Кодекс Охотника. Книга XXI

— Оставьте нас с Александром наедине!

— Вы уверены, Ваше Императорское Величество? — тут же уточнил первый советник.

Ну да, Император вернулся. Теперь снова можно подозревать несчастного барона. Такие мысли пришли мне в голову. Я еле удержался, чтобы не рассмеяться.

— Живо! — добавил Император. — Прекратить все военные действия. Никому ничего не делать до моего прямого приказа. Если понадобится подтверждение моих слов, пусть поговорят с Кагавой. Всё понятно? Мне нужно поговорить с молодым Галактионовым.

— Понятно, Ваше Императорское Величество!

И все с поклонами вышли наружу.

Император протянул руку. Несмотря на то, что мы находились в антимагическом поле, тяжёлые створки дверей дистанционно закрылись. Он силён, очень силён. Думаю, что он вполне мог бы в прямом бою противостоять Ярене. Но она поступила подло, как всегда, и не оставила ему шансов.

Император молча подошёл и опустился на одно колено, приложив руку к её голове.

— Можно, я верну её в сознание?

Он поднял глаза на меня.

— Это несколько преждевременно. Для начала нам нужно поговорить. И поговорить серьёзно.

Император Японии понимающе кивнул.

— Что ж, этот разговор назревал давно. Я готов поговорить с тобой, Александр Галактионов!

Мы проговорили долго. Император с грустью рассказывал, как умирала его единственная любимая дочь. И как внезапно пришла помощь. Как он радовался и заново привыкал к новой личности дочери, радуясь её успехам и большой силе.

Но, чем старше она становилась, тем чаще начали возникать подозрения в том, что не всё, что она рассказывает, правда. Как начали появляться откровенные косяки, на которые он закрывал глаза. Последним из них была встреча со мной на турнире Истребителей.

— Я готов принять то, что я был не прав, и я недостойный Император, так как из-за своих личных целей я поставил под угрозу весь свой народ и всю свою Империю. Вы окажите мне честь, Александр, и одолжите мне ваш нож?

Он кивнул мне на пояс.

— Эээ, что начинается-то? — я несколько оторопел. — Не надо никаких ритуальных самоубийств. Вы что, с ума сошли?

— Мне кажется, вы забываетесь, барон, — если бы глаза могли метать гром и молнии, то они бы сейчас летели бы из глаз Императора. Но подозреваю, что он может метать гром и молнии, возможно, не глазами, а чем-то другим, но прямо сейчас держался. Но тон у него был, да, такой годный, императорский.

У меня очень много слов крутилось на языке. Но все они склонялись к тому, что убить себя Императору, это было проявлением слабости и трусости. Два раза подумав, я решил не произносить это вслух. Скинем это на душевную травму сильного человека. Не каждый день в него вселялся душевный паразит. И не каждый день его предавала собственная дочь. Такое бывает даже с самыми сильными из нас. Вопрос в том, как мы с этим справимся. И да, иногда для того, чтобы с этим справиться, нужна чья-то помощь. Например, моя.

— Ваше Императорское Величество, — я присел рядом с ним на корточки. — Я ни в коем случае не хочу подвергать сомнению ваше решение. Единственное, что я прошу — это немножко его отложить и обдумать. Вы должны вникнуть в ситуацию. Прямо сейчас почти началась война между Японской и Российской Империями. Давайте вы сначала разберётесь с этим, поймёте, кто виноват, и что нужно сделать. Ну, а дальше будете принимать решения по поводу своей дальнейшей судьбы.

Император всё ещё смотрел на меня негодующе, но всё же кивнул головой.

— Хорошо. Что ты планировал с ней сделать?

— Я могу рассказать вам очень много плохих историй, что эта женщина, а ей на самом деле не одна сотня лет, натворила в своей прошлой жизни.

— А вы с ней были знакомы? — абсолютно без удивления, просто уточняя, спросил Император.

— Пару раз встречались, — улыбнулся я. — Еще до того, как у нее… гхм… поехала кукуха.

— В прошлой жизни? — уточнил Император.

— Именно, — кивнул я, не отпираясь.

— Это многое объясняет, — на секунду о чём-то задумавшись, сказал Ёсихото, — как твоё поведение, так и её. Но… — он на секунду задумался, — неужели нельзя ничего сделать?

— Сделать… что? — удивился я. — Привести её в чувство и дождаться, когда она в следующий раз предаст вас?

— Возможно, есть какой-то другой выход.

— Другого выхода нет, Ваше Императорское Величество! Только очистить её душу…

— Александр, — внезапно глаза Императора наполнились слезами.

Блин, хуже плачущих женщин были только плачущие сильные мужчины. Никто и никогда в жизни не должен видеть такое. Это ранит в самую душу.

— Александр, — Император с одного колена переместился на два и скрестил руки на груди, — я тебя умоляю, я приму все твои решения, но подумай ещё раз, если есть хоть один шанс оставить её в живых. Сделай это, и я стану твоим должником на всю жизнь. Это единственное, что у меня осталось. Без неё я бы так долго не смог сдержать восточные рубежи человечества.

Чёрт, чёрт, чёрт… Всё, что было у меня в голове — только эти слова. А ведь он прав. С Арктики лезли Серые, в Иркутском Эпицентре творилось чёрт знает что. Африканский Эпицентр вообще собирался захватить всю Землю. Ну, про американцев я мало знаю, но думаю, что там похожие проблемы. Вот только Японский Эпицентр не доставлял проблем человечеству, кроме его небольшой части — населения японских островов. Стиснув зубы, гордые самураи сдерживали рубеж, не жаловались и не отступали. А помощь других Истребителей — это было не требование, это была искренняя помощь.

Ёсихото был прав, он долго и успешно сражался с тварями, защищая человечество. И хотя бы только за это я должен попробовать.

— Есть один способ. Не обещаю, что получится, но попробую.

— Я твой должник, Александр, — повторил Ёсихото.

— Ну ещё рановато, Ваше Императорское Величество, — я встал на ноги, и протянул руку. — Встаньте, мне нужно, чтобы вы вышли отсюда.

— Вышел? Я? — на этот раз Император даже не успел разозлиться. Он понял, что это лишнее, поэтому встал на ноги, кивнул, и вышел наружу.

Я уселся рядом с принцессой и взглянул на её милое личико. Ну, она красотка, гены в ней Императора, хоть и душа не настоящей принцессы. Так-то она вполне может выносить наследника, если найдёт себе нормального мужчину. Вот только кто к ней в таком состоянии приблизится.

— Ну что, довольна? Смешно тебе? — громко крикнул я в пустоту. В ответ мне было молчание. — Да ладно, я знаю, что ты здесь, и такое представление никогда не пропустишь. Я же почувствовал, что ты не ушла окончательно.