Код Вечности (Marvel)

– Для восстановления после ранения нужны деньги. И ещё одна операция, – поясняю я, жадно пожирая девушку глазами.

– А ты тут при чём? – Ноги широко раздвигаются, демонстрируя брюнетку во всей красе. Признаюсь откровенно, в этот момент я был искренне рад, что у нас с ней получилось завести эти лёгкие и необременительные отношения. Она была красива, даже несмотря на несколько шрамов, имеющихся на теле. Кто-то сказал бы, что Октавия слишком мускулиста и тверда в некоторых местах, предпочитая кого-то помягче, но не мне жаловаться на что-то излишне жёсткое. Наоборот, я был уверен, что не причиню ей слишком сильного вреда, даже если забудусь во время наших игр.

Хотя… я отучился от подобного ещё во времена своей юности.

– М-м? – чуть ли не по инерции уточняю я, делая первый шаг – точнее подползая – к этой распутнице.

– Ты понял, о чём я. – Ножки закрываются, словно цветок, пряча своё содержимое. Непростительно! Подобное должно всегда быть рядом! Чтобы по первому же желанию вновь завладеть…

Прикрываю глаза и встряхиваю головой.

Довольно, Зар, сегодня ты и так трахался половину ночи.

– Не знаю. – Я поднимаю веки и уже серьёзно смотрю на Октавию. Она, уловив перемену настроения, перестаёт играть и подсаживается ближе.

– Что ты имеешь в виду? – Вопрос прозвучал с каплей ревности или мне показалось? Хотя нет… если она снова заладит про это… Ох, не хочу ругаться. Последний месяц это и так происходит достаточно часто.

Неужто мы устали друг от друга? Перегорели? Хах, а я ведь совсем недавно размышлял, что девушка не собирается уходить и, кажется, крепко держится за меня двумя руками!

– Не знаю, – повторяю ей. – Я ничего не должен Герерро, но… просто чувствую, что могу помочь.

Слова прозвучали на удивление уверенно.

– Ты что, святой? – засмеялась брюнетка.

– Вряд ли, – едва заметно улыбаюсь ей. – Честно, не совсем понимаю сам себя. Вроде бы Эвелин мне никто. Какой-то влюблённости тоже не ощущаю. Разве что…

– Что? – подалась она вперёд, попадая в коварные объятия.

От ревности лучше всего помогает вот такое проявление чувств.

– Аха-ха-ха! – засмеялась Октавия, когда руки цепко зафиксировали её на мне. Ощущаю волну возбуждения, вновь коварно ударившую по собственному либидо. И было с чего! Посмотрел бы я на того, кто не ощутил шевеление ниже пояса, когда на нём сверху восседает голая красавица, возбуждённо прижимающаяся и изъявляющая весьма понятное желание.

– Хех, может, это некое… запечатление? – всё-таки решился я продолжить разговор.

Похоже – зря…

– Чего, мать твою?! – Девушка на мгновение отпрянула, пристально посмотрев мне в глаза. Не найдя там насмешки, она демонстративно приподняла бровь.

– Ну, – на какое-то время я даже замялся, – она была первой, кто мне помог, – пожал плечами. – Потом я спас её от смерти. Закрывал раны, пока она истекала кровью. Это ведь всё не проходит просто так?

Протягиваю руки, плавно разворачивая брюнетку спиной к себе и устраивая на собственных коленях. Октавия немного поёрзала, занимая наиболее удобное положение.

– Ну, спорно… – прокомментировала она мои последние слова.

– В общем, просто хочу помочь, вот и всё, – Из моей новой позы было крайне удобно обхватывать её грудь. Соски запрыгали между пальцами, в то время как язык прошёл вдоль шеи, по итогу упираясь в губы девушки.

– Ты просто хочешь её трахнуть, ведь так? – прошептала она мне.

Опять об этом? Но теперь уже не про Мурену, а про Эвелин?

– Я ведь уже говорил, что не ощущаю влюблённости, – опроверг я это заявление.

– И что? – хитро посмотрела брюнетка.

– Что значит «что»? Не слышала? – Я наклонил голову, даже прекращая уделять внимание её телу. Непростительная ошибка!

– Трахнуть – это не любить, – она тыкает меня в лоб.

– Как у нас с тобой? – перехватываю руку, удерживая её пальцы в своей ладони.

Октавия замолчала. Взгляд её ощутимо похолодел. Мы пристально смотрели друг на друга, атмосфера вот-вот начавшегося совокупления была безнадёжно испорчена.

Сука… И что я опять сделал не так? Старался ведь, наоборот, замять тему! Да, не лучшим образом, но…

– Как у нас с тобой, – негромко повторила она, поднимаясь с кровати.

Я не мешал ей покинуть спальню, лишь отвернулся, уставившись в окно. Шторы были открыты. За стеклом раскинулся никогда не спящий город. Неоновые вывески и высотки сверху, а снизу – бегающие по грязным улицам суперзлодеи и обычные бандиты. Там же, в ближайшем переулке, собачья туша со следами шин на разодранном брюхе. Полицейские, патрулирующие окрестности, тихо шмыгающие по углам наркодилеры, стоящие у трассы шлюхи и вышедшие на охоту маньяки.

Этот город боится того, что ходит по нему. Мне удалось взглянуть на его истинное лицо. Улицы – продолжение сточных канав, а канавы заполнены кровью. Я – один из тех, кто за неё ответственен.

Короткий взгляд в сторону ушедшей женщины. Похоже, я обидел её. Это не страшно. Я снова смотрю на город и вижу множество билбордов, заполонивших все тротуары. На каждом втором – полуголая девушка. Каждая предлагает свою «любовь» – современную, яркую, дикую, полную страсти, но не верности, отречения и безграничного доверия. Совершенно не то, к чему я привык. Такая любовь – как золотые монеты королевства Зар. Их больше не делают.

А Октавия… то, что между нами происходит, – это реально лишь удовлетворение потребностей и расслабление между заданиями. Ничего более. Мы так решили изначально, и обоих это устраивало. Я не планировал жениться или брать ответственность. Простой секс. Если сейчас она надумала строить из себя мою супругу – зря.

Как и говорил ранее, я предлагал ей изменить это. Перейти в разряд пусть не жены, но полноценной девушки, которая будет только моей. Но Фолкнер отказалась. К чему тогда эти истерики? К чему вся та ревность, которую на меня выплёскивают раз за разом?

Достаю телефон: мне нужно развеяться. И я знаю, кто с этим поможет.

– Привет, Гилберт, – говорю я своему старому знакомому. – Помнится, ты упоминал, что в городе проходят подпольные бои среди мета людей?

***

– Будешь должен, – буркнул мрачный Баркер, когда я сел в его машину. – Я, сука, уверен был, что опять случилась какая-то херня. Мы все уже на нервах, понимаешь?!

– И подобное нельзя долго копить на душе. – Я касаюсь груди и тускло улыбаюсь ему. – Потому я и хочу просто размять кулаки. Выбить всё дерьмо из какого-нибудь неудачника, которому не повезёт выступить против.