Когда солнце встанет на западе

«Вот так, родная! Молодец! Не отгораживайся больше от меня! Я должен тебя хотя бы слышать! А еще лучше, ощущать, где ты находишься.»

Голос Миарона смыл тот липкий животный ужас, который меня охватил от мысли, что я больше не услышу мужа. Накатило облегчение. И вместе с ним недоумение. Я отгородилась от Миарона? Но я же ничего не делала!

Очевидно, муж теперь пристально следил за моими мыслями, потому что тут же спросил:

«А что ты делала в тот момент, когда перестала слышать мой голос?»

«Я не переставала тебя слышать. Только слышимость, если можно так выразиться, стала хуже. А занималась тем, что пыталась показать тебе лицо моего сопровождающего.»

«Мысленно?»

«Да. А что?»

«Видимо, именно это сыграло роль своеобразного щита. Я вдруг перестал слышать твои мысли. А когда услышал вновь, то заодно и почувствовал, где ты находишься. По-видимому, чтобы тебя почувствовать, мне нужны твои сильные эмоции. А если ты сосредотачиваешься на чем-то другом, то я тебя не слышу и не чувствую.»

«Жаль, что некому нас научить пользоваться этой мыслесвязью.»

Я разочарованно вздохнула. Мой сопровождающий на меня покосился, но промолчал.

«Таша, учиться пользоваться мыслесвязью, как ты ее назвала, будем сами. Потом. Когда вы выберетесь из этой заварушки. Я знаю, где вы сейчас. Будь осторожна: сейчас впереди и позади вас упадет решетка, чтобы вас никуда не смогли увести силой. Потом пойдет газ. Он очень неприятен. Но это ненадолго. Вы быстро заснете. А когда проснетесь, я уже буду рядом. А заговорщики очень далеко.»

Последняя фраза Миарона прозвучала в моей голове зловещим обещанием. Я подобралась, ожидая обещанных действий.

Но когда в нашей жизни все случалось строго в соответствии с нашими планами?

Обещанная решетка упала, когда Светлана и Иллар вырвались на несколько шагов вперед и оказались за пределами ограждения. В ловушку попали только мы с Евой и наши сопровождающие.

Не успел стихнуть грохот падающих решеток, как мой сопровождающий вдруг схватил меня поперек туловища, с силой прижимая мои руки к телу и лишая меня даже призрачной возможности сопротивляться. Мимо моего лица что-то просвистело в сторону Светланы и Иллара. Раздался взрыв. На моих глазах решетку впереди поглотил огромный огненный цветок. Уши заложило от грохота. Кажется, я завизжала. Не уверена. Потому что в следующий момент нас всех снесло воздушной волной. К счастью, в стену впечатались Моррел и мой безымянный цербер. А мы с Евой добавили им комфорта сверху своими тушками.

Удар оказался слишком сильным. Даже не смотря на смягчающую подушку в виде морунского тела, из легких вышибло весь воздух. В ушах грохотало. Перед глазами мельтешили разноцветные круги. Казалось, я куда-то лечу. О том, что я действительно лечу, догадалась только тогда, когда приземлилась. Опять сверху на морунца. Но на этот раз даже такое смягчение меня не спасло. Я отключилась.

***

– … тяни девчонку аккуратней! Она нам нужна. И радуйся, что она, по крайней мере, идет своими ногами. Мне вот приходится эту тащить на себе.

Голос был отвратительный. Пропитанный желчью, брюзжащий. Ничего общего с тем сдержанным и воспитанным морунцем, который объяснял мне кто за кем будет идти.

С немалым изумлением я поняла, что болтаюсь на плече моего охранника головою вниз. Диадема немилосердно оттягивала книзу волосы и казалось, что она вот-вот снимет с меня скальп. Совсем рядом с моим лицом ритмично двигались довольно внушительные выпуклые тылы моего носильщика.

От неудобной позы подташнивало. Тем не менее, я постаралась не подать виду, что уже очухалась. Возможно, удастся хоть что-то подслушать и передать Миарону.

Миарон!

В голове тоненько и противно звенело, но голоса мужа я не слышала. Как я ни напрягалась, но у меня ничего не выходило.

Мои потуги прервал злобный рык Моррела:

– Так не тащи! Брось ее тут, если не нужна!

– Не стоит. Лишний риск, что наш повелитель успеет вовремя найти свою супругу.

– И как долго ты собираешься ее с нами таскать?

– Не долго. Сверну шею сразу же после брачного обряда.

От изумления я едва себя не выдала. Едва не завопила во весь голос: «Идиоты! Я уже замужем!» В следующую секунду измученный мозг сумел все-таки сложить два и два, и я поняла, что роль невесты уготована вовсе не мне, а Еве. Вот тут мне стало по-настоящему жутко. Я считала своим самым большим кошмаром арахнофобию? Какая ерунда! Если я видела восмилапое чудовище, то мой мозг просто отключался, уступая дорогу инстинктам.

А сейчас я оказалась в аду. Знать, какая страшная судьба уготована твоему ребенку и не иметь ни малейшей возможности помочь, оградить, вот жутчайший из всех кошмаров. Мозг истерически метался в поисках выхода. Но решение не находилось. Что я могла? Женщина-историк против двух громил, предположительно с военной выправкой. Даже звучит смешно. И нет никакого оружия. И даже никаких предметов, могущих сойти за оружие, вокруг. Я украдкой огляделась, только сейчас обратив внимание, что окружающая нас тьма слегка рассеялась. С немалой долей изумления я поняла, что мы поднимаемся вверх по узкой лестнице. Из моего положения хорошо были видны только каменные истертые ступени да задница моего похитителя. Чуть извернувшись, рискуя привлечь к себе внимание, я смогла увидеть стену из огромных каменных блоков. Таких огромных, что я поначалу решила, что стена монолитная. А потом в поле зрения появился стык между двумя плитами. Я вздохнула про себя. Увиденное не давало никаких ключей к спасению. Меня начало затапливать отчаяние. Зачем нас тянут на крышу я не сомневалась. Наверняка, там припрятано какое-то средство передвижения. Миарон молчал. Что делать, было совершенно не понятно. Я знала одно: просто так Еву я им не уступлю.

Лестница изгибалась ужом, наподобие земных винтовых лестниц. С каждой ступенькой становилось все светлее. И наконец, преодолев последние пять ступенек, мой похититель распахнул тихо скрипнувшую дверь.

От потоков света пришлось зажмурится. Пока я часто-часто моргала, пытаясь привыкнуть к яркому свету после мрака дворцовых закутков, меня не слишком вежливо сгрузили на землю. Поскольку я такого не ожидала, то основательно приложилась плечом, едва не взвыв от боли. Ева, с криком «Мама!», рванулась из рук удерживающего ее Моррела. Но силы, чтобы освободиться, моей девочке не хватило. А всегда воспитанный и тихий до сегодняшнего дня Моррел вдруг рыкнул:

– Не дергайся! И радуйся, что отец решил сделать тебя императрицей! Так уж и быть, живи! Только наследничков пару штук мне родишь, и живи!

Я замерла. О чем это он? Неужели почуял в Еве свою пару? Да быть такого не может! Но о каких наследниках тогда может идти речь? Ева видимо мыслила в том же ключе, потому что огрызнулась:

– Фигу тебе, а не наследников! Пусть тебе их рожает твоя ния! И, к счастью, это не я!

Моррел залился злобным смехом:

– Хорошая попытка, земляночка! Но твои сведения устарели! Мой отец — великий ученый! Он нашел способ обрюхатить любую! Слышишь, ты, дуреха, ЛЮ-БУ-Ю! Стопроцентная гарантия! Ну а то, что инкубатор больше двух беременностей не выдерживает, это мелочи. Другие найдутся.

От этих злобных, циничных слов внутренности у меня срослись вечной мерзлотой. Я нутром чуяла, что подонок не врет. Меня захлестнула такая паника, такое отчаяние, что мой мысленный вопль «Миарон!», наверное, и на Земле слышали. И, о чудо! Где-то в глубине головы словно червячок шевельнулся. Слабым сквознячком пронеслось неуверенное и тихое «Ташааааа….»

А следом уже более осознанное:

«Таша?! Жива?! Цела?»

От облегчения я даже обмякла.

«Миарон. Слава всем богам космоса. Спасай нас! Еву хотят выдать замуж!!!!»