Кодекс Крови. Книга VII
Шрифт:
— Сбил, так сбил! — рыкнул император. — Волчицу зарезал, Андрея и Искандера Кёпеклери вместе с Медведевым в кому отправил, а самой княгине что-то повредил по части магии. У неё начались неконтролируемые всплески двух стихий.
— Его заставили замолчать? — Мария мысленно размышляла, успели ли устранить Эквадо, чтобы он не разболтал лишнего, но внезапно вспомнила отцовский язвительный комментарий про отчёт и напряглась.
— Пропал он. Думал, к тебе слинять успел. Хотел предупредить, чтоб была осторожней, — уже более ворчливым тоном добавил император, проявляя отцовскую заботу, несмотря на то, что дочь его неимоверно разозлила.
— Спасибо,
— Маш, мне твоё «неправа» куда прикажешь засунуть? Если узнают, что мы против собственных вассалов воюем чужими руками, нашу репутацию ни один отбеливатель не спасёт.
— Пап, я всё исправлю! — попробовала было заикнуться Мария, но получила резкий отпор.
— Нет уж, держись от всей этой семейки подальше. Я сам разберусь. А то не было печали, пока детки-помощнички не подросли.
Принцесса смиренно согласилась с отцом, хоть и знала, что не выполнит обещание. Стоит ему приказать, и она вынуждена будет выполнят все его желания. У неё просто не будет выбора.
Два месяца назад, Кремль
Мария Петровна лишь внешне была спокойна. На самом деле её пытливый разум усиленно решал задачку со многими неизвестными под названием «Как заполучить себе Михаила Комарина». Как ни прискорбно было признавать, но принцесса осознавала, что тот не считал Марию — главным призом в гонке за лучшее место у власти. Нет, он её, скорее, считал чумой на оба его рода: Комариных и Виноградовых. Такая как есть, властная, целеустремлённая, себе на уме и с упрямым характером, она бы, может, и была ему под стать, но без довеска в виде императорской семьи. На её памяти это был первый человек, не жаждущий въехать верхом на Марии в рай. Хотя сама Мария была и не против такого «заезда».
Видя его возможности, Маша хотела заполучить себе Михаила любыми способами. И визит к оракулу ни капли не снизил градус её желания. Вняв предупреждениям на счёт незнакомки в шкурах, принцесса всё же решилась на отчаянный шаг. Она обратилась напрямую к Кречету.
Пустив себе кровь и нарисовав силуэт кречета, пикирующего с неба за добычей, Мария принялась истово молиться покровителю рода. И хоть её часто сравнивали со змеёй из-за гибкости, нрава и родственников по матери, но молилась она покровителю отца и была всецело ему предана.
И уж кому-кому, а Кречету она рассказала всё, что знала и о чём догадывалась. Да, это было очень рискованно, ведь бог мог просто уничтожить вероятного двоедушника, но, к его чести, он не только выслушал просьбу Марии, но и внял её аргументам. А уж когда просмотрел часть её воспоминаний о родовой войне с Крысиными и кровавой бойне вблизи Малых Трясинок, то благословил Марию на её действия.
— Запомни, дитя, не всякий путь, кажущийся далёким, таковым является. Я прослежу с высоты, чтобы твоя охота на комара прошла успешно, и даже помогу. Но ты должна будешь всецело слушаться и исполнять мою волю. Даже если она будет казаться тебе абсурдной и опасной. Нам открыто гораздо больше путей, чем людям, и мы поможем выбрать вам верный, ведущий к нужному результату.
Всего несколько фраз тогда разделили жизнь Марии на до и после. Бог откликнулся на её просьбу и даже обещал помочь. И теперь она готова была выполнить любую
его волю, лишь бы не потерять расположение. Большинство действий в отношении Михаила и Кираны принцесса согласовывала с Кречетом, чтобы не нарушить случайно его планы. А какие-то действия выполняла строго по указанию бога, как тот же выстрел из лука. Разыграв как по нотам представление, она ждала наказания от отца и последующих указаний, но не сдержалась и ответила согласием на предложение Галапагоссова-Черепахина. А всё из-за отца.Она видела, что перед поездкой к Белухиным император прихватил с собой помолвочное кольцо из родовой сокровищницы. Пристальное внимание к княгине Виноградовой на протяжении всей свадьбы прозрачно намекало, кому это кольцо было предназначено. Маша сорвалась. Мало было того, что эта девица была центром притяжения всех мужиков от мала до велика, так ещё и родной отец? Получить мачеху младше себя по возрасту? И тут подвернулся Галапагоссов-Черепахин, будь он неладен. Что ей теперь на это скажет Кречет? Мария боялась реакции божества на её самодеятельность и своеволие.
— И правильно боишься! — раздался знакомый голос, от которого принцесса вздрогнула.
Виноград и Комаро обсуждали сложившуюся ситуации на утёсе, излюбленном месте обитания Кречета. Тот обожал простор и свободу, а потому его дом тянулся высоко к звёздам.
— Допекли, — был краткий вердикт Комаро. — Если он собрался острова покупать и уйти.
— Тебе-то хорошо, накопители свежие, на новом месте можно такие же за полгода получить, если люди переедут с ним, — возмущённо сокрушался Виноград, шелестя листочками на ветру. — А мне что делать прикажешь? И ведь так и знал, что с этой девицей проблемы будут. У всех главы, как главы, а у меня! Эх!
Комаро покачал головой. Друг сейчас был неправ целиком и полностью.
— Ты же сам наказал род за их деятельность. И сам ждал кого-то с твёрдыми принципами и атавизмом в виде совести.
— Я уже передумал, — буркнул Виноград, — в части отношения с мужиками могла бы быть и помягче, скольких проблем бы удалось избежать!
— Ну да, ну да! — хмыкнул Комаро, сканируя пространство вокруг в поисках хозяина утёса. — Тебя послушать, так императорская семья — место благоденствия и спокойствия, а не сумасшедший дом на выезде.
— Зато какие перспективы! — вздохнул Виноград.
— Да-да, перспектива — мечта! Быть задушенной падчерицей или отравленной одной из императриц, и чтоб папаша с сыном в спальню по очереди наведывались! — продолжал преувеличивать Комаро, но в целом его слова не были лишены рационального зерна.
— Да тьху на тебя! Умеешь испортить мечту! — совсем поник Виноград.
— Кому тут не нравится обстановка в моём роду? За своими следите лучше! — проклекотал Кречет, неожиданно пикируя с небес и усаживаясь на краю утёса. — И вообще, обижать хозяина дома — так себе тактика для обращения с просьбой.
— Какое нахер прошение? — возмутился Комаро. — Переговоры в лучшем случае, в худшем — нота протеста!
— Ну чего распищался? — высокомерно поддел Кречет Комаро, поочерёдно чистя пятнистые пёрышки. А после окинул взглядом поникшего Винограда. — А ты что же даже шелестеть перестал?
— То, что твой род после войны взгромоздился на трон как наиболее компромиссный вариант, не даёт тебе права так себя вести, — отряхнулся Виноград и раскинул лозы, оплетая весь утёс Кречета. — Твоя соколица с моей ягодкой войну развязала, да и проиграла. А после ещё и чуть не угробила чужими руками!