Кодекс Оборотня 3

Они пищали, описывая, что находится в комнате, а я давал им указания, что делать дальше, пока они не перегрызли контакты в нужном месте. Тихо звякнула отключенная сигнализация и детектор. Я снова поработал отмычкой и вошел в комнату.

Это оказался рабочий кабинет. Из мебели тут находились компьютерный стол и кресло, а одну стену занимал железный стеллаж — такие обычно бывают в архивах. Все его полки были заставлены коробками. Я прочитал несколько надписей на коробках. На всех них значились имена семейств оборотней.

Я, нахмурившись, подошел к рабочему столу. На нем лежала открытая коробка, на которой обнаружилось имя Фэлана Артегала. Рядом лежала стопка бумаги — распечатки с принтера. На титульном листе я с изумлением увидел название докторской диссертации сержанта. Я не мог не прочитать это. А потом не смог не поправить в тексте карандашом. И мне уже было плевать, что Фалви узнает, что я вломился в его дом.

Закончив с диссертацией, я продолжил осмотр. Под столом в углу обнаружилась еще одна коробка. Раза в два больше, чем остальные, и совсем не похожая на коробку из архива. Я вытащил коробку из-под стола. Первое, что я извлек оттуда, — старая фотография. Я посмотрел на нее и застыл потрясенный. Фалви обнимал на ней женщину с белокурыми волосами. Она счастливо смеялась.

Я никогда не видел её и всё же узнал. Мне вспомнился пренеприятный разговор в военном департаменте, слова Джека. И я полез смотреть остальное. Нашел несколько папок, в которых обнаружились дело семейства Лехри, потрепанный, давно заброшенный дневник, написанный рукой сержанта. Спустя два часа я вышел из дома Фалви в смешанных чувствах. На Клонмел опускалась ночь. Я постоял, вдыхая вечерний воздух, задумчиво глядя в сторону кладбища. Меж могил плыли нити тумана. Я вытащил мобильный и позвонил.

— Руари?

— Ну и голос у вас, сержант.

— Еле вытащили с того света. Спасибо, Конмэл.

— Знаете, каждый раз, когда спасаю вас, я начинаю об этом жалеть, — процедил я сквозь зубы.

— Всегда знал, что ты в душе добрый, Руари, — попытался пошутить он.

— Заткнитесь. Я побывал в вашей квартире.

Фалви несколько секунд молчал.

— Зачем?

— Давно хотел к вам заглянуть… когда вас дома не будет…

— Руари, какого черта? Ты?..

Я молчал, кусая губы.

— Ее звали Кэлин Лехри. Как вы могли… Как вы могли предать ее?

— Руари, ты не должен был видеть, не должен был читать это! — слабо возмутился Фалви.

— Я никогда не испытывал насчет вас иллюзий, Финн, вы Охотник, но всё же… Ладно, к черту. Когда вас Патрик выпишет?

— Сказал, что завтра, но, если мне неймется, я уже могу идти домой.

— Ясно.

— Руари, я могу об…

Но я нажал отбой и поплелся домой. В моей комнате снова обнаружилась Рианнон — спала, закутавшись в одеяло и свернувшись калачиком. Я со вздохом подхватил ее на руки и потащил в ее комнату.

— Руари! — она проснулась, уставилась на меня встревоженная.

— Я всё уладил, можешь спать у себя.

— Точно?

— Да. Ведьмы больше не придут.

— Что они сказали о Нэсе? — едва слышно спросила сестра.

— Они не знали, что с ней произошли метаморфозы, — я опустил ее на кровать и пошел к себе.

— Ты обещал поговорить со мной…

— Не сейчас.

— Ты, наверное, думаешь, почему я подружилась с ней? Но тебя не было, а мне надо с кем-то поделиться… Мне кажется… я полюбила человека…

Я развернулся на пороге и уставился на сестру, не веря своим ушам.

— У меня ощущение, что, как только я вернулся, меня все хотят доконать. Включая родственников!

— Руари, я серьезно!

— Великая Луна! — я беспомощно развел руками. — А я что могу сделать?

— Только два варианта существует, — отозвалась Рианнон тихо. — Ты, как глава рода, должен…

— Черта с два! — разозлился я. — Вариант один. А, нет, еще лучше — вообще без вариантов — забудь все, Риа!

— Но ты сам завел себе подружку! — возмутилась Рианнон. — Или ты думаешь, я не чувствовала, чем от тебя иногда пахнет!

— Спасибо, что напомнила. Теперь мне до конца жизни жить с пониманием того, что моя единственная меня предала. Не забывай, Риа, люди предают. Легко и бездумно. Не совершай моей ошибки.

У Рианнон глаза стали совсем круглые.

— По Кодексу…

— Я прекрасно знаю, что должен сделать по Кодексу, — глухо прорычал я.

И вышел, зло хлопнув дверью. Вернулся в свою комнату, упал на постель и закрыл глаза, проваливаясь в черный омут сна.

Раскидистые древние дубы обступили широким кругом вершину холма. Ветер чуть касался их крон, листва умиротворенно шелестела. Цветки омелы слабо светились.

— Я отказываюсь от своей семьи, от своего рода и от своей крови, — произнесла Джил и шагнула за границу дубов, на священную поляну.

Полотном тумана соскользнуло с нее платье, упало с тихим шорохом у ее ног. Я подал ей руку, и мы шагнули к колодцу. Вода плескалась у самого края, касаясь травы, а во всю поверхность лежало отражение полной Луны, сияло, освещая поляну, белый свет окутывал наши обнаженные фигуры. Пальцы Джил чуть подрагивали в моей ладони.

— Не бойся, — шепнул я и улыбнулся.

Она крепче сжала мне руку, и мы сделали шаг вперед. Вода была теплой, тягучей, словно мы погружались в патоку. Накрыла нас с головой и тут же вытолкнула назад. Джил облегченно засмеялась, обхватив меня за шею.

— Думала, что она будет холодной, — прошептала она.

Я выбрался из колодца, вытянул ее следом и протянул кубок, в котором вино было наполовину разбавлено моей кровью. Она приняла с осторожностью, поднесла к губам.

— Я принимаю новую семью, новый род и новую кровь…

Джил вздрогнула и едва не выронила кубок, когда я тихо прочел три слова оборотничества… Я ждал. Она смотрела на меня. Я почувствовал ее страх.

— Джил? Не бойся. Последние три слова — и сила леса, сила земли будет с тобой. Ты больше не почувствуешь страха.

— Но твоя семья, Руари…

Я посмотрел на нее в недоумении.

— Ты не познакомил меня с ними. А вдруг…

— Все будет хорошо. Ты им понравишься.

— Я слышала другое…

— Брайан опять что-то рассказал или твой гениальный отец?