Когда солнце заходит в последний раз

– Да, я могу подождать, пока вы пообедаете. – Иван привстал, чтобы уступить ему место. – Вы ведь старше!

– Нет, нет. Кушайте, Ваня, пожалуйста, а я пока осмотрю скелет животного. Приятного вам аппетита!

– Спасибо! – буркнул Иван и снова опустился на камень.

Он разрезал свой кусок и стал проделывать с ним то же самое, что и Андрей. Несколько раз он сдерживал подкатывающеюся было тошноту от противного запаха, но после несколько минутного отдыха, вновь продолжал методично жевать и глотать кусок за куском.

Андрей тем временем, отломав себе от скелета самое большое ребро, прохаживался рядом, и воинственно помахивая своим новым оружием, говорил им, что возьмёт это ребро на память и повесит у себя дома на ковре в своей комнате, как охотничью трофею.

Профессор, почему-то скептически посмотрев на него, и не высказав, как обычно, своего мнения, продолжал сооружать себе тоже что-то подобие стола. И, наконец, закончив свою работу и сев, он сообщил:

– Мне кажется, что это был кенгуру.

Иван чуть не поперхнулся. У Андрея выпала из рук его дубинка, но он так и не нагнулся, чтобы её поднять.

– Да-да, или, по крайней мере, животное очень похожее на него. Посмотрите, какие у него мощные задние конечности. Это явно двуногое млеко питающееся. Взгляните, какой мощный хвост. Оно, при передвижении, скорее всего, прыгало на двух задних ногах, а когда стояло, то опиралось на хвост. Передние конечности служили только для того, чтобы в основном отправлять пищу в пасть. Это конечно огромный экземпляр, но может быть такие кенгуру, и водятся в Австралии. Вы видели когда-нибудь живого кенгуру?

Иван покачал головой:

– Нет, только по телевизору. – он попытался вспомнить что-нибудь об этих животных, но совершенно ничего не мог припомнить ни о размерах, ни о других особенностях этого вида млеко питающихся.

– Ну, а как же попал сюда этот кенгуру? – иронично поинтересовался Андрей у профессора; он упрямо верил, что если это не верблюд, так джейран или сайгак. – Вырастил наверно казахский пастух или зверь сбежал из зоопарка?

– Вы, наверное, мне не поверите, – профессор выдержал паузу, как бы не зная с чего начать, потом, набрав в легкие воздуха, продолжил. – Как вы знаете, я физик и поверьте мне, пробелов в этой науке очень много. К неизученным физическим явлениям можно отнести и аномальные явления в природе. И физики на их счёт могут строить лишь предположения.

Может быть, и мы имели дело с таким явлением. Вы, Андрюша, спрашиваете – как оказалось здесь это животное? А может, это мы оказались у него в гостях, может быть мы сейчас в центре Австралии. И это пустыня Виктория, а те горы, которые видны вон там вдали – горы Масгрейе.

– Вы шутите? – на этот раз в голосе Андрея что-то дрогнуло.

А Иван смотрел в сторону, куда показал профессор. И действительно далеко впереди были видны очертания гор, может быть не очень больших, но всё-таки гор.

– Это многое тогда объясняет, – рассуждал далее профессор. – Если мы могли переместиться в центр Казахстана, то почему бы, мы не могли также оказаться в Австралии. Допустим, это антигравитационное облако держало нас в себе, пока мы не перелетели с одного континента на другой. Эта удивительная змея с ушами… Но разве мало диковинных животных на этом далеком континенте, которых мы никогда не видели. Утконосы или коалы, например. Что вы теперь на это скажете, Андрюша?

– Вы физик, вам виднее. Я уже готов всему поверить, но это… Это просто не укладывается в голове. Если это действительно Австралия…

Андрей принялся размышлять вслух, что тогда им просто повезло. Рано или поздно они встретят людей; сообщат властям; конечно, не обойдется и без разбирательств, но в конце концов всё станет на свои места. Они поживут несколько дней в Мельбурне, а потом полетят домой. И по мере таких рассуждений, у него началось поднимается настроение:

– Что там этот чемпионат Союза, да и Кубок Мира. На следующий год поедем, – он хлопнул Ивана по плечу. – Зато, Ванёк, всю жизнь будем вспоминать, детям рассказывать.

Иван молча отдал профессору нож. Он не разделял восторга Андрея. Многое ему было непонятно, а это уже вторая версия профессора, и вскоре может последовать следующая.

Иван задумчиво смотрел, как профессор пытается начать свой обед, а Андрей, подобно заправскому специалисту по употреблению змей, давал ему хитроумные советы. Они смеялись и шутили друг над другом, пытаясь состязаться в остроумии. И Иван, смотря на них, невольно заулыбался. Они, шестидесятипятилетний профессор и двадцатилетний спортсмен, были сейчас, как дети, играющие в какую то весёлую игру. Грязные, перепачканные в пыли, лимфе и крови, они позабыли обо всём на свете, и со стороны было похоже, что это забавляются давным-давно знакомые и неразлучные друзья.

Иван достал из кармана секундомер. Прошло уже восемь часов, как встало солнце. Он смотрел на движущуюся стрелку, и ему казалось, что она перемещается, как обычно с нормальной скоростью, как всегда, когда он смотрел на неё на соревнованиях или на тренировке. Иван прощупал на своём запястье пульс. Уже на протяжении нескольких лет он постоянно контролировал его; ЧСС в покое составляло шестьдесят ударов в минуту, и он знал своё сердце лучше, чем кардиолог и их кардиограммы. И сейчас оно билось ровно и спокойно, по-будничному, в нормальном ритме. Стрелка оббежала круг. Шестьдесят два. Для достоверности Иван сосчитал от двухсот одного до двухсот тридцати. На секундомере прошло тридцать секунд.

Нет, размышлял Иван, часы идут правильно, но тогда ночь действительно длилась шестнадцать часов, а значит день должен быть восемь; и всё было бы нормально, если бы солнце сейчас село за горизонт, но оно в зените, ровно в зените и это означает, что до заката еще столько же, то есть, ещё восемь часов. У Ивана заболела голова от этой арифметики. Ну, нигде ни в Австралии, ни в Антарктиде не могут сутки быть больше двадцати четырех часов.

Иван рассказал о всех своих вычислениях профессору. Тот, внимательно выслушав, взял секундомер, потом долго смотрел на движущуюся по кругу стрелку, но так и ничего не сказав, вернул обратно, после чего продолжал жевать кусок мяса, и одновременно размышляя о чём-то, уставившись в несуществующую точку.

Иван подошёл к рюкзаку и вытащил из него Андрееву находку.

– А этот ботинок!

И он сообщил о своих суждениях по поводу этой подобранной ими вещи. Тут уже не выдержал до сих пор молчавший Андрей:

– Ну и что! Это всё ещё ничего не значит. Австралия. Казахстан или Южная Америка, но мы всё равно должны идти дальше. Хотя бы для того, чтобы выяснить всё до конца. Или ты хочешь сказать, что нам следует вернуться? Мы даже воды не нашли! – И он демонстративно одев рюкзак, зашагал по холму в сторону гор.