Когда она сказала да
Шрифт:
— Правда, что на ней было обычное платье? В котором она венчалась.
Слишком много сплетен.
Рен решил завтра же скупить все, что найдется в заведении мистера Баттона. И тогда эти старые кошки не посмеют слова сказать о гардеробе Калли!
— А по-моему, это романтично, — упрямо настаивала одна из собеседниц. — Так влюблена, что ей безразличны все наряды на свете!
— Но где они встретились? Она жила в Лондоне, а он никогда не покидает дома, по крайней мере не покидал раньше.
— Ну а мне все равно,
Рен огляделся. Нужно срочно бежать!
— О да, не знаю, кто пустил эти глупые слухи о горбуне!
Горбун? Горбун?!!
Рен с трудом подавил желание извернуться и попытаться рассмотреть свою спину.
— Ох уж эти злые языки!
К изумлению Рена, все четыре дамы согласно закивали.
— Ядовиты, как змеи в раю.
А в это время джентльмены передавали Калли из рук в руки, согласно фигурам танца. Наконец она снова оказалась перед Генри. Его доброе, широко улыбающееся загорелое лицо блестело от пота.
— Знаете, вы сотворили чудо! — воскликнул он, энергично закружив ее в танце. — Всю деревню лихорадит!
— Спасибо, но у меня были прекрасные помощники! У меня никогда бы ничего не получилось без Беатрис, направившей меня к местным торговцам.
— Что же. На этот раз я счастлив, что вы сняли такое бремя с моей Бетти!
Он снова улыбнулся и передал ее другому танцору. Калли улыбалась новым партнерам, но в ушах звенели слова Генри.
— …Счастлив, что вы сняли такое бремя…
Становилось все яснее, что, если она останется с Реном, останется как хозяйка Эмберделла, ее ждут не только свобода и мирные часы рисования.
Если.
Жена хозяина Эмберделла обязана играть важную роль в здешнем обществе. Некую роль вроде самодержицы.
Но как бы Калли ни ценила время, которое могла потратить на себя, все же поняла, что главное — каким ты предстаешь в глазах окружающих и кем они, в свою очередь, являются в твоих. Обязанности дочери, сестры, жены, любовницы… Одиночество может быть мирным, но она начала подозревать, что оно также — смертельно скучно. Ей необходимо быть нужной и, более того, нуждаться в ком-то, чего она никогда не смела сделать раньше.
Ей нужен Рен. И она надеялась, что нужна ему. А Эмберделл нуждался в них обоих.
С другого конца бального зала Беатрис наблюдала за Калли, которая в этот момент танцевала с Генри. Сейчас он, с болтающимися руками, весело галопирующий, походил на шута.
Бедняга!
Симпатия и теплота боролись со смущенным осознанием того, что рядом с новым и неотразимым сэром Лоренсом Генри выглядел истинным деревенским простофилей. Конечно, до поспешной свадьбы она почти не видела Лоренса, но он уж точно не был скрывавшимся от всех отшельником, странным, полупомешанным типом, которого
она помнила.Оказалось, что он не только не лежит на смертном одре, как с грустью заверял Генри несколько лет назад, но и выглядит цветущим, хоть и изуродованным шрамами мужчиной.
Лоренс внезапно повернулся и стал разглядывать толпу, словно почувствовав ее взгляд. Беатрис поспешно опустила глаза и небрежно обмахнулась веером, но вздрогнула, несмотря на то что в зале было тепло.
Он по-прежнему так же опасен, как всегда!
Поэтому она улыбалась, сплетничала, расспрашивала дам о детях, урожае и болезнях, мелочах, известных только тому, кто прожил здесь всю жизнь. Попробуйте состязаться со мной, леди Портер!
И все же, несмотря на тесные связи с жителями Эмберделла, она никогда еще не чувствовала себя такой одинокой среди них. Разве кто-то мог понять то грызущее душу недовольство, которое изводило ее?
Никто, кроме Ануина.
Вернулся Генри, ведя Калли под руку. Беатрис взяла себя в руки и дружески улыбнулась обоим.
— Похоже, вы прекрасно провели время! Генри. Ты должен принести леди Портер прохладительного, она положительно… — потеет, как лошадь, какой скандал, — сияет!
Генри немедленно ринулся спасать миледи, побежав за бокалом шампанского, подносы с которыми держали услужливые лакеи — зависть Беатрис разрослась до немыслимых размеров при мысли о таком количестве слуг, — а Калли радостно улыбнулась Беатрис.
— Генри такой душка! Вы счастливица!
«Я не дернусь. Не закричу. Леди не показывают виду».
Беатрис нахмурилась.
— О Калли! Неужели не можете убедить Лоренса станцевать с вами хотя бы еще раз?
Улыбка Калли слегка дрогнула.
— Уверена, что он пригласит меня на вальс. Его увечье…
Беатрис положила затянутые в перчатку пальцы на руку Калли.
— Конечно, конечно. И… могу я быть с вами откровенной? Мне показалось, что ваши отношения значительно… улучшились.
Калли мгновенно покраснела, и Беатрис все поняла. Брак осуществлен.
И тут она заметила распухшие от поцелуев губы Калли и предательский «ожог» от щетины на полуобнаженной груди, не говоря уже о сияющих глазах и ослепительной улыбке. Ясно, что Калли совершенно очарована мужем. Знает ли об этом Рен? Мужчины могут быть так глупы в подобных вопросах!
Беатрис глубоко вздохнула. Потом еще раз. И удостоила Калли лучшей улыбкой будущей леди Эмберделл-Мэнор.
— Какие чудесные новости! — воскликнула она и, взяв Калли под руку, увлекла в уголок.
— Но, как одна замужняя женщина — другой: в браке есть не только физическая сторона. Заслужили ли вы его доверие? Он с вами откровенен?
Калли недоуменно моргнула.
— Ну… он вообще немногословен…
— Не то, что мой дорогой Генри, — усмехнулась Беатрис. — Его вообще, невозможно остановить!