Когда осенние печали. Часть 2
Шрифт:
– Он не посмеет!.. – он накатившей злости Аля притопнула ногой, - Сделать эту шлюху единственной наследницей?! Да кто она такая?! У него сын есть и внук, при чём тут эта тварь?!
– И, тем не менее… - брат, напротив, был невозмутим. – Так что будь готова к любым неожиданностям.
– Да я её в порошок сотру!.. – Аля никак не могла успокоиться, - Пусть только попробует отписать на неё хоть сотую часть сверх положенного!..
– Успокойся. Захочет – отпишет. И ты ничего не сделаешь.
– У него единственный сын и единственный внук!
– Как знать, как знать… - Олег выдержал многозначительную паузу, прежде
– То есть?.. – услышав последние слова Олега, Аля застыла. – Как – не единственным?..
– А вот так. Похоже, что Фаина беременна. Ты сама-то давно её видела?
– Давно… - ошеломлённая ещё одной новостью, Александра пыталась вспомнить, когда она в последний раз видела Фаину. Выходило, что уже больше года назад. – Не может быть!.. Ей же… ей же сорок шесть лет!.. И от кого?! От больного старика?!
– Это неважно… Он может составить завещание, где заранее признает не рождённого ребёнка своим. И сделает его своим наследником в случае своей смерти. Ну, а. если ребёнок родится при его жизни, Виталик в любом случае сможет претендовать не более, чем на треть имущества своего отца.
– Бред какой-то…
– Увы. Юридическая практика знала и не такие случаи… Хотя, может, не всё так страшно. Во-первых, Мясников ещё жив, во-вторых, пока неизвестно, какое завещание он оставил. Просто будь готова к любому исходу.
– Ты Виталику сказал? – усевшись в кресло, Аля нервно выстукивала дробь по подлокотнику.
– Нет, - ей показалось, что, услышав имя своего партнёра, Олег напрягся. – Только тебе.
– Почему ты ему не сказал?!
– Его дела меня не волнуют. А ты – моя сестра.
– Вы что, поссорились?
– Как ни странно, нет.
– Но я-то могу ему сказать?!
– Ты – можешь.
– Кстати… ты не знаешь, где он сейчас ночует? – Александра постаралась придать своему голосу равнодушные нотки. После того, что сообщил ей Олег, она почувствовала потребность срочно увидеться с мужем.
– Менделеева, сорок семь. Квартира четырнадцать.
– Это… это что за квартира?! – Александра была в замешательстве. Разговор с братом принёс столько новостей, что она не успевала их осознавать.
– Это его квартира, - судя по тону, Олег получал удовольствие от того, что раскрывал сестре секрет за секретом, - и это тебе ещё одна информация к размышлению.
– Как – его?! Откуда?!
– Твой муж втайне от тебя приобрёл жилплощадь. Явно, не в семейных интересах. Так что учти, это тоже – нажитое в браке имущество.
– Вот сволочь… - Аля покачала головой, - А я даже не в курсе…
– Теперь в курсе.
– Почему ты мне раньше не сказал?!
– Случая не было.
…После разговора с Олегом Александра долго сидела в кресле: неподвижно, как поджавшее под себя ноги изваяние. Ей нужно было срочно увидеться с мужем… а ещё – с матерью. Вероника Григорьевна была единственной её советчицей и помощницей в житейских делах. Подумав, что в первую очередь она должна всё рассказать Виталию, Аля решительно набрала его номер. Они почти никогда не перезванивались между собой, и сейчас Александра думала только об одном: чтобы он не сбросил её звонок.
– Да, - вопреки её ожиданиям, супруг ответил. Голос его был крайне раздражённым, но сейчас
Александру это мало интересовало.Едва не срываясь на крик, она передала мужу разговор с братом.
– Ты должен немедленно узнать, что твой отец написал в завещании!
– За информацию спасибо… - судя по тону, Виталий не был намерен продолжать разговор. – А что касается остального – я сам разберусь, что мне делать. Тебя это не касается.
Возразить она не успела – муж просто отключил телефон. Понимая, что телефонный разговор с матерью может принести такие же результаты, Аля позвонила той и попросила приехать «для важного разговора». Уже на следующий день Вероника Григорьевна сидела в гостиной дочери и слушала её истеричный рассказ. Миша был в школе, поэтому Александра не стеснялась в выражениях.
– Аля… - после того, как дочь, наконец, умолкла, Вероника заговорила не в пример ей – негромко, но придавая своему голосу как можно больше убедительности. – Послушай меня… Отступись. Не тобой нажито… не тебе и делить.
– Ну, и что, что не мной?! – сделав круглые глаза Александра, - Мама, ты что, хочешь, чтобы их наследство досталось этой проститутке?! Этой Фаине?!
– Вот именно, Аля… - мать согласно кивнула. – Это и х наследство. А ты тут ни при чём.
– А Мишка?! Он – их внук! И всё должно достаться ему! Мама, ты не видела… а я видела ту шкатулку… Они дома её в сейфе держали… Там такие драгоценности, тебе даже не снилось! Мне свекровь даже несчастного колечка не подарила… А Фаина, наверное, носит – и кольца, и ожерелья, и серьги с бриллиантами! Ты считаешь, это справедливо?!
– Аля, перестань… - Вероника бросила укоризненный взгляд на дочь. – Ещё раз говорю: не тобой куплено, не тебе и распоряжаться.
– А Миша?! – возмущение Александры было таким искренним, что мать не сразу смогла ответить, а лишь глубоко вздохнула.
– Миша… - чуть усмехнувшись, Вероника опустила глаза, - Мне ли тебе говорить, что Миша им неродной… Отступись дочь. Христом Богом тебя прошу. Отступись. Пусть они делят свои богатства. Достанется что Мише – спасибо… Не достанется – так тому и быть.
– Ну, не-е-ет… - Аля медленно покачала головой, - Отступаться я не собираюсь. Я всё равно узнаю, на кого он это завещание составил. Старый маразматик… у него же с головой не всё в порядке! Ты что, сама не видела?! Он невменяемый! Надо его показать психиатру, и пусть дадут заключение, что он недееспособный, и отменят все его завещания! Пусть лучше Виталику достанется, хотя бы половина…
– А, если Фаина и вправду беременна? – мать недоверчиво посмотрела на дочь, - В этом случае Виталий уже не единственный сын…
– Да я её… - от охватившего её гнева, Александра сжала кулаки.
– Успокойся, Аля… - мать положила ладонь на руку дочери. – Никому ещё от этих судебных дел проку не было… Пусть они сами как хотят, так свою кучу и разгребают… А я вот что думаю. Что-то нехорошее над нашей семьёй нависло… Предчувствия у меня плохие…
– Какие предчувствия?.. – ещё не успокоившаяся до конца Александра бросила на мать взгляд исподлобья.
– Сама не знаю… Но тревожно как-то… И у тебя с Виталиком не сложилось, и у Олега проблемы… Папа болен… да и я не вечная. За Мишу я очень боюсь… Если что с нами, у него никакой опоры нет и не будет.