Когда смерть разлучит нас…

Словно отвечая на ее мысленные молитвы, внизу, перед мраморной лестницей главного входа остановилась подержанная тойота, из которой выглянул Мэт.

— Вот, ждал тебя тут… ты не против? — Нашел необходимым объясниться он, словно Кэри было какое-то дело до того, какими судьбами эта машина (убежище) здесь оказалась. — В общем-то, если хочешь…

Без лишних заверений и благодарностей Каролайн села рядом, захлопывая скрипучую дверцу. Продолжая дышать так, словно ее гнали адские гончие.

— Ты… хм… ты в порядке? — Кажется, парень хотел дотронуться до ее лица, но вовремя себя одернул. — Ты вся горишь.

Мэт, душка, ну разве ты не капитан очевидность.

— Поехали. — Просипела Кэри, убирая волосы с лица.

— К-куда?

— Все равно.

— А… ладно. Окей. — Растеряно пробормотал Мэт, выезжая с территории университета.

Она не следила за дорогой. И за попытками Мэтью завязать разговор тоже, хотя судя по интонации парень задавал какие-то вопросы. Но, видит бог, Кэри сейчас не смогла бы даже отличить черное от белого.

Открыв окно, она подставила горящее лицо холодному потоку, пытаясь стереть следы чувственных прикосновений. Вытравить это прожигающее насквозь ощущение. Скорость создавала иллюзию полета, цели, свободы и потому, когда машина остановилась, тело вновь сковала тягучая тоска.

Боже, ей надо что-то решать. Вечно бегать от него (себя) не получится, и дело не в том, что из нее никудышный бегун, а в том, что она уже не видит смысла убегать. Смысла в лице Миранды.

— Ну вот… твой дом, да?

Как всё было просто раньше: Он женатый мужчина. Она его студентка. С первым разобрался он, со вторым — она. А ей нужен закон, который останавливал бы всякие помышления и надежды, потому что… кажется, любовь к нему задается пропорциональной зависимостью безумия от влечения. Или что-то вроде этого.

— Слушай, я… давно хотел сказать… спросить у тебя… Черт, в общем-то я… я, наверное, затеял этот разговор не вовремя…

Просто осознания, что она превратится в конченую истеричку, доверившись ему, не хватает. Доводы разума это, конечно, мощный аргумент, но вот если бы был какой-нибудь запрет… К примеру…

— Ты… Кэри, ты не хочешь… не могла бы ты… встречаться со мной? — Каролайн встрепенулась, поворачиваясь к Мэту. — Стать моей девушкой. — Какое-то время он стойко смотрел в ее еще не понимающие глаза. Но потом отвернулся и положил голову на руль. — Не знаю, как это делать правильно. Раньше все происходило само собой.

Вздохнув, словно выругавшись, Мэтью закрыл глаза. Уже не надеясь услышать ответ.

— Поцелуй меня.

Парень дернулся, кидая на нее вопрошающий взгляд. Подумал, что ослышался.

— Ч-что?

— Поцелуй. Меня. — Она смотрела на него серьезно и прямо, продолжая часто дышать.

На самом деле, этот поцелуй должен был стать отрезвляющей пощечиной, а не чувственным закреплением нового уровня их отношений. Но Мэтью не умел читать между строк. Увы.

18 глава

Спустя пару дней, протагоровскую истину, согласно которой человек является мерой всех вещей, Кэри переосмыслила относительно своей жизненной ситуации. Мерой всех вещей для нее стал мистер Эохайд. И теперь, чтобы не делал Мэтью, она неосознанно сопоставляла его поведение с другим мужчиной, убеждаясь снова и снова, что они абсолютные противоположности. Это должно было бы радовать ее, и все же…

Брендан был самоуверенным (не без причин) яппи. Мэт был и, кажется, навсегда останется чуть неряшливым, абсолютно безопасным студентом третьекурсником. Простоватым, непритязательным, берущим тонны книг из библиотеки, но, кажется, не читающим их. Что странно.

Ругая себя последними словами, Кэри анализировала каждый ответ Мэтью, мысленно отмечая, что Брендан сказал бы иначе. Лучше. Точнее.

Что скорее всего, если бы дело дошло до прогулок, он не стал бы переплетать по-детски их пальцы, а предложил свой локоть, как английский джентльмен. Таким образом он бы ненавязчиво предоставлял самого себя, в то же время доминируя.

Мистер Эохайд во многом был старомоден. Например в снисходительно-трепетном отношении к женщинам, что могло бы оскорбить современных феминистично настроенных дам. Но он так умело мог обставить всю ситуацию знакомства и общения, что ни у одной не возникнет возражений — он ведет. Виновата ли в этом женская физиология, но ему хотелось подчиняться…

— Ну… как тебе фильм? — Поинтересовался Мэт, когда они вышли из кинотеатра, следуя течению толпы.

Ах да, фильм…

— Отличный. Крутые спецэффекты. — Резюмировала Кэри, припоминая мелькание кадров на экране.

Мэт охотно уцепился за тему, заполняя молчание между ними своими впечатлениями. Вышли на аллею, заполненную в выходной гуляющими парочками, разглядывая которые Каролайн понимала, что этот тихий вечер честнее было бы провести в одиночестве. Мэт не заслуживает быть эрзацем, он достоин девушки, для которой стал бы единственным и неповторимым. Или хотя бы которая не будет так безжалостно его игнорировать. Стоило ему сказать об этом…

— Красивый вид, да? — Поинтересовался Мэтью, когда они вышли к смотровой площадке, с которой можно было любоваться панорамой парка и города, сияющего мириадами искусственных звезд.

Прежде чем поцеловать девушку, Мэт неуверенно спрашивал разрешения, что, безусловно, говорило в его пользу. Его неловкость и стремление к романтике указывали на неопытность. В то время как мистер Эохайд всю неловкость своих первых шагов растерял давным-давно, доведя искусство обольщения до совершенства. Что не могло не наталкивать на мысль: сколько у него было женщин до встречи с ней, с Кэри. И сколько у него их сейчас. Может быть, в эту самую секунду.

Отстраниться друг от друга их заставил телефонный звонок.

— Прости. — Торопливо извинился парень, доставая из кармана сотовый. — Я… отойду ненадолго.

Если бы Кэри была чуть менее увлечена собственными терзаниями, ее бы это насторожило. А так она просто кивнула, облокачиваясь на парапет смотровой площадки. Голос Мэта звучал в отдалении раздраженно, словно он спорил или что-то доказывал. Возможно, ей следовало, как хорошей подруге, попытаться узнать суть его проблем, утешить… Ох, ну почему она все только усложняет? Какими словами теперь объяснять Мэту, что она не любит его?