Кобра

– Разумеется, нет, я была с ним едва знакома. Сожалею о том, как ведет себя Карла и еще о вашем раненом сослуживце. Мне показалось, это близкий вам человек.

– Да, друг.

– Ну вот, я всем сердцем сочувствую вам, майор, поверьте.

– Спасибо. Итак, чем я заслужил эту беседу с глазу на глаз вдали от деятельного Федерико?

– Деятельного? Ну, это спорно. Однако речь не об этом.

– О чем же?

– Я вас уже где-то видела, майор.

Брюс ничего не ответил. В отличие от Карлы, думал он, Дани Лепек вблизи только выигрывает. Для пятидесятилетней женщины у нее великолепная кожа. Упругая, несмотря на морщинки. Тонкая и изысканно белая. Красивая немолодая женщина. Или просто красивая женщина. Она не сводила с него глаз, но в ее взгляде не было ничего провоцирующего. Дани Лепек спокойно размышляла, как будто майор криминальной полиции собирался посвятить ей целый день.

– По телевизору. Я вас видела по телевизору. Совсем недавно.

– Такое возможно.

– Дело о серийных убийствах. Какой-то подонок убил с десяток женщин. А вы его поймали.

– Так и есть.

– Не каждый день встречаешь такого человека, как вы.

Брюс улыбнулся:

– Мне тоже кажется, что я вас где-то видел.

Она улыбнулась в ответ. Брюс про себя отметил, что стоит она как-то по-особенному. Все люди какую-то часть дня проводят стоя, но у некоторых это выходит красивее, чем у других. У нее грациозная осанка. И очень естественная. Брюс нисколько не удивился, когда Дани Лепек сказала:

– Я была моделью у Хельмута Ньютона. Давно уже.

Он мог бы ей польстить, возразив: «Не так уж и давно». Но с этой женщиной такие штучки не пройдут. Она вовсе не собиралась извиняться за поведение своего мужа. Вместо этого она решила пойти навстречу Брюсу и посмотреть, что будет. Она так здорово взвешивала комплименты, что в них почти уже верилось. Они расстались, вновь мило улыбнувшись друг другу. Не то чтобы сообщники, но люди, вполне друг друга понимающие. Отправляясь в «Ла Куччина», Брюс прошел через будку охранника, как через государственную границу. Границу, отделяющую весьма специфический мир «Корониды». Мир, напоминающий какую-нибудь американскую «мыльную оперу».

Нет, не так. Вернемся лучше к метафоре зверинца, подумал Брюс. Жюстен Лепек - это мангуст, Дани Лепек - черная пантера, Карла Ферензи - гиена, Федерико Андрованди - шакал, а Марко Ферензи - он… он… Вот с ним пока не ясно, но прояснится непременно.

8

По телефону голос Мартины казался особенно красивым. Брюс отдавал себе отчет, что слушает его, точно музыку. Но в этой мелодии ему почудились нотки раздражения, и, прислушавшись, он понял, что не ошибся. Мартина не могла так просто смириться с их разрывом. Назревали проблемы. Несмотря на мелкий, моросящий дождик, он сел на скамейку как раз напротив ресторана и сразу перешел к делу:

– Ну, так были у него нелады с отцом?

– Похоже, что нет. Впрочем, суди сам.

За безразличным тоном чувствуется упрек. В чем она хочет его убедить? Что лучше было провести допрос вдвоем? Подозреваемый оказался бы меж двух огней: между фараоном жестким и его более сговорчивым коллегой. А так ей пришлось играть сразу все роли, и она считает такой метод работы менее продуктивным. Вообще-то она права, согласился Брюс. Мартина продолжала:

– Феликс мечтает жить со своей подружкой. Но для этого надо было бросить великолепную квартиру в пятом округе и пойти жить в захудалую студию. У него недостаточно денег, чтобы найти третий вариант.

– А как с наркотиками?

– Ждем результатов из лаборатории. Он уверял меня, что принял транквилизатор, а я не нашла способа выяснить, есть ли за ним грех посерьезней. Что в «Корониде»?

– Я встречался с обоими компаньонами - с Ферензи и Лепеком. Странные люди. В особенности тот, что постарше, Лепек.

– Почему?

– Совершенно не владеет собой. Ему уж на шестой десяток перевалило, а он лепит все, что ему в голову взбредет. Но похоже, он виноват еще меньше, чем Феликс. Я выяснил по крайней мере одну вещь: «Коронида» - это хорошо охраняемая крепость.

– А что они делали вчера вечером?

– У них был деловой ужин. Это подтвердили работники ресторана. Но никто не может вспомнить, в котором часу они ушли. Что-то около полуночи.

– Неопределенно.

– Вот именно.

– По другим сведениям, у Поля Дарка была тайная любовница, ради которой ему хотелось помолодеть.

– Точно. Я тут раздобыла адресок.

– Женский голос в трубке?

– Да, ее зовут Патрисия Креспи, и живет она в Жиф-сюр-Иветт. Если не возражаешь, я махну туда прямо сейчас.

– Я тем более не возражаю, что Иветта, секретарша Дарка, только что мне рассказала, что Патрисия Креспи в прошлом руководила исследованиями в «Корониде». Несмотря на свою отставку, она регулярно звонила Дарку и, судя по всему, виделась с ним вне лаборатории. Но это еще не все.

– Не все?

– Если верить слухам, у этой Креспи была какая-то интрижка с Марко Ферензи.

– Ну вот, слава богу, у меня теперь есть о чем поговорить с дамой. А то я звонила по тем трем номерам из записной книжки. Ничего нового. Последний роман Дарка с некой Ольгой был больше года назад. С той поры она уже успела выйти замуж.

– Зла не держит?

– Говорит, что нет.

Он услышал, как она сглатывает слюну. Затем добавила:

– Как мы, Алекс. Зла не держим.

– Мартина!

– Что?

– Я думаю, нам действительно необходимо…

– Стараться быть безразличными?

– Да, да, именно так. В противном случае это невозможно. Ты понимаешь?

– Невозможно? Что ты имеешь в виду?

– Тебя. В группе Брюса.

– Все наладится, Алекс. Клянусь тебе, все будет в порядке. Я хочу остаться у тебя в группе. У меня нет желания тебе льстить, но вы самые лучшие, хотя в вас, наверное, меньше всего крутизны. И потом, у других все места заняты. Спаянные команды. Я им не нужна. А я не хочу возвращаться в отдел по борьбе с терроризмом. [Криминальная полиция имеет в своем составе девять групп по борьбе с общеуголовными преступлениями и три отдела по борьбе с терроризмом.
– Примеч. автора.]