Когда любить нельзя…

Хорошее настроение не покидало ее целый день, единственное, что ее огорчало, так это то, что она никак не могла дозвониться до Бориса. Да и то, что завтра отец Кирилл окажется в Петербурге и будет находиться совсем рядом с ней, ее тоже по-прежнему волновало, но она гнала это волнение от себя, не желая питать лишних надежд. Если он ей позвонит, в чем она сомневалась, вспоминая его прощальное письмо, – это будет прекрасно, но ждать его звонка она себе запретила.

Аккуратно разложив документы на столе и придвинув к себе два экземпляра договора на оплату сделанного ею перевода, Мария достала из коробочки настоящий паркер и, высунув от старания кончик языка, поставила свою подпись.

«Нужно запомнить этот момент! – подумала она, отложив ручку в сторону и глядя на документ. – Это мой первый издательский договор. Кто знает, может быть, и не последний».

В девять вечера объявился Борис. Позвонив откуда-то поблизости, он обрадовался, услышав хорошие новости, и сказал, что может через полчаса подъехать к ней за договором отца Кирилла.

Мария, подумав о том, что если отец Кирилл прилетает завтра, то Борису лучше иметь заранее договор на руках, а не бегать за ним при авторе, ведь это может вызвать лишние подозрения, согласилась, и пошла ставить самовар.

Весь следующий день Мария провела в хлопотах, готовясь к поездке. Она позвонила герру Майнкопфу, и, сказав, что как только автор подпишет договор, а сделать он это должен сегодня, она готова вылететь в Мюнхен для завершения всех юридических формальностей, а заодно и поработать с их редактором над ее переводом.

– Отлично, фройляйн Мария, это лучший вариант, какой только было можно представить! – обрадовался герр Майнкопф. – Мы будем ждать вас с нетерпением.

Вечером ей позвонил Борис и, не называя ее по имени, коротко доложил, что все сделано, и он готов привезти ей подписанный договор.

– Приезжайте, – сказала Мария и, положив трубку, откинулась в кресле, чувствуя, как от волнения у нее подрагивают руки.

«Он приехал… Он здесь», – билась в мозгу будоражащая мысль.

Взяв себя в руки, она набрала справочную службу аэропорта, чтобы уточнить расписание самолетов. На завтра оказался как раз удобный рейс в Германию. Позвонив своей секретарше домой, Мария попросила ее с утра съездить в представительство компании «Люфтганза» и приобрести для нее билет.

Приехавший через час Борис сразу же почувствовал ее состояние. Передавая ей бумаги и глядя в ее побледневшее лицо, он утешительно сжал ее руку:

– Я ничего ему не сказал и не скажу, не волнуйтесь. Хотя не могу гарантировать, что он вам сам не позвонит. Кирилл приехал в каком-то странном настроении.

– Я завтра улетаю в Мюнхен, – сообщила ему Мария.

Удивленно посмотрев на нее, Борис промолчал, а потом кивнул, принимая к сведению ее сообщение.

После отъезда Бориса, Мария подошла к телефону и задумчиво посмотрела на него. Она не знала, чего она больше боялась: того, что ей может позвонить отец Кирилл, или того, что она не выдержит и сама позвонит ему.

Мария не любила автоответчики и принципиально не ставила их у себя дома. Но сидеть и слушать, как надрывается телефон, и гадать, кто же это может быть, она тоже не хотела…

Приняв решение, Мария прошлась по квартире и отключила все свои телефоны. Последним она отключила сотовый.

Утром она улетела в Мюнхен.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Презентация была намечена на семнадцать часов в большом книжном магазине Крюгера.

Стопочка авторских экземпляров уже лежала на столе в гостиной, поблескивая яркими обложками с лицом главного героя. Немецкий вариант книги получился несколько необычным – уж очень странно было читать по-немецки русское имя «Ignat Filaretoff».

Мария глянула на циферблат, до начала еще оставалось два часа. Нервы ее были на пределе. Отец Кирилл, судя по всему, уже должен был прилететь. Хорошо, что его встречает один из сотрудников издательства – в самом герре Майнкопфе Мария была не уверена. За последние месяцы они с ним очень сдружились, и, как однажды шутливо пожаловался Марии герр Шнайдер, она не сходила с языка герра Майнкопфа, неуемно восхваляющего ее характер, таланты и другие бесчисленные достоинства, которые он видел в Марии. Встретившись с отцом Кириллом, он мог бы просто проговориться о ней…

Значит, если ничего не случится, через два часа она встретит его… Прошло чуть больше года с их последней встречи… Какой то будет новая?…

Накладывая макияж, Мария в который раз критически оглядела себя в зеркало. Высокая прическа, которую ей сделала дочь фрау Кюнцер, Ева, оказавшаяся замечательным стилистом, открывала ее стройную шею и создавала вокруг головы ореол из темных густых волос, придавая Марии торжественный вид. Лишь две, слегка завитые пряди, выпущенные по бокам, смягчали эту торжественность и добавляли облику девушки некоторую кокетливость. Это было очень красиво. Даже сама Мария восхищенно ахнула, когда Ева, закончив работу, отступила в сторону и предложила ей посмотреться в зеркало.

Мария выбрала для презентации белый французский костюм с узкой удлиненной юбкой и небольшим разрезом сзади. Она очень надеялась, что в этом празднично-строгом одеянии поразит отца Кирилла, и он не сможет так легко отказаться от нее, как в прошлый раз. Или, в худшем случае, не скоро ее забудет.

Облачившись в костюм, она поправила на груди крестик, который она носила, не снимая с тех пор, как отец Кирилл надел ей его на шею.

Отойдя в глубь комнаты, Мария взглянула издали на свое отражение в зеркале. Из зеркала на нее смотрела элегантная молодая женщина, выглядевшая очень уверенно, вот только несколько тревожные глаза выдавали ее волнение.

Мария, подойдя к туалетному столику, несколько раз дрожащей рукой коснулась щеточкой ресниц, добавляя немного туши. Теперь глаза ее казались просто огромными на слегка бледном лице.

Она была готова. До презентации оставался еще час, но Мария решила ехать не откладывая. Даже если она доберется до магазина Крюгера намного раньше начала, ей будет легче ожидать встречи с отцом Кириллом среди людей, чем сидя здесь, в квартире дочери герра Шнайдера, Марты, у которой она всегда останавливалась. Сама Марта почти все время отсутствовала, разъезжая по всему миру с географическими экспедициями. Она была талантливым фотожурналистом и делала репортажи для специальных иллюстрированных журналов.

Взяв сумочку, Мария пошла к двери, но ее остановил телефонный звонок. Звонил герр Майнкопф, который заговорщицким тоном сообщил ей, что «он прибыл»…

Мария сразу поняла, кого он имеет в виду. В последнее время герр Майнкопф, заинтригованный необычными обстоятельствами, связанными с таинственным автором и его отношениями с Марией, все время с любопытством поглядывал на нее при встречах, что через какое-то время стало весьма утомлять ее, вызывая досаду, а иногда и раздражение.