.

— Спасибо, — сказал Джонни, приподнимаясь с койки и поднимая поднос.

Его ноздри уловили знакомый запах. Старая, добрая пища Адирондака. Он поставил поднос возле себя и снова сел.

— Не стоит, — ответил охранник, но не ушел, а в нерешительности остался стоять. — Ты и в самом деле один из тех Кобр, которые освободили Адирондак от Трофтов?

Ложка с едой, которую Джонни поднес было ко рту, замерла в воздухе.

— Да, — признался он. — А ты из местных? Охранник кивнул.

— Я родился и вырос здесь, в Дэнниморе. А где ты тогда размещался?

— В Кранахе, — решетка на окошке мешала ему хорошенько разглядеть лицо стражника, но все же можно было определить, что ему было немногим больше тридцати. — Ты, наверное, был еще мал, чтобы запомнить войну хорошо?

— Нет, я хорошо ее помню. У нас в Париже, когда он был разрушен, оставались родственники, — при этих воспоминаниях губы его превратились в одну узкую линию. — И в Кранахе у меня тоже был дядя. А ты не знал Рода Делано?

— Нет, — на него нахлынули воспоминания о тех людях, которых он знал тогда, а с ними пришла и идея. — Скажи-ка мне, насколько изолированным от людей я должен быть?

— Ты имеешь в виду посетителей или что-то еще?

— Возможно, телефонные звонки. Должно быть, где-то здесь еще живут люди, которых я знал и думал, что никогда больше их не увижу. Раз уж я застрял здесь, может быть, я смог бы хотя бы перекинуться словами приветствия с некоторыми из них.

— Ладно… может быть, позже это и станет возможным.

— Ты не мог бы мне принести телефонный справочник, чтобы я посмотрел, не живет ли кто-нибудь в этом районе, — попросил Джонни. — В конце концов, эта одиночка — не наказание, а лишь подготовка к глубокому тестированию. Мне не должны запрещать читать.

При этих словах охранник нахмурился и пожал плечами.

— Я не уверен, что этот справочник подпадает под определение материалов для чтения, но я спрошу у капитана.

— И не забудь сказать ему, что я являюсь высоким чином Доминиона, — мягко добавил Джонни.

— Слушаюсь, сэр, — и стражник исчез.

Джонни снова принялся за обед, стараясь не показывать радости от появившейся искорки надежды. Он еще не знал точно, что может получиться от ознакомления с телефонным справочником и что даст ему контакт с бывшими союзниками. Но все же это была хоть какая-то зацепка. А если это не поможет, то хотя бы он будет знать, что за тучи сгустились над ним.

Он уже покончил с едой, возвратил поднос на место у двери и собирался лечь, когда снова появился охранник.

— Капитана я не нашел, — послышался его голос, когда поднос исчез, а вместо его появился маленький компьютерный пульт. — Но поскольку вы официальное лицо Доминиона и все такое, я решил, что поступаю правильно.

Его лицо появилось в окошечке, и он посмотрел, как Джонни взял прибор к себе.

— Я очень тебе благодарен, — сказал Джонни.

— Здесь есть телефонный справочник?

— Да, он включает Кранах, Дэннимор и еще около десятка больших и малых городов в округе, — он помолчал. — Судя по тому, что я читал о вас, Кобрах, вы здорово помогли нам.