Кодекс Крови. Книга V

Внезапно у Дмитрия Фёдоровича отозвался трелью мобилет. Номер, высветившийся на экране, мог как положить конец разыгрываемой комедии, так и превратить её в фарс или трагедию.

— Слушаю, Ваше Императорское Величество!

Монарх говорил не больше минуты, а Дмитрию Фёдоровичу приходилось старательно удерживать нейтральное выражение лица, хоть он и не понимал всей сути происходящего. Попрощавшись, Медведев с лёгким недоумением обратился к Кристиану Блавалену:

— Нам придётся прервать наш визит по нескольким причинам. Во-первых, мы разминулись с разыскиваемым нами специалистом. Она находится в столице и только что подала императору своё экспертное заключение. А, во-вторых, главы двух родов подали официальные претензии на имя Её Величества Мадлен Блавален по случаю неподобающего поведения на территории Российской империи её подданного, князя Рюгена.

— Вы же понимаете, что чрезмерная любвеобильность князя не может быть основанием для подобных документов? — с усмешкой прокомментировал информацию от коллеги Кристиан. — Все аристократки шли в его постель добровольно! Любая ментальная проверка это подтвердит. Ну а с горничных какой спрос? Не позорьтесь!

— Все, да не все! — хмуро отозвался Медведев, примеряя на себя ситуацию. А что бы он сделал на месте Комарина? — Предъявленные доказательства были настолько убедительны, что вам надлежит до окончания дня вернуться в столицу для получения копии всех материалов по делу. Его Императорское Величество негодует. В этот раз ваш князь позарился не на абы кого, а на незамужнюю аристократку равного достоинства. Фамилия Виноградовых вам о чём-либо говорит?

Кристиан нахмурился. Дело приобретало скверный оборот. Как более весомый представитель датской короны глава Тайной канцелярии был уполномочен принимать международные ноты протеста.

«К кому же ты влез под юбку на этот раз, если Кречет вдруг всполошился?»

Кристиан имел отличную память, в том числе и на незначительные, на первый взгляд, детали. Сейчас он старательно вспоминал последние донесения из империи русов, стремительно пролистывая в памяти страницы с сухими сводками. Виноградовы, род под протекцией императора, замороженные активы свыше ста миллионов в золоте, глава рода отсутствовал, в прошлом поставщики коллекционного вина.

Было же что-то ещё… Из последнего… То ли спасение принцессы, то ли активная скупка земли, то ли отчуждение имущества… Как бы то ни было, даже базы хватало, чтобы понять, случай с Исбьерном Кречет использует для максимальной выгоды, другой вопрос, что всегда можно надавить оглаской и маранием репутации девицы… Хотя если она не постеснялась подать прошение в императорскую канцелярию… И что за второй род? Обманутый в лучших чувствах жених? Что, если таковым был кто-то из сыновей Кречета? У него их, кажется, двое.

С другой стороны, подобные заявления могли свидетельствовать о том, что рюгенский кобель наломал дров и залёг на дно. Если бы его устранили обиженные родственники девицы или имперская безопасность, они бы не стали раздувать международный скандал. А так решили поиметь с князя хотя бы финансовую компенсацию. И уж очень интересно было Кристиану, какие доказательства приложила девица. Окровавленную простыню? Или свидетеля, державшего свечку в процессе?

— Ну что ж, если Его Императорское Величество настаивает…

* * *

— Ты совсем рехнулся? — Тильда едва дождалась, пока император покинул нашу честную компанию и ворвалась ураганом ко мне в кабинет.

Вулканова вместе с Агафьей и Кираной собирались в столицу, выдвигать официальные претензии к датской короне вообще и князю Рюгена в частности. Я же должен был изображать умирающего, о чём свидетельствовало заключение, подписанное моей невестой. Завизирован документ был датой прибытия Вулкановой на наши земли. Незначительный штрих, но зато ни один ментатор не смог бы подкопаться к Свете. Тогда я действительно ещё был при смерти и с трудом излечился лишь с божественной помощью.

— Повторяю вопрос. Ты совсем рехнулся? Бессмертным себя почувствовал? Может, Богом? — глаза эрги метали молнии, она металась по кабинету из угла в угол. — У тебя только половина узлов снята! Тебя раскатают там как котёнка!

— Половина — это уже гораздо больше, чем то, на что я надеялся. Сама знаешь, мне нужно лишь добраться до библиотеки крови, а дальше они пожалеют, что не подохли раньше.

Я рассматривал оставшийся рисунок на печати. Тело только начало привыкать к той силе, которая высвобождалась из темницы в моей душе. Я чувствовал небывалую эйфорию, кровь и сила бурлили, требуя выхода. Очень опасное и обманчивое состояние всесильности. На нём многие ломались.

— Если не думаешь о себе, то подумай о ребёнке. Притащить в нашу клоаку беременную магичку не самое умное решение! Да на неё же откроют охоту! — Тильда хмурилась, её штормило эмоциями, но она всё же пыталась достучаться до моего разума, забывая об одной существенной мелочи.

— Дорогая, для них Тэймэй — сильная магичка, никак не связанная со мной. Ни один маг крови не свяжет её дитя с охотником на монстров, погибшим на костре почти сто лет назад.

На самом деле я тоже предполагал, что святоши и инквизиторы заинтересуются Тэймэй, поэтому и планировал сперва осуществить вылазку по их уничтожению, и лишь затем везти азиатку на экскурсию в свой мир.

Не стоит женщине в положении видеть тех рек крови, которые я планирую пролить.

— Дело ведь не только в тебе. Мы были там с наследником Крысина… — эрга покачала головой и криво улыбнулась, — не скажу, что мир без тебя рухнул, но эти твари, зовущие себя посланцами светлых и тёмных сил, вообще страх потеряли. Ваши из цитадели вообще носа не показывают, а остальные предпочитают откупаться одарёнными, лишь бы к ним не лезли.

— Ты этого не рассказывала.

— А когда? У тебя тут, знаешь ли, жизнь нескучная, то воюешь, то божественный долги отрабатываешь, то родичей собираешь по мирам. Ты когда последний раз с женщиной-то нормально расслаблялся? Я вообще удивлена, что у тебя от избытка силы мозги не спеклись и кровавое безумие не накрыло.

Тильда как всегда не стеснялась в выражениях. Она всегда говорила то, что думала, не лебезила и не врала, даже если могла обидеть словом.

«Лучше я обижу словами, но сберегу твою задницу, чем оближу с ног до головы, но ещё раз буду любоваться на пепел от твоей казни».

Эта фраза, однажды сказанная в сердцах, мне запомнилась. Мы сделали выводы из прошлой жизни.

— Я надеялась, что ты хоть здесь сможешь обрести свой дом, но всё происходящее… она покопалась в баре и откупорила бутылку с коньяком, предварительно понюхав горлышко, и лишь затем приложилась к нему. Спустя пару глотков она продолжила, — … всё происходящее явно намекает, что и здесь тебя втянули в глобальную игру в качестве пешки. Я буду с тобой всегда, несмотря на отсутствие алтарей, силы или власти. Деньги и всё остальное меня мало интересуют, я просто хочу, чтоб твоя душа успокоилась. Я же всё чувствую… Всё! А здесь ты по новой проходишь всё то же дерьмо, что и дома.

Тильда выглядела сейчас потерянной маленькой девочкой. Такой, какой она сбегала от меня в подростковом возрасте. Вот только на этот раз она транслировала не свои чувства. Всё то дерьмо, которое угрожающе накапливалось вокруг меня из мозаики разрозненных событий, захлёстывало и её тоже. И если я ещё мог сопротивляться после всех испытаний Великой Матери Крови, то она держалась из последних сил. Моя маленькая храбрая девочка.

Как кровники ощущали в этом мире отголоски страданий моего тела, так Тиль принимала на себя часть удара, когда страдала моя душа. Я обнял эргу и прижал к себе, поглаживая по фиолетовой шевелюре.