Кодекс Инквизитора. Книга III

Муки не всегда плохо, иногда они дарят силы, наполняя тело энергией жизни, — всего-то нужно пройти отсев и чередой смертей открыть в себе мир боли. Ну или быть мазохистом, одно из двух.

Подойдя к поверженному врагу, вырвала капиструм изо рта. Выбросив из головы постулат, что русские лежачих не бьют, залила в глотку кипящее золото. Зашипела плоть, из носа повалил пар, крепкое тело изогнуло дугой, прошла волна судорог, и вояка издох. Жаль, душа ушла — не хватило мочи источнику, чтобы разрушить блокиратор, но, надеюсь, она отправится в ад, ибо там самое место изуверу.

Обшмонав тело, в нагрудном кармане нашла артефактный ключ, отперев магический замок, отшвырнула ошейник в сторону. Как только препона была снята, каналы пришли в норму, реактор заработал в полную силу. С наслаждением размяла затёкшие руки. Жизнь-то налаживается! Сорвав кандалы, оглядела почиканные штаны. Быстро скинув испорченную снарягу, облачилась в свеженький «Мародёр». Всё-таки херня, а не ткань. Пулю держит, а вот с ножами — проблема. Надеюсь, припасённые паучьи коконы её решат. Если удастся развести гадов, Скорп мне такую броньку запилит, не хуже бронированных эльфийских трусов. Теперь-то я поняла, на кой хер ушастые страдают, натирая промежность!

Полог тишины, установленный в госпитале, сыграл на руку. Никто ничего не услышал. Спокойно облачившись в снаряжение, выпила зелье здоровья. Берсерк, получив свою пайку, убрался восвояси. Теперь боль не радовала, а доставляла дискомфорт — обожжённые ладони невыносимо саднили, отвлекая от дел насущных. Магическая формула без проблем купировала неприятные ощущения, рубцы на глазах затянулись, и наконец-то смогла выдохнуть. Но ненадолго.

Полог раскрылся, и на входе появилась та самая дама в белом. Наши глаза встретились, и я нервно хихикнула, настолько немая сцена напомнила третьесортный вестерн. Те же прищуры — большие, похожие на прицелы, и в нитку сжатые губы. Только вот реакция тётку подвела, в этот раз скастовать заклинание телепортации не успела. Белокурая голова, слетевшая с плеч, не позволила. Не люблю убивать красивых женщин, но у этой хоть шанс на посмертие есть. Закинув башку и тело в хранилище, прибрала серп жнеца. Язык мне пригодится, графиня не последний человек в Ватикане. Обменяю информацию на жизнь, сотру память и отпущу на все четыре стороны. Я ж не кровопивец какой, чтобы красоту губить!

Активировав мимикрию «Мародёра», ломанулась на всех парах прочь от палатки. Ну на хер! На сегодня с меня приключений достаточно, хочу в лагерь — забраться в спальник и покемарить пару часов. Без тяжёлых танков вражье войско не представляло особой угрозы, пусть вначале дойдут до третьей локации, а там поглядим, сколько их останется в живых.

Буля… А где, собственно, Буля?

Бульку я почуяла километрах в трёх от лагеря, пришлось сделать небольшой крюк. В голову лезли всякие дурные мысли: «У питомицы несварение», «пленили супостаты», «нарвалась на неизвестную аномалию», «похитили тайные владетели Императорского разлома», — чего только на ум не пришло, пока добиралась до места, откуда исходил устойчивый сигнал. Всё оказалось прозаичней — настолько, что не сдержалась и выматерилась в голос.

Булька, растёкшись по валуну, лениво хлестала ложноножкой неведомую аномалию, а та в ответ плевалась чёрными молниями. Вот же паршивка! Меня едва на бутылку не посадили, а у неё здесь спа-процедуры по расписанию!

Что может быть вкуснее для многомерной сущности? Конечно же, тёмная энергия. Вырвав из привычной среды обитания, лишила малышку вкусняшки, вот теперь и расплачиваюсь.

Булька, почуяв меня, виновато сползла с камня и, обернувшись вокруг поясницы, принялась стимулировать нужные точки. Знает, как подластиться, я давно заметила, что питомица начинает заимствовать некоторые человечьи повадки и проявлять эмоции. Если так дело пойдёт, может, и говорить научится. Я худо-бедно понимаю её, а она меня, но суть Були непостижима: уверена, что не улавливаю и процента от широкого спектра мыслеобразов, уж очень они сложны для восприятия.

Подойдя к аномалии, смело протянула руку — тождественная сила не может мне навредить. Так и вышло. Выкачав едва ли не половину энергии, оставила на развод, не забыв отсканировать местность и сделать пометку. Уж больно по вкусу пришлись аурам богопротивные эманации. Непременно вернусь сюда, но потом, а сейчас пора валить, пока вся армада не пустилась на поиски диверсанта. Второй командир тринадцатого легиона почил в бозе, третий приемник непременно возжелает покарать зловредную тварь.

А ведь всё только начинается. Похоронив наймитов в аномалии, я наживу недругов в лице всей наёмничьей когорты. Сколько ни убивай врагов, а они только плодятся и множатся.

Глава 7

Неладное почуяла ещё на подходе к пещере. Активировав КПК, открыла карту локального участка — дружественные метки мерцали серым. Свернув с тропы, устремилась в сторону первого секрета. Лёжку вычислила не сразу, пришлось нарезать пару кругов, прежде чем обнаружила признаки борьбы, пятна крови и кучу стреляных гильз.

Трупов видно не было — ни своих, ни чужих. Бой случился не так давно. Кровь хоть и свернулась, но ещё не успела подсохнуть. Ползать на карачках, вынюхивая следы, не мой метод — тут подсобила магия. Заглянув в астрал, приободрилась: явственный шлейф тянулся в направлении стоянки. Недолго думая, засеменила по следу и вскоре оказалась на месте, где моему взору предстала неутешительная картина полного разгрома и запустения.

Кровь, много крови, до такой степени, что ею напитался грунт. Где чья — не разберёшь. То тут, то там валялись клоки кожи, покрытые редкой щетиной. Знакомая шкурка — крысюки, не иначе. Тел монстров, как и моих соратников, нигде не было. Если ребят кончили, то унесли с собой. Вопрос: с какой целью? Версии напрашивались сами собой: либо чтобы сожрать в логове, либо бойцы всё ещё живы. Сбегала, мля, на диверсию!

Обследовав местность на предмет улик, ничего полезного не нашла. Заглянула в пещеру — всё та же кровь и хаос. Подошва берцев утонула в багровой каше. Каменные стены сплошь испещрены рикошетами пуль. Знатный был бой. Судя по всему, грот стал крайней точкой обороны. В самом дальнем углу донеслись звуки возни, а следом раздался едва слышимый стон:

— Крысы! Чёртовы крысы! Ольга, это ты?

Голос Безобразова признала с трудом, настолько слабым он показался. Подбежав к парню, разметала спальники, лоскуты брезента, посуду и какое-то драное тряпьё. Романа было не узнать: левой щеки не было, сквозь прореху виднелись коренные зубы, часть скальпа содрана когтями, правая рука вырвана с мясом, левой — княжич прижимал к исполосованной груди «Максимку». Ствол пулемёта выглядел не лучше владельца: его будто пожевали, а затем выплюнули. Низ живота зиял дырой, сизые кишки клубком валялись рядом. Ноги переломаны, левая стопа вывернута в обратную сторону.

Сглотнула вязкую слюну, да тут работы непочатый край! А ведь живой, курилка! Дотянул, засранец! Ничего, потерпи, родной, рано тебе в Навь. На личный курган не заработал покамест!

— Крысы! Слишком много крыс! Они утащили девчонок, Митяя! Мы сражались, Ольга! Никто не дрогнул, не отступил! Я не хоронился, не подумай, отстреливался до тех пор, пока не закончился БК, а после ничего не помню! — Роман закашлялся, заперхал кровавой пеной, а по телу прошла конвульсия.

— Рот закрой, разберёмся. Попытайся не дёргаться, будет больно, — молвила, а сама скептически хмыкнула: куда уж больнее, княжич будто из чистилища воротился, где его черти рвали смертным боем.

В хранилище наличествовал хирургический набор, аппарат переливания крови, медикаменты и прочая чепуха, но на кой мне всё это, когда имеется пластиковый таз, безразмерная берестянка живицы да пара-тройка чёрных фиалов.

Разбавив живую воду обычной дистиллированной, запихнула кишки Безобразова в тазик и тщательно простирнула. Гадливости не ощущала, опыт имелся. По молодости лет, наезжая в Упоровку на каникулы, помогала бабуле драить от дерьма телячью и свиную требуху. Люблю, знаете ли, варёные потрошка. Вот и здесь, ежели абстрагироваться от того, что передо мной лежит друг, то и разницы особой не почуешь.