Кое-что об Элис Мерфи. Книга 2

Элис занервничала, увидев реакцию Чарли на упоминание Джулии Джонсон. Он нервничал и натянул на себя толстовку.

— А теперь ждем, — выдохнул Магнус, снова барабаня пальцами. Все они посмотрели на тело, когда поддерживающая его балка зловеще заскрипела…

Вскоре раздался резкий, но легкий стук в заднюю дверь, и Магнус, сидевший рядом с Элис, встал и пошел открывать. Элис тоже встала, чувствуя, как внезапный ожог нервов пробежал по ее венам, услышав голос Джулии за несколько секунд до ее появления.

Элис ожидала увидеть ужас и отвращение и склонила голову, борясь со слезами, но дверь открылась, и все, что она услышала, было задумчивое гудение.

— О боже, какой беспорядок, — сказала Джулия таким легким тоном, как будто кто-то устроил беспорядок при готовке ужина.

— Мы тут все убрали, но… — начал Чарли и замолчал, когда Элис опустила голову.

Она не видела, как Джулия подняла руку, словно призывая Чарли замолчать, и тихонько шмыгнула носом, но услышала, как в комнату вошла еще одна пара шагов, и через несколько секунд почувствовала на себе чей-то взгляд.

— Ради Бога, дорогой, обязательно было его подвешивать? — задумчиво произнесла Джулия, осторожно постукивая каблуками, вошла в комнату и слегка подтолкнула тело Питера Грина концом зонтика.

— Ужасный человечек… — пробормотала она. — Хорошая работа, Элли, — улыбнулась она и повернулась, смотря на Элис.

Элис внезапно подняла глаза, услышав похвалу, которая потрясла не только ее, но и Чарли с Магнусом. Она тут же перевела взгляд на Джулию, увидев ее в черном брючном костюме и темной широкополой шляпе, закрывавшей волосы.

— Что? — выдохнула Элис, не замечая лишнюю пару глаз, наблюдавших за ней с края комнаты, и встала рядом с Магнусом.

— Я сказала, хорошая работа, Элли, — улыбнулась Джулия. — Мистер Грин был ужасным человечком, я думаю, что ты сделала одолжение женщинам этого мира, — ласково улыбнулась она и осторожно подошла к ней.

— И я надеюсь, что ты не возражаешь, дорогая, но я принесла с собой еще одну пару глаз, — продолжила она, указывая на дверь.

Именно тогда Элис увидела фигуру боковым зрением и оглянулась, заметив, что Магнус пристально наблюдает за ней, стоя рядом с ее отцом. Питер Кутюр был одет в темный костюм в тонкую полоску и держал руки в карманах брюк. Он ничего не сказал, когда они встретились взглядами, он казался спокойным и сдержанным, на его лице было непроницаемое выражение, когда он перевел взгляд с нее на висящее тело.

— Он был неподалеку, и я подумала, что тебе не помешает какой-нибудь полезный родительский совет, — продолжала Джулия.

Элис вдруг почувствовала себя странно… Как будто она была мышью и достигла конца лабиринта, через который пробегала в качестве эксперимента. Странная смесь облегчения и настороженности закапала в ее кровь, когда она оглядела комнату и перевела взгляд с биологического отца на Магнуса, затем на Чарли и снова на Джулию.

Только один из них улыбался, и от этой улыбки у нее по спине пробежали мурашки, потому что только так можно было улыбаться, полностью контролируя себя. Элис моргнула, не зная, что сказать, и Джулия снова улыбнулась.

— Фантастически, — просияла Джулия, и, взглянув на Питера Кутюра, слегка кивнула. Питер жестом пригласил Элис следовать за ним на улицу, и Магнус сделал шаг, как бы протестуя, но Джулия подняла брови, вздернула подбородок и посмотрела прямо на него. Он снова посмотрел на свою мать, зная, что всякая унция влияния или контроля, которая у него когда-то была, теперь исчезла.

Он отпустил Элис, и они оба посмотрели друг другу в глаза, но ничего не сказали. Их руки соприкоснулись, но Магнус не остановил ее. Он чувствовал себя настороже, но знал, что его мать слишком любила Элис, чтобы что-то пошло не так, и если бы она не доверяла намерениям Питера Кутюра, она бы не отпустила с ним Элис.

— Идите домой, ребята. Я займусь этим, — улыбнулась Джулия.

— Хорошо, — пробормотал Магнус, ему не хотелось уходить из-за Элис, но Джулия продолжала улыбаться и терпеливо ждала.

Через несколько секунд, Магнус и Чарли попятились к задней двери, чувствуя себя беспомощными и немного смущенными. Но они сами напросились, им нужна была помощь Джулии. Они редко просили ее об этом, может, всего один раз. Чарли, и Магнус вспомнили об этом одновременно, но ни один из них не заговорил об этом. Хотя оба они вспомнили одного человека, чей технологический интеллект теперь был полезен всей группе…

Мальчики вернулись к своим машинам, но когда Чарли подошел к своей, он заметил три фургона без опознавательных знаков, проезжавших мимо дома…

Это было как в замедленной съемке, Чарли посмотрел вверх, на водительское сиденье последнего фургона, увидев мужчину с бритой головой и призрачным выражением лица… Как будто не было никакой жизни в его глазах, он взглянул на Чарли и, казалось, смотрел прямо сквозь него.

Они были одеты в серые комбинезоны, и Чарли охватил странный холод, но он списал это на плохую погоду и отвернулся, решив сесть в машину и вернуться домой, ведь скоро его мать должна была вернуться из церкви…

… На другом конце города Элис сидела на пассажирском сиденье невысокой черной Ауди. Питер ехал тихо, время от времени спрашивая дорогу к ее дому.

— Здесь еще налево, — пробормотала Элис, задаваясь вопросом, и ее губы начали шевелиться прежде, чем она смогла придумать, что сказать. — Так что? Ты высадишь меня, а потом уедешь?

– Да, — спокойно ответил он, глядя прямо перед собой.

— Но Джулия сказала, что ты собираешься дать мне какой-то родительский совет? — возразила она, глядя на профиль его лица и упиваясь его чертами.

— Элис, я не родитель, — вдруг тихо сказал Питер. — Да, я отец, но я не родитель. Я не заботился о тебе и не растил тебя. Я не знаю тебя, чтобы дать действенный совет, — продолжал он, а Элис поджала губы и отвела взгляд.

Несколько минут она молчала, а Питер посмотрел на нее и отвернулся.

— … Я не думаю, что ты понимаешь, что ты только что сделала.

— Знаю, — тихо ответила она.

— Скажи мне, — резко ответил Питер.

— Ты уже знаешь. Мне не нужно ничего говорить-

— По буквам, — сказал Питер, и его голос стал ниже.

Элис смотрела в ветровое стекло, как он проехал мимо ее дороги и продолжил свой путь по сельской местности. Она сглотнула и потерла щеку.

— Элис.

— Я не могу, — прошептала она. Будто если она начнет говорить или думать, ее стена рухнет.

Она приоткрыла рот, чтобы попробовать сказать, но ничего не вышло. Она представляла себе эту картину, но когда попыталась облечь ее в слова, не было ничего, кроме тишины. Питер взглянул на нее и увидел, что она борется.