Кодекс бесчестия

– Ну-ну!
– неопределенно отреагировал Тюрин.

– Давайте к делу, Иван Иванович, - предложил Мамаев, когда гость вернулся в комнату отдыха.
– Как я понимаю, вы хотите продать мне ваши документы?

– Ни Боже мой!
– испуганно замахал тот руками.
– Что вы, господин Мамаев! Подарить, господин Мамаев. Я хочу их вам подарить. А вы подарите мне немного денег.

– Сколько?

– Да как вам сказать, - засмущался Иванов.
– У нас с вами разное понимание денег. Что для меня много, для вас - тьфу, сущая мелочь.

– Не ломайтесь, - поторопил Мамаев.

– Сколько?

– Ну, миллион.

– Миллион? Это же тридцать пять тысяч долларов.

– Вы не поняли, - застенчиво поправил Иванов.
– Миллион долларов.

Тюрин захохотал и поднялся из-за стола.

– Разговаривайте, - бросил он.
– Не буду мешать. Когда закончите, позовешь.

– Сядь!
– рявкнул Мамаев.
– Сиди и молчи! Значит, миллион долларов, повторил он.
– А почему не десять?

– Мне хватит. Жить мне осталось не так уж много. Десять миллионов я не успею потратить.

– Детям оставите.

– Детям?
– неожиданно взъярился гость и скрутил две фиги.
– А вот им! Вот! Вот!

– Ах, как я вас понимаю!
– покивал Мамаев.
– Дети. Работаешь на них всю жизнь, а что в ответ? Ни уважения, ни любви.

– У вас - тоже?
– сочувственно спросил Иванов.

– Пока нет. У меня это еще впереди. Всем нам суждено испить чашу сию. А почему вы решили, что у меня есть миллион долларов?

– А как же?
– искренне удивился гость.
– Столько наворовали, и миллиона нет?

– По-вашему, я вор?

– Конечно, вор. Все вы воры. Всю Россию разворовали. Воры и есть. Все у вас куплено, все схвачено, мафию развели, черную икру кушаете. Миллион, уважаемый. За спокойную вашу жизнь. Торг неуместен.

– Как тебе это нравится?
– поинтересовался Мамаев у Тюрина.

– Продолжай, Петрович. Продолжай. Я молчу.

– Проверь у него документы.

– Нет у меня документов!
– тоненьким голос закричал гость.
– Нет у меня никаких документов! Я знал, куда шел! Если вы узнаете мой адрес, пошлете бандитов и они выкрадут мой архив! Я это предусмотрел, я все предусмотрел! Нет у меня документов!

– Есть у него документы, - бросил Мамаев.
– Такой тип без паспорта в булочную не выйдет. Спрятал в подштанники. Обыщи.

– Не имеете права!
– завизжал Иванов.
– Я буду жаловаться!

– Кому?
– поинтересовался Мамаев.
– Все воры, все куплено, везде мафия. Кому ты будешь жаловаться, сморчок поганый? Выкладывай паспорт!

– Не нужно, Петрович. Ни к чему нам его паспорт, - брезгливо поморщился Тюрин и открыл дверь в коридор.
– Пошел вон. К офису близко не подходи. Увижу - морду набью. Как мы, юристы, говорим: нанесу легкие телесные повреждения.

– Господа, господа!
– растерянно забормотал Иванов.
– Господин Тюрин! Господин Мамаев!

– Вон!
– гаркнул Тюрин.

– Ну, хорошо, хорошо. Не миллион. Пятьсот тысяч. Господин Мамаев, неужели ваша жизнь не стоит пятисот тысяч? Ваше спокойствие? Ваша уверенность в завтрашнем дне? Я отдам вам бумаги всего за пятьсот тысяч!

– Жопу вытри своими бумагами!
– посоветовал Тюрин.
– Убирайся!

– Ладно, сто. Сто тысяч. Только сто тысяч! А вы себе еще наворуете!

– Я не могу!
– сказал Тюрин и зашелся от хохота.

– Чего тут смешного?
– хмуро поинтересовался Мамаев.

– Извини. Нервы. Это у меня от нервов. Сейчас, погоди, выпью минералочки. Все. Молчу.

– Так вы согласны, господин Мамаев?
– робко спросил Иванов.
– Всего сто тысяч.

Мамаев немного подумал и предложил:

– Десять тысяч.

– Согласен, - поспешно кивнул посетитель.

– Рублей.

– Господин Мамаев!

– Нет?

– Мне даже на зубы не хватит!

– Вызови охрану, Тюрин. Пусть его выкинут.

– Согласен! Господин Мамаев, я согласен!

– Езжай за бумагами. Привезешь документы, получишь бабки.

– Еду, уже еду. Вы не могли бы дать мне машину? Или немного денег на такси? Тогда обернусь быстрей.

– Я сам с ним съезжу, - решил Тюрин.
– Давай-ка на выход, коллега. Как мы, юристы, говорим: с вещами.

На пороге Мамаев придержал Тюрина. Дождавшись, когда гость выйдет, приказал:

– Если бумаги стоящие, дашь ему две штуки баксов. Чтобы не возникал.

– Одной за глаза хватит.

– Две, - повторил Мамаев.
– Ничего, я себе еще наворую.

IV

Бумаги оказались стоящими. Протокол заседания трибунала и приговор полностью занимали школьную тетрадь в клеточку. Листы слежались, текст чуть выцвел, края пожелтели. Не было никаких сомнений, что записи сделаны почти двадцать лет назад.

Заседание трибунала состоялось 16 декабря 1984 года в Кандагаре.

– Проблема снята, - с облегчением заключил Мамаев.
– Россия правопреемница СССР. Смертный приговор остается в силе. Всех наград он лишен. Значит, никаких прав на амнистию не имел.

Тюрин его оптимизма не разделял.

– Пока не получим подлинное дело, проблема не снята.

– Получим. А пока хватит и этого. Чтобы объявить его в розыск, хватит.

– Не хватит, Петрович. К кому ты с этим пойдешь?

– Я знаю к кому.

– И что он тебе скажет? "Дай основания. Дай настоящие документы, тогда объявлю хоть план "Перехват". Вот что он тебе скажет. А если не найдется архивное дело? С него же погоны снимут!

– Как оно может не найтись?
– возмутился Мамаев.
– Смертный приговор! Такие дела хранят вечно!

Но Тюрин оказался прав. Милицейский генерал, который многим был обязан Мамаеву, кряхтел, мялся, бил себя в грудь, клялся в дружбе, но объявить Калмыкова в розыск наотрез отказался.

– Дай приговор трибунала, настоящий, - почти буквально повторил он слова Тюрина.
– Будет бумага - всех на уши поставлю. Без нее - не могу.

Мамаев приказал Тюрину взять самых толковых сотрудников и заняться архивами Военной коллегии:

– Все дела в сторону. Все! Носом рой, но без документов не приходи!