Кодекс Бога

Шувалов лезет в несуществующий карман на груди, удивленно оглядывает себя и недовольно поджимает губы, бросая взгляд на свой пиджак, болтающийся на моих плечах.

– Доставай смарт из левого внутреннего кармана, набирай номер и рассыпайся в благодарностях! – уже спокойнее говорит он. – Обещай душу и тело за спасение своей никчемной жизни!

– Кому?! – нехотя спрашиваю я и беру в руки смартфон Великого Князя.

– А сам не догадываешься?! – с усмешкой спрашивает он.

– Цесаревич?!

– Нет, но тепло!

– Наталья Романова?!

– Она самая! – Шувалов язвительно улыбается. – И поразмысли на досуге, какое ей подаришь кольцо!

– К-кольцо? – ошарашенно спрашиваю я, и вся моя бравада улетучивается без следа.

– Помолвочное – с большим бриллиантом! – Князь утвердительно кивает. – Эта малолетняя дура спасла тебя от верной смерти, заверив батюшку, что вы любите друг друга, и ты так же далек от Тьмы, как она сама!

– От смерти?! Любим друг друга?! – повторяю, будто попугай и с ужасом смотрю на Князя.

– Один Разделенный знает, что в точности она наплела, но Император сменил гнев на милость, и сейчас ты летишь домой, а не в подвалы Тайного Сыска!

Шувалов откидывается на кресле и разглядывает меня, наслаждаясь произведенным эффектом.

– Ну чего ты испугался? – ухмыляется старик. – Не любишь ее? Ничего страшного, на царском ложе у тебя встанет как миленький – не ты первый, не ты последний!

– Тьма меня раздери! – восклицаю я и разбиваю костяшки пальцев правой руки о центральную стойку.

Мысли в голове путаются. Я думаю об Ольге, о своих чувствах к ней, точнее о том, насколько они сильны. Сравниваю Трубецкую с Натальей, сравниваю с Ми… Нет, я выбросил ее из памяти! Правда состоит в том, что мне нравится каждая симпатичная девчонка, и с каждой я хочу оказаться в постели.

– А ты всерьез думал, что, разгромив Храм Разделенного, избежишь расплаты? – прерывает мои размышления Шувалов. – Думал, что тебе это сойдет с рук так же, как и все в твоей легкомысленной жизни? Радуйся, что расплачиваться придется членом, а не головой!

– Сбежать было бы лучшим решением? – спрашиваю я, стараясь не сорваться на крик.

– Не знаю, я не пророк! – отвечает Шувалов предельно серьезно. – Я пытаюсь донести до тебя, что у каждого решения есть последствия!

– Тогда объясните Разделенного ради, что вообще произошло на Совете?!

– Бестужев заподозрил тебя в работе на Темных и покушении на Цесаревича. Пока его доклад дожидался рассмотрения Государем-Императором, ты сбежал и эти подозрения укрепил. Твой визит к Цесаревичу лишь усугубил ситуацию. А сегодня утром на заседании Совета Глав Великих Родов выступил Князь Грибоедов и заявил, что ты – Темный! Великие Князья проголосовали за твой срочный арест, и колеса государственной машины закрутились…

Шувалов на мгновение замолкает и задумчиво рассматривает мое лицо.

– Симпой тебя прозвали за симпатичную мордашку? – интересуется он.

– Да! – нехотя подтверждаю я.

– Благодари за нее Разделенного – незаурядная внешность спасла тебе жизнь! – продолжает Князь. – И Храм ты захватил весьма своевременно – во время заседания Совета, на котором присутствовала Наталья. Цесаревич при смерти, и Романов начал вводить в курс дела дочь. Когда доложили о твоих подвигах, было принято решение показательно казнить тебя как Темного террориста…

– Единогласно?! – с иронией уточняю я.

– А ты во мне сомневался?! – Шувалов вопросительно выгибает бровь и поджимает губы. – Мы прервали Совет и вылетели на набережную, чтобы тебя убить. Наталью оставили в Кремле, но она позвонила отцу, поручилась за тебя дурака и вымолила прощение на тот случай, если ты не окажешься Темным. Я не знаю, что именно она наплела Императору, так что будь готов к сюрпризам!

– Значит, пока речь о помолвке не идет? – с облегчением спрашиваю я.

– Можешь планировать свадьбу! – уверенно произносит Шувалов и широко улыбается.

– Ваши планы сбываются, да?! – со злостью спрашиваю я.

– Они в процессе реализации! – Князь наклоняется вперед, берет меня за плечо и крепко его сжимает. – Объясни: почему тебя пугает брак с будущей Императрицей? Каждый российский аристократ, не задумываясь, отдал бы за это все или почти все!

– Хочу управлять своей жизнью, а не страной, и хочу управлять самостоятельно, – нехотя признаюсь я. – Это – главная причина. Я не исключаю, что приду на прием к Императору и попрошу руки его дочери, но по собственной воле, понимаете?!

– Понимаю! – на удивление серьезно отвечает Шувалов. – Но для большинства аристократов полная свобода – это несбыточная мечта! Такова плата за положение в обществе и в государственной иерархии!

Старик во всем прав. Умом я и сам все понимаю, но куда деться от мятежной и непутевой души.

– Как ты прошел Инициацию? – спрашивает он.

Великий Князь задает самый важный вопрос. Я боюсь на него отвечать, потому что не знаю, какой Инициация должна быть. Начнем с того, что моя случилась вне пределов Алтаря. История полна легенд о великих воителях прошлого, Дар у которых проявился спонтанно, и ни о каких семицветных Храмах тогда и речи не шло, но все это – предания старины глубокой. Если Князь поймет из моего рассказа, что я совмещаю в себе Дар Тьмы или Света…

– Ты меня боишься? – неожиданно спрашивает Великий Князь. – Я ударил тебя Силой по двум причинам…

– Вы увидели во мне фиолетовый огонь и знали, что Сила не причинит вреда, а какая вторая?

– Я должен был опередить остальных! – отвечает Князь.

– Кто-то из Глав Великих Родов желает моей смерти?!

– Конечно, мы с тобой это уже проговаривали, но речь о другом, – Шувалов на мгновение замолкает и смотрит в окно вертолета сквозь фиолетовую пелену. – Инициация у всех проходит по-разному. Процесс не важен, важен результат, но меня интересует, как ты прошел ее, ничего не зная о процессе?

После минутного колебания я принимаю решение рассказать правду. В конце концов, в этом мире нет человека, которому я могу доверять больше, чем Великому Князю.

– Догадался, наверное, – отвечаю я. – В алтаре ничего не получилось. Сидел как дурак на стеклянном кресле, обливался потом от волнения и отсчитывал секунды. Затем вернулся в Храм. Встал в центре, в перекрестье лучей Кристаллов, и Инициация началась сама. Храмовый зал превратился в огромный калейдоскоп. Менялись цвета: красный, желтый, оранжевый, голубой… На фиолетовом все остановилось, Осколок вспыхнул, и я почувствовал огонь в собственных радужках.