Код розенкрейцеров

В двадцатые, тридцатые, сороковые годы перетряхнули страну так, что даже если они и существовали, то просто не могли уцелеть. Но самое главное – наличие сверхъестественных сил предполагает сверхъестественные ситуации. Ничего подобного, как вы подтверждаете, нет.

– А может быть, мы просто о них не знаем? – сказал Коломенцев.

– Возможно. Но вот когда узнаем, тогда я и поверю вашему рассказу.

– Значит, вы отказываетесь распутать эту историю вместе со мной.

– Отказываюсь. По натуре я не сыщик. Придется влезать в чужую жизнь, расспрашивать, приставать к совершенно незнакомым людям. Для чего? Чтобы удовлетворить свое любопытство? Но мне это не нужно! Мне и так хорошо. Без розенкрейцеров и рода Де Санти! Я отдыхаю…

– Понимаю, – сказал Коломенцев, – тогда позвольте откланяться. Вы, конечно, совершенно правы. А я, старый дуралей, действительно сую нос куда не следует. Еще раз прошу прощения.

– Возможно, и я был не совсем тактичен.

– Довольно реверансов. Прощайте!

– Вы что же, не зайдете к нам?

– Передайте мои искренние извинения вашей очаровательной жене и детям, жаль, что не доведется вновь увидеться.

– Почему же? Приезжайте. Мы всегда рады.

Коломенцев насмешливо и одновременно грустно усмехнулся и приподнял шляпу.

– А где же Игорь Степанович? – удивленно и растерянно спросила Людмила, когда муж вернулся домой один.

– Уехал, – односложно ответил Егор.

– И даже не зашел попрощаться? На него это не похоже. Ты что, обидел его?

– С чего ты взяла?

– Говорю, не может воспитанный человек ни с того ни с сего уехать вот так, не прощаясь.

И тогда Олегов, запинаясь и путаясь, рассказал про разговор на кладбище, прибавив собственную оценку Коломенцева.

– Дурак ты! – неожиданно резко сказала жена. – Все из себя идейного корчишь. Не наш… не советский… боюсь связываться… Может, человеку просто тоскливо одному, вот он и приехал в гости, детей порадовал, меня… Торт вон привез. А вся эта псевдоисторическая галиматья – просто повод для визита.

Олегов поморщился. В словах жены явственно звучал упрек, и упрек, видимо, справедливый. Однако он был рад, что избавился от подобного знакомства. Пускай проводит изыскания самостоятельно.

ГЛАВА 7

Выскочив из дома, где произошли столь странные события, Валек побежал куда глаза глядят. Он бегом пересек поселочек, выскочил на обширный пустырь, заросший бурьяном, и только тут остановился и перевел дух.

Карманы пиджака, набитые золотом, оттянулись книзу, грозя лопнуть. Но добыча сейчас нисколько не интересовала Валька, он думал только об одном: как бы поскорее добраться до дома, упасть на раскладушку и забыться.

«Что же произошло? – вновь и вновь повторял он про себя. – Как могло случиться, что мертвые собаки, более часа валявшиеся без движения на солнце, вдруг ожили и набросились на Ушастого и почему не тронули меня?» А последние слова старого вора: «За что?» Ведь они были обращены к нему – Вальку.

Передохнув, он вновь хотел броситься бежать, но опомнился, поняв, что, передвигаясь таким образом, привлекает к себе внимание, и перешел на обычный шаг. Сейчас бы закурить. Он сунул руку в карман, но сигарет там не оказалось, зато нащупал продолговатый предмет и вытащил его. Бритва! Валек открыл ее. Лезвие ярко блеснуло на солнце. Совершенно чистое, без единого пятнышка.

Валек размахнулся, собираясь закинуть бритву в бурьян, но почему-то передумал и снова сунул опасную вещицу в карман. На него вдруг нашло странное отупение: наподобие того, какое он пережил после визита к старухе. Происшествие в доме, страшная смерть Ушастого – все вдруг ушло в самый темный уголок сознания и затаилось там. Отношение к только что пережитому резко изменилось. Все случилось вроде бы не с ним, а с кем-то посторонним.

Валек вовсе забыл о своем желании добраться до постели и поскорее уснуть. Он сел на трамвай, доехал до центра и пошел в кино. В буфете кинотеатра выпил кружку пива, потом в фойе разговорился с какой-то девицей, потом в темном зале сел рядом с ней, благо на сеансе народу оказалось немного. Фильм назывался «Исправленному верить» и рассказывал об освободившемся из тюрьмы уголовнике. Тот встал на трудовой путь, полюбил хорошую девушку и даже помог разоблачить своих бывших товарищей-воров. Тема, казалось, должна была заинтересовать Валька, но он остался к фильму совершенно равнодушным и смотрел на экран лишь время от времени, большую часть сеанса стараясь вплотную познакомиться с упомянутой девицей. Та, впрочем, не возражала. После кино Валек отправился в гости к девице, жившей в общежитии. Короче говоря, Валек вернулся домой только утром следующего дня. В квартире никого не было: сестра и ее муж ушли на службу. Сам Валек работал во вторую смену. Он перекусил, почитал какую-то книжонку и завалился спать. Проснувшись в два часа дня, он вновь поел и отправился на смену. Пиджак он не надел, а про золото, лежащее в нем, забыл начисто. Выйдя из проходной после смены, он остановился, пригладил ладонью мокрые после душевой волосы. Что-то назойливо долбило сознание изнутри, досаждая словно больной зуб. Но что, он никак не мог вспомнить. Валек медленно побрел домой по ночному городу.

Было тепло и тихо. Совсем недавно прошел дождь, и мокрый асфальт поблескивал в тусклом освещении уличных фонарей. Пахло прибитой пылью, травой, ночными цветами. В такую ночь хорошо сидеть в каком-нибудь парке на скамеечке и обнимать хорошую девушку. Валек вспомнил о своей знакомой, но для визита к ней было уже слишком поздно.

– Эй, земляк, огонька не найдется? – услышал он рядом и, мельком глянув на темный силуэт, машинально полез в карман за спичками. В тот же миг в голове у Валька как бы лопнула лампочка, и он потерял сознание.

Валек открыл глаза и понял, что находится в каком-то полутемном душном помещении наподобие подвала. Да к тому же связан. Нестерпимо болела голова. Он снова закрыл глаза.

– Вылей на него ведро, – услышал он чей-то голос.

Его окатили водой, потом кто-то сапогом больно пнул по ребрам.

– Эй, придурок, вставай!

– Да как он встанет? – сказал другой голос. – Он же связан.

– Так помогите ему! – повелительно произнес первый голос.

С двух сторон Валька грубо схватили и поставили на ноги.

– Очухался? – спросил первый голос. Валек открыл глаза и разглядел, что перед ним стоит немолодой невысокий плотный человек, показавшийся смутно знакомым. Рядом с ним находились еще два здоровенных детины.

– Узнаешь меня? – спросил плотный.

– Не-а, – через силу произнес Валек.

– Неужели?! А мне кажется, ты меня знаешь. А?

Валек промычал что-то нечленораздельное.

– Не понял? Придуривается, сука! Сеня!..

Один детина что есть силы врезал Вальку по почкам.

От нестерпимой боли Валек согнулся пополам, но упасть ему не дали.

– Еще? – поинтересовался плотный.

– Не надо, – промычал Валек.

– Надо или не надо – мне решать. Станешь хорошо себя вести, особо мучить не будем. Ты понял? А теперь начинай говорить.

– Что?

– Что?! – и плотный с силой ударил Валька по лицу, отчего голова больно стукнулась о стену. – Что, спрашиваешь?! Кто залез в мой дом? Перевернул все сверху донизу! Не ты ли? Кто увел золото и деньги? Не ты?! – Его снова ударили, на этот раз в живот. – Твоя фамилия – Десантов? Валек Десантов?

– Да.

– Молодец! Вчера ты и твой подельник, которого ты замочил, – Ушастый, залезли ко мне в дом. Говори, тварь!

Валек кивнул.

– Ушастого я нашел во дворе с перерезанным горлом. Твоя работа?!

– Не-а…

– Сеня!

Искры посыпались из глаз Валька.

– Ну!!!

– Я… Я…

– Чего ты якаешь? Семен, тащи коловорот.

– Видишь? – перед глазами Валька потрясли здоровенной железякой. – Отличный коловорот. Дырки делает только так. Сейчас мы в твоем брюхе дыру вертеть будем. Сначала одну, потом другую. Посадите его на стул.