Когда плачет скрипка. Часть 1

– Мы же собирались к матери убиенной.

– Надеюсь, она вечером будет дома, а институтские канцелярские крысы разбегутся после трех часов.

– Да, но вечером – без меня. Я не намерен разочаровывать симпатичную девушку из-за твоего неуемного рвения.

Факультет искусств размещался отдельно в новом здании, четырехэтажной коробке из стекла и бетона.

Центральный корпус дореволюционной постройки, бывшая гимназия, смотрелся действительно как учебное заведение: широкая лестница на входе, высокие окна, витражи актового зала в центре фасада с фигурами ученых мужей в париках и с манускриптами в руках.

Здание факультета искусств вполне могло оказаться домом быта или универмагом современной постройки. Звукоизоляция была плохая, и во время практических занятий студентов здание звучало, как дюжина музыкальных шкатулок на прилавке магазина.

Указатель в вестибюле подсказал: деканат факультета – второй этаж, комната 210. За дверью с табличкой 210 скрывалось несколько помещений. Практиканты легко отыскали кабинет декана. Секретарь, тоненькая большеглазая девушка, встретила их приветливо.

Поинтересовалась целью прихода. Они не скрывали, что из УВД. Им необходимы фамилии и адреса однокурсниц и однокурсников Ларисы Белостенной, убитой четыре года назад. Секретарь предложила дождаться декана, иначе им никаких сведений не дадут. Декан должен быть скоро – на четырнадцать часов назначено совещание.

Ждать нужно было не более четверти часа, если верить девушке, что декан хоть и артист, но пунктуален, как математик.

А вот и декан. Красивый слегка располневший мужчина с длинными тронутыми сединой волосами. Черный бархатный пиджак, черные брюки с едва заметной полоской, белоснежная рубашка и галстук «бабочка». Рядом с ним мужчина в сером костюме, как видно, дорогом, но очень помятом.

Они прошли в кабинет, словно никого в приемной не было.

– Заходите! Он всегда занят и, если он здесь, в кабинете всегда кто-нибудь еще сидит, – поощрила девушка практикантов.

Михаил и Анатолий вошли в кабинет. Разговор прервался, и декан остановил парней у двери красноречивым вопросительно-строгим взглядом.

Михаил представил обоих:

– Следователи Гречка и Божков из городского управления УВД. Нам нужно задать вам несколько вопросов по делу об убийстве Ларисы Белостенной.

Михаил не слишком преувеличивал. Их должности в приказе были определены как следователь-практикант.

Вторую часть он опустил для солидности в разговоре с таким солидным мужчиной.

Реакция декана была весьма неожиданной. Он побледнел так, что стала отчетливо видна красивая родинка на смуглом лице. Рот несколько раз беззвучно отрывался и закрывался. Потом лицо побагровело, и он почти закричал:

– На каком основании!? На каком основании вы врываетесь в мой кабинет, мешаете работать… Без разрешения! Кто вас послал?

Не дожидаясь ответа, поискал глазами. Как оказалось телефонную книгу. Набрал номер.

– Соедините с Сумченко! У телефона профессор Крамар. У меня срочный вопрос! – обращаясь к практикантам. – Кто ваш начальник? Кто вас прислал?

– Манюня Николай Петрович, начальник следственного отдела ГорУВД.

– А-а-а, эта мумия…

Михаил еще хотел сказать о письме прокуратуры, но декан его остановил нетерпеливым жестом руки.

Очевидно, в трубке ответили.

– Профессор Крамар, декан пединститута. Добрый день! Иван Игнатьевич, извини за беспокойство. Я к тебе за помощью. Только что в мой кабинет ввалились без разрешения два зеленых пинкертона и устроили форменный допрос по делу об убийстве Белостенной. Что происходит? Чье это указание или самодеятельность? Вы долго отсутствовали? Так разберитесь, прошу Вас! Да… Да… Передаю трубку.

Он протянул трубку тому, кто стоял ближе – Михаилу. Анатолий постепенно отступал к двери. На его лице проступила гримаса недоумения. Он бы с удовольствием ретировался, но не хотел бросать Михаила одного.

– Следователь-практикант Гречка, следственный отдел ГУВД.

– Кто вас послал и на каком основании?

– Есть письмо прокуратуры и резолюция зам начальника ГУВД Михайлова.

– И вам резолюция позволяет бесцеремонно врываться в кабинеты и практиковаться в допросах?! Немедленно покиньте кабинет! Да. Ваша фамилия?

– Гречка, Михаил Егорович…

– А второго? Впрочем, ладно… Уходите немедленно!

Михаил недоуменно пожал плечами и обратился к профессору:

– Извините! Вы нас неправильно поняли.

Профессор не удостоил ответом. Анатолий уже ушел. Михаил догнал его в коридоре.

– Ты что-нибудь понимаешь?

– Понимаю, что суем нос не в свое дело! Рисковать своей репутацией я больше не намерен! Я ухожу. Еще успею на совещание в шестнадцать часов. Если мы подсунули свинью Манюне, то нужно хотя бы предупредить его раньше, чем на его голову обрушится прокурорский гнев, усиленный испугом начальства ГУВД.

– Не понимаю! При чем здесь мы?

– И не поймешь, пока не укротишь свое служебное рвение до нормального человеческого уровня. Запрос по почте пришел бы через недельку, он бы его подмахнул, не глядя, за три секунды: «Для исполнения!». Еще через пару недель мы бы получили ответ. Долго? Ну и что? Зато не были бы заляпаны грязью, как сейчас. Отмываться придется дольше.

Анатолий удалился торопливой походкой.

Михаил стал размышлять: почему Анатолий в данной ситуации занял такую отстраненную позицию, позицию третейского судьи, случайного свидетеля, невольного участника?

Михаил подыскивал точную формулировку, потом решил отложить свой анализ на будущее.

Однако нужно действовать! Действовать более обдуманно и осторожно, но без потери темпа…

Глава 4 М.Е.Гре. действует в одиночку

Михаил не привык сдаваться «без боя». Присел на лавку в коридоре. Возвращаться в отдел на оперативку и там оправдываться? Толик доложит и без него. Только в каком свете выставит его, Михаила?

С этим случаем нужно переспать. Утром появятся более взвешенные аргументы. Тем более, завтра только суббота!

Но почему такая реакция? И что означает этот личный выпад Крамара против Манюни? Его нельзя объяснить только его, Михаила, допустим, наглым поведением, хотя Михаил свое поведение таким не считал.

Что предпринять сейчас? Ехать к матери Ларисы? Но сначала нужно реализовать идею Анатолия: узнать адрес и прочие реквизиты для официального запроса. Если запросу «приделать ноги», то за два-три дня можно получить список и адреса однокурсников Ларисы.

Михаил вернулся в приемную.

Секретарь встретила его с сочувствующей улыбкой: