Кодекс Крови. Книга ХI

Погрузившись в воспоминания, я принялся прокручивать собственную память в обратном порядке до момента, как Тэймэй и Света отреагировали на моё появление. Стоп! У Тэймэй был венок из алой сакуры, отлично выделяющийся на тёмных волосах, а у Светланы — из белоснежных крупных лилий, почти сливающихся с блондинистыми кудрями лекарки.

Я вынырнул из воспоминаний и принялся искать «свои» венки. Да уж, девушки расстарались. Среди почти сотни самых разных творений я едва отыскал нужные мне: сперва сакуровый, затем лилейный. Кровники за моей спиной взорвались поздравлениями и одобрениями.

Но это было ещё не всё. Я чувствовал лишь тень эмоций, принадлежащих Ольге. Её тихую надежду и неимоверные сомнения во всей этой авантюре. Она изначально отказалась от участия в собственноручно инициированной затее. Но под конец, когда эмпатка ободряла меня, я вспомнил сладкий аромат и легкую щекотку от тонких лепестков-усиков. Что-то знакомое, полевое, ни разу не аристократическое было у неё на голове. Я коснулся щеки и посмотрел на пальцы, покрытые жёлтой пыльцой. Одуванчик. Самый обычный одуванчик, практически незаметный на фоне ярких и вычурных цветов.

Я оглянулся в поисках жёлтого пятна. Венок отнесло чуть в сторону течением, и он зацепился за водоросли, одиноко покачиваясь на волнах. Пришлось идти. Когда я вынул третий венок и поднял над головой, волна облегчения прокатилась над озером, а вслед за ней пришла робкая надежда.

Я вышел из воды, а следом забежал Ксандр. Эрг нырнул под воду, проплывая под основной армадой живых венков, и безошибочно выплыл возле ледяного творения сестры, что уже начало таять. Водрузив венок себе на голову, он завыл по-волчьи и рассмеялся.

Обратно эрг возвращался аккуратно, чтобы не растолкать и не потопить чужие украшения. За ним в воду вошли и остальные кровники. К тому моменту девушки стали возвращаться и счастливо целовать своих удачливых кавалеров.

Мы же с Ксандром стояли чуть в стороне. Эрг оценил три венка у меня на сгибе локтя и лишь покачал головой.

— Нужно иметь талант, чтобы они не перегрызли друг другу глотки и тебе заодно.

— Возможно, но сейчас от каждой из них зависит очень многое. Каждая из них — часть моей семьи, и семья выживает благодаря им всем в том числе.

— Я бы так не смог, — покачал головой Ксандр, тыльной стороной ладони вытирая стекающие по лицу капли от тающего ледяного венка.

— У тебя одна за троих считается, — рассмеялся я. — Так что три такие, как Кирана, — это уже смертельный номер. Ещё кто кому терпения должен желать.

— О чём сплетничаем? — рядом с нами из темноты появилась сестра.

— Рассказываю твоему брату про успехи с Великим Князем и приглашение в Османскую империю.

— Да бросьте вы, — сестра осторожно коснулась венка на голове у Ксандра и восстановила ледяные цветы. — Сейчас танцы начнутся, подождут и князь, и поездка. Та вообще по местным меркам через тридцать лет будет. Пойдёмте танцевать!

Ксандр пожал плечами и с улыбкой ушёл следом за сестрой.

Я же смотрел, как убирают в стороны столы и разжигают костры. Многим кровникам пришлось побродить в воде, чтобы отыскать венок любимой, вот и решили подсушиться таким образом. От огня стало жарко. Музыканты взялись за инструменты, играли что-то заводное. Народ веселился, смех доносился отовсюду. Первой в круг к танцующим меня вытянула Света. На голове у меня оказался венок из лилий, мы отплясывали что-то задорное, хоть это ни разу не напоминало бальные танцы.

Света смеялась, и в отблесках пламени её волосы приобрели розоватый оттенок, напоминая мне о совсем другом существе. Но глубокий поцелуй невесты тут же вытеснил все посторонние мысли.

— Осторожно, дорогая! А то обряд придётся прям здесь проводить! — пригрозил я лекарке пальцем, когда мы вышли из круга танцующих отдышаться.

— Не поверишь, но я всё больше склоняюсь к этой же идее, — поддразнила меня невеста, ещё раз чмокнув, но уже в щёку, и исчезая в темноте. Вместо неё из тьмы вышла Ольга со своим венком.

Музыка сменилась. Заиграла тягуче спокойная скрипка с нежными переливами, задевающими струны души.

— Потанцуем?

Эмпатка несмело кивнула и, одев мне венок на волосы, вложила свою ладонь в мою. Мы медленно танцевали, подстраиваясь друг под друга. Необычное ощущение. Девушка полностью расслабилась и отдалась музыке, а ещё доверилась моим рукам и моему телу, позволяя вести в танце. Темнота скрывала нас от остальных, создавая уютную обстановку.

«Почему одуванчики?» — задал я невинный вопрос, чтобы завязать разговор.

«Воспоминание о доме. У бабушки в деревне росло целое поле одуванчиков, и мы часто плели вместе венки. Знаю, на фоне остальных он выглядел…».

«Настоящим и искренним», — перебил я эмпатку, не дав ей договорить.

«Спасибо, конечно, — Ольга тяжело выдохнула, — но одуванчики явно не та тема, которую ты хотел бы обсудить».

«Если не хочешь, можем перенести это на попозже», — я осторожно прижал девушку к себе и провёл руками по талии.

«Попозже может и не наступить, судя по тому, что я чувствую и вижу. Спрашивай, вдруг это поможет тебе как-то», — Ольга извернулась в моих руках и прижалась спиной к груди, продолжая двигать бёдрами в ритм.

«Почему Отступница?»

«Потому что ни одному богу не понравится, если им пренебрегают», — эмпатка крутанулась и выскользнула из объятий, оставаясь в пределах полуметра, но я успел словить кончики пальцев и вернуть свою женщину себе.

«В каком смысле?»

«В прямом. Мне предложили покровительство, я отказалась».

«Почему?»

Мы сплелись в танце, эмпатка прогнулась, откинувшись на мою руку и удерживая зрительный контакт.

«У меня к тому времени проснулись способности к накоплению энергии. Если бы я стала чьей-то последовательницей, то вся сила утекала бы местному божку. А они, знаешь ли, не сильно чесались, когда я в одиночку восстанавливала старенький деревянный форт деда, воевала с зарвавшимися соседями, выплачивала долги и доказывала, что наш род не проклят, раз от нас отвернулся покровитель. Просто дед не захотел идти против совести по указке бога. Только и всего. А потом, когда у меня всё наладилось, когда вышло отстоять свои земли, боги начали засыпать меня предложениями. И знаешь, что? Я послала их всех в задницу! Вообще-то в другое место, но мы же за традиционные ценности, поэтому пусть будет в задницу».

«Я почему-то думал, что война была за обладание стихийным алтарём».

Танец продолжался, но теперь он сопровождался душевным обнажением Ольги, которое было гораздо ценнее телесного.

«Скажем так, божественные сучности зуб на меня точить начали задолго до обретения алтаря. Просто я не давала повода начать действовать. Вела тихую мирную жизнь, собиралась завести ребёнка, а то, что периодически любила попутешествовать по личным приглашениям всякий князей, принцев, конунгов, ну так это не было запрещено. Привозила сувениры всякие, как и ты, булыжники. Уж больно от них силой и эмоциями печали фонило. Собрала мозайку на свою голову, огребла проблем выше крыши».