Когда бета рычит
Шрифт:
Лео мужчина старой закалки и предпочитал использовать голые кулаки и силу грузового поезда для разговоров.
«Как хорошо, что он на нашей стороне».
— А мы вообще знаем, где они? — спросил Хейдер, немного успокоившись теперь, когда знал, что прайд поддерживает его и готов вершить правосудие.
— Да. Или, по крайней мере, у нас есть чёткое представление о том, куда они направляются. Сегодня полнолуние, и битва за звание альфы и Арабеллу будет проходить в полночь на лугу Арианрода.
— Разве это не прямо в федеральном парке?
Арик кивнул:
— Да, именно
Драка, до сих пор вызывающая изумление в львином разуме. Прайд лишь изредка прибегал к битве, чтобы решить вопросы. Когда дело доходило до лидерства, львы и другие кошачьи использовали более дипломатичные методы и основывали свой выбор не только на физической силе, но и на интеллекте и харизме. Они хотели, чтобы ими правил настоящий король, а не зверь.
— Если мы знаем место, то чего же мы ждём?
— Кто сказал, что мы ждём? Я уже отправил машины в путь.
— Ты что? Почему, чёрт возьми, я не в одной из них? — Любая задержка может обернуться катастрофой. Не только для Арабеллы, но и для него самого. Он находился на тонкой грани между здравым смыслом и примитивным инстинктом. Речь не только о его льве, пульсирующим под кожей, просящимся выйти наружу. Ему необходимо найти Арабеллу. Он должен обеспечить её безопасность. Ему требуется убить, чтобы успокоить своего едва сдерживаемого зверя.
Арик фыркнул:
— Зачем ехать, если мы можем полететь? Вертолёт заправляется и скоро будет на подлёте, чтобы захватить нас. У них есть фора, но мы наверстаем упущенное в воздухе.
Но успеют ли они приехать до того, как с Арабеллой случится беда? Это был вопрос, над которым Хейдер не осмеливался долго раздумывать, но от которого заревел от досады.
«Держись, детка, я иду».
Глава 18
Ну всё, ей конец.
А она даже не смогла нормально поесть в последний раз. Проклятые похитители схватили её ещё до того, как она получила свой обед. Всхлип. И пахло так хорошо. Настоящий гамбургер с беконом, сыром чеддер, жареным луком и кучей вкусных приправ.
Мысли о еде не помогали её голодному животу, но они помогали отвлечься от ситуации. Ужас. Да, это одно слово прекрасно описывает ситуацию.
Часы, прошедшие с момента её похищения, и размытые очертания незнакомой местности — вот и всё, что ей удалось разглядеть с заднего сиденья внедорожника, места, которое она делила с парой злобно ухмыляющихся мужчин, которым действительно стоило бы вложить деньги в новую марку дезодоранта.
Держать глаза открытыми и сосредоточиться оказалось сложно, так как её голова до сих пор трещала от удара хорошо нацеленного кулака во время рукопашной схватки. Да и укол со снотворным, которой ей поставили, когда им удалось утащить её в внедорожник, сильно мешал делу.
Какой бы наркотик они ни использовали, он оказался мощным. Она потеряла сознание. Спокойной ночи. Когда Арабелла пришла в себя, часы на приборной панели показывали, что прошло уже несколько часов. Несколько часов, и, очевидно, ни Хейдер, ни прайд не смогли её спасти.
Это действительно не сулило ничего
хорошего.Либо волки хорошо и верно спланировали идеальное похищение, либо Хейдер решил, что она не стоит таких хлопот.
С другой стороны, только идиот-самоубийца мог начать войну на территории ликанов из-за женщины.
«Забавно, я начала думать, что Хейдер и был таким идиотом, которому я не безразлична».
По мере того как шли минуты и спасение казалось все менее и менее вероятным, люди в машине начали расслабляться. Их наглая натура вновь проявилась в форме насмешек.
— Ты действительно думала, что сможешь покинуть стаю?
— Мой отец всегда говорил, что женщины тупы, как овцы.
— Когда я получу место альфы, ты будешь умолять меня отсосать.
Они швыряли в неё всякие мерзкие слова. Никто из них не прикоснулся к Арабелле. Она спряталась в коконе, в комнате, построенной внутри её разума, куда она сбегала, когда становилось слишком тяжело, но на этот раз она была не одна.
В углу сидела мохнатая фигура.
«Что ты здесь делаешь?»
Косматая голова наклонилась и внимательно присмотрелась к её психическому состоянию.
«Почему ты здесь? Ты уже сдалась?»
Арабелла мысленно пожала плечами.
«Что ещё я могу сделать? Я в меньшинстве и направляюсь неизвестно куда».
«Найди способ сбежать».
«Сбежать?» — Насмешливое фырканье едва не вырвалось наружу.
«Не сдавайся».
«Говорит волчица, которая пряталась много лет. Ты не в том положении, чтобы болтать. Ты сдалась и бросила меня».
«Не сдалась. Ушла. Для твоей безопасности. Ты чуть не умерла. По моей вине. Больше никакой боли. Наш Альфа сказал мне уйти, или он убьёт тебя. Я ушла, чтобы спасти тебя».
Волчица бомбардировал её не столько словами, сколько потоком чувств и мыслей. В основном чувством вины. Её волчица считала себя ответственной в том, что случилось с Арабеллой.
И она винила себя. Её внутреннее «я» считало, что она причина всей этой боли. Уход был её вариантом извинения, способом обезопасить Арабеллу.
«Но ты ни в чём не виновата. Он был злым человеком, и я тоже хотела сбежать. Спрятавшись, ты совсем не помогла».
Так почему же она сама прячется сейчас? Все эти годы ей не помогали попытки спрятаться. Игнорирование правды слишком долго держало её в ловушке жестокого брака. Повиновение не остановило пощёчин. Раболепие не делало ситуацию лучше. И всё же она сейчас здесь, опять впадает в свою старую привычку пресмыкаться перед мужчинами, которые думали, что могут командовать ею и обращаться, как будто она ничего не стоит.
Почему? Неужели она ничему не научилась? Неужели действительно позволит этим людям изводить себя, не сказав ни слова?
— Достаточно, — Арабелла пробормотала это слово, но оно не остановило непристойный разговор, состоявший из женских обязанностей, большей частью сексуального характера.
— Я сказала достаточно, — вскинув голову, она прорычала эти слова. — Вы заткнете свои грязные рты, или я заткну их за вас.
— Громкие слова от маленькой сучки. Как насчёт того, чтобы я заткнул тебя своим членом вместо этого?