Когда соблазняет женщина

– Безусловно! Это мой долг. Теперь мое благополучие, а также благосостояние многих других людей напрямую зависит от того, как ловко вы станете управлять той финансовой империей, которую создал ваш батюшка.

И, почтительно взяв Алену под руку, Борис Степанович повел новую владелицу обозревать свои владения.

– На самом деле, – донесся до двух других девушек его медоточивый голос, – на первых порах вам даже не нужно ни во что вмешиваться. Никто не потребует от вас немедленных кардинальных решений. Компания достаточно прочно стоит на ногах. И некоторое время вы можете просто наблюдать, учиться и набираться опыта.

– Вот ведь повезло, да? – завистливо глядя им вслед, произнесла Ольга. – А ведь я тоже была его дочерью! И что он оставил мне? Пшик!

– Наверное, ты его здорово допекла.

– Чем это? Подумаешь, вышла замуж за альфонса и бездельника. Так я ведь уже почти что развелась с ним!

– Немного поздно, ты не находишь?

– Да, если бы отец не умер, тогда, разведись я с Олегом, у меня был бы еще шанс.

– Шанс?

– Шанс заслужить прощение отца.

– Отец был против твоего брака?

– А ты как думаешь? Прямо на свадьбе заявил, что вычеркивает меня из списка наследников.

– Так прямо и сказал? – ахнула Мариша. – Значит, ты уже тогда знала, что не получишь ни копейки?

– Подумаешь! Я ему тогда не поверила!

– Почему? Раз он так сказал, то…

– Да он еще раньше и Сереге так же заявил. И Володьке. И маме, когда ее с этим инструктором застукал. Получалось, что у отца вообще наследников нет! Поэтому я его слова всерьез и не восприняла.

– Зря.

– Сама вижу, – огрызнулась Ольга, но не зло, а скорей по привычке.

– А почему твой отец вычеркнул Сергея?

– Тот прокрутил за папочкиной спиной какую-то сделку.

– Какую сделку?

– Я не знаю, в чем там было дело. Только отцу это здорово не понравилось. Дескать, он был против этой сделки. А Сергей пошел против его воли. Отец так жутко орал на Сергея, кто бы слышал! А потом вдруг успокоился и заявил, что раз Сергей такой умный, то пусть живет своим умом и дальше. А на его деньги и наследство не рассчитывает.

– А Владимир как лишился расположения отца?

– Он же игрок, – небрежно бросила Ольга. – А еще мот и транжира. Работать не любит и не желает. Бездельник, одним словом. Отцу надоело выплачивать его долги. И как-то он заявил Владимиру, что тот тоже может на его деньги не рассчитывать.

– Значит, ни ты, ни твои братья, ни мать не могли претендовать на деньги вашего отца? Так? И вы об этом знали?

– Знали, но пойми, как-то до конца не верилось, что он это серьезно.

– Но ведь отец сказал.

– Ну, мало ли кто и что говорит в запальчивости, – вздохнула Ольга. – Все-таки мы думали, что раз, кроме нас четверых, у отца никого близких по крови нет, то он все равно оставит деньги нам. Какие бы мы ни были, но мы же его дети.

– А потом оказалось, что у вашего отца имеется еще кое-кто породней вас.

– Ну да. Но кто же мог знать?

– Выходит, вы сами виноваты в том, что отец так с вами поступил?

– Ну, знаешь! – снова обозлилась Ольга. – Алене твоей хорошо! Пришла на все готовенькое! Ни дня ей нашего отца терпеть не пришлось. А нам каково было? В каждом шаге должны были перед ним отчитываться, во всем его согласия спрашивать. Наше мнение просто не учитывалось. Как отец скажет, так и будет. Мы даже не могли выбрать, куда отдыхать поехать. Если отец говорил, что Испания, то мы перлись в Испанию, хотя всем была эта Испания в феврале до жопы, а хотелось, например, в Бразилию на карнавал. Пожила бы она так!

– Как так? – усмехнулась Мариша. – Вместо Бразилии в Испанию? Знаешь, я подозреваю, что Алена бы и от Испании не отказалась.

Ольга помолчала.

– Теперь-то я понимаю, что мы все просто зажрались, – печально произнесла она. – Но тогда нам казалось, что отец обязан прислушиваться к нашему мнению тоже.

Трудно сказать, кто был прав, а кто – нет. Сергей Юльевич давил на жену и детей своим авторитетом, а еще больше тем, что единолично держал в руках финансы семьи. Хотел – мог дать денег. Нет – не давал. В этом была его сила и его слабость. Он возомнил, что раз деньги зарабатывает он, то все остальные вроде бы так, несерьезно. Их мнение не стоит и слушать. Но ведь нельзя жить среди людей и слушать только самого себя. Люди отвернутся от тебя либо начнут бунтовать. Что, собственно говоря, и произошло с родной семьей Сергея Юльевича.

Глава 16

Пока Алена отвлекала на себя внимание Бориса Степановича, Мариша сбагрила Ольгу на подбежавшую к ней секретаршу – ее приятельницу. Две девушки приветствовали друг друга так, словно не виделись по меньшей мере полвека. И тут же начали воодушевленно обсуждать случившиеся с семьей Кротовых несчастья. Секретарша охала и ахала, слушая Ольгу. А та снова чувствовала себя важной птицей. По крайней мере тут еще помнили, что именно она – дочь своего отца. А Алена – это так, случайное недоразумение, которое вскоре развеется.

Видя, что они обе увлечены разговором, Мариша потихоньку улизнула дальше. Ее ждал подвиг. В кратчайшие сроки нужно было вычислить смертельного врага Сергея Юльевича. И Мариша знала, как ей действовать. Недаром ее родной дедушка во время войны неоднократно ходил за линию фронта, приводя с собой вражеских солдат и офицеров. Взять «языка», так это называлось на войне.

Ну, на войне – как на войне. И подходящего «языка» Мариша вычислила быстро. Им оказалась упитанная тетушка с быстрыми шныряющими по сторонам глазками-щелочками. Весь ее вид выдавал страшную сплетницу. Мариша не могла точно сказать, почему она так решила, но знала, что права на все сто процентов.

И точно! Тетка оказалась сущим кладом. Она проработала в компании Сергея Юльевича больше двенадцати лет. И никто толком не мог сказать, каковы ее профессиональные обязанности. Зато все знали, что если вам нужна какая-то личная информация или свежая сплетня, то нужно идти к Зинаиде Григорьевне – так звали штатную сплетницу.

– А я ведь знала, что его убить скоро должны! – таким заявлением огорошила тетка Маришу. – Да, да! И не смотрите на меня так, словно не верите. Рассказать?

– Расскажите!

– Уж я вам расскажу про Сергея Юльевича такое, чего другие и знать не могут! – моментально воодушевилась Зинаида Григорьевна. – Чайку хотите?

Сидела Зинаида Григорьевна в отдельном кабинете. Не слишком большом, но все же достаточно просторном. И на ее дверях висела даже какая-то табличка. Что на ней написано, Мариша не успела прочитать. Но не сомневалась, что должность достаточно высокая и прибыльная.

Из ящика стола Зинаида Григорьевна достала коробку дорогих шоколадных конфет, хороший английский чай, и растворимый кофе у нее был тоже не из дешевых. Кроме того, она поставила на стол еще и большую жестяную, ярко раскрашенную коробку с немецким печеньем. Оно, как знала Мариша, было совершенно невкусным, но зато очень эффектным и дорогим.