Когда прошлое молчит

«Они считают, что новое поколение девушек нужно перевоспитывать. И делать это нужно жестко, четко и без лишнего шума. Девчонкам нужна лишь сильная рука и отключение интернета, чтобы они перестали слушать таких же воодушевленных куриц в сети. Тогда они научаться быть настоящими женщинами.»

Пролистывая дневник Веры, я с ужасом понимал, что частично согласен с политикой этого заведения, но не такими методами. Да, сейчас, в эпоху доступной информации, которая льется из всех источников девчонки верят во все эти псевдопсихологические штуки, учатся дышать маткой, и все поголовно считают, что они особенные. Да, все люди особенные, а девушки так вообще — каждая индивидуальна…

— Интересная концепция, отец, но что-то не вижу ошейников… Не предусмотрены?

— Виктор, ты явно что-то путаешь…

— Нет, папа, я точно ничего не путаю, — я поднял руку вверх. — Ты теперь продаешь не только рабочие места, но и предоставляешь площадки для работорговли?..

Вера побледнела и устало откинулась на спинку стула. Во взгляде явно читалась вина и усталость. Словно она наконец-то осознала, что она здесь не одна.

— Работорговли? О чем ты! У нас приличное заведение, где девушки спокойно отдыхают, а мужчины знакомятся и бьются за право покорить их сердца, — высокопарно вставил Евгений.

— Ты сейчас помолчи, ублюдок, — процедил я, сжимая кулаки под столом. — Тебе только дай шанс показать себя, ты тут же побежишь…

— Виктор. — Отец серьезно посмотрел на меня. — Здесь все находятся на своих местах и по своей воле. Никто не принужден, и никто не удерживает их здесь силой…

— Потому что путь на свободу заключен в распоротом животе?..

— Не понимаю, о чем ты, если девушки хотят уйти, то…

— То вы просто- напросто выбрасываете их на порог любого бара или ступеньки «Мусорки» особенно приглянулись?..

— Лев Альбертович, я могу его вывести, если нужно.

— Нет, Женя, не стоит. Вы все-таки одна кровь, хотя Виктор и благополучно забывает про это, но вы оба являетесь частью моей империи, хотите этого или нет.

— Да, конечно, подчиненные у тебя уже есть, а вот наложниц не хватало! — Я окончательно завелся. — Да и один из сыновей у тебя тоже бракованный попался, во всем этом безумие участвовать не хочет, какое разочарование!

Отец с укором и легкой улыбкой посмотрел на меня. Так, как смотрел всегда, когда я выходил из себя. Словно он знает что-то такое, чего мне никогда не понять. От его взгляда хотелось заткнуться и признать его правым. Но не сегодня. Наигранный смех из глубин зала только это подтверждал. Я оглянулся назад и поморщился. Высокая блондинка с нечитаемым лицом слишком громко смеялась, гладя по плечу лысого и толстого мужчину. А тот улыбался с видом сытого кота и ласково гладил ее по руке, с придыханием что-то рассказывая. За другим столиком невзрачный парень с прыщавым лицом чистил маленьким ножичком апельсин и игриво кормил сочными дольками пышногрудую женщину, которая очень неправдоподобно пыталась скрыть отвращение, поджимая губы.

Я с вызовом встретился с проницательным взглядом отца, в зрачках которого полыхал давно знакомый мне огонь. Неодобрение.

— Вот объясни мне, сынок, — процедил он, поглаживая грань бокала. — Как давно женщина говорила тебе «да», не узнав размер твоего банковского счета и хронологии предыдущих отношений?..

— Это их право, не тебе решать, как женщинам нужно отвечать! Они сами решают, нравится им мужчина или нет…

— Ты не понимаешь сути проблемы. Мужчинам просто не оставляют шанса понравиться. Девушки напридумывали себе шаблонов, под которые должны ложиться все без исключения, а потом просто отвергают любые отклонения от их выдуманного идеала!

— Называют это красными флагами и обвешивают ими всех без разбора, — хмыкнул Евгений, с неприязнью глядя на меня. — А ты знал, что попытка взять девушку за руку после свидания это нарушение личных границ?

Я устало допил коньяк и вздохнул. Вера ерзала на месте, сжимая руками краешек стола. Отец всегда считал женщин чем-то вроде собственности. Поэтому стоило матери попытаться принимать решения самой, как сразу он начал поднимать на нее руку. А когда она окончательно решила уйти от него — он просто подстроил тот ужасный взрыв в одном из проигрышных заведений. Два зайца один ударом — свобода и страховка.

— Отец. Все, что происходит здесь — незаконно.

— А ты докажи, — хищно улыбнулся он. — Сам посмотри! Девушек действительно никто здесь не держит силой, они сами выбрали этот путь. Богатые мужчины уделяют им внимание, носят на руках, сражаются между собой за право завладеть ими…

— Да, Виктор, если девушка не хочет проводить время с кем-то, она просто дает нам знать, и мы вежливо просим мужчину удалиться, — Евгений примирительно склонил голову. — А если девушка готова переехать к мужчине или начать отношения, то мы только рады!

— Но…

— Мы даем шанс. Все, что нужно девушкам — это быть при деле. Стоит ей расслабиться или понять, что за ней не стоит толпа желающих — то она начинает думать о том, что с ней что-то не так. Начинает искать причины, платит психологам, смотрит популярных блогерш и впитывает их «бесценные» советы о том, как надо. Мы здесь учим их слушать и видеть. Навыки, которые они потеряли в погоне за загадочностью.

— Да, из-за этой «загадочностью» те, кому действительно нужна помощь психологов, остаются незамеченными и боятся за ней даже обратиться, опасаясь быть как все эти, — Евгений приподнял бровь. — Заметил, как много стало людей, которые бьют себя в грудь, крича, что они посещают терапию? Рассказывают про детские травмы и как сильно их потрепали отношения?

— Вам какое дело до этого? — Я еле удержался, чтобы не вскочить с места. — Это не повод запирать всех их здесь, и силой заставлять девушек находить себе партнера! Времена изменились, примите это, теперь у всех высокая душевная организация, мать вашу!

Отец презрительно посмотрел на меня и наполнил мой бокал. Я внутренне сжался под его тяжелым взглядом, но сумел выдержать и не отвел глаза. Детские травмы, Евгению ли про это рассказывать?..

— Мы лишь хотим подтолкнуть их к правильному, прошлому пути, — отец развел руки в сторону. — Если мы начнем останавливать пропаганду всех этих «флагов» отсюда, возвращать женщин к реальности, кто знает, может позже все снова вернется на круги своя.

— На какие «круги своя», — усмехнулся я, — о чем ты вообще говоришь? Ты себя слышишь?

— Слышу, конечно. А вот они, — он обвел зал рукой, — разучились слышать. Разучились понимать. Идти на компромиссы. Я люблю и уважаю женщин, но они начали это использовать. Теперь если ты говоришь женщине, что тебе не нравится то, как она одевается, как себя ведет — ты автоматически становишься абьюзером или как там… Они больше не прислушиваются к нашему мнению, все воспринимают в штыки.

— Нормальный мужчина на такое просто не обратит внимание и найдет себе ту, которая будет прислушиваться.

— А если все они станут такими, Виктор? Ты об этом подумал? Уже сейчас они все как под копирку — одинаково одеваются, одинаково говорят, а еще немного и думать буду тоже все как одна! Все уверены, что мы хотим их переделать, подстроить под себя, а нам то всего-то нужно просто умение слушать нас, мужчин, а не этих ботоксных баб из соцсетей, которые все как одна воют, что нельзя прогибаться под нас!

— Хотя мы и не хотим никого прогнуть, так, нагнуть можно, но с обоюдного, — мерзко хихикнул Евгений.