Когда струится бархат

— Ну что ты, радость моя, — нежно сказал Адам, — успокойся, все кончено. Твои слезы излишни.

Шмыгая носом, Хельвен отвернулась, вытирая лицо накидкой.

— В этом можешь винить мою мачеху, — промолвила она, и неожиданно в интонации ее все еще плаксивого голоса прозвучала усмешка. Из глубин корзины с провизией Хельвен молча вытащила мех с вином и пару чашек.

Адам с недоумением продолжал смотреть на жену, ожидая пояснения.

— Она всегда меня учила, буквально вбила в голову, что в кризисные минуты самое худшее дело — ударяться в панику. Когда же кризис миновал, можешь реветь, стонать и причитать, как потерявшая рассудок, если хочется. — Хельвен снова шмыгнула носом, подавая мужу вино и кусок белого хлеба с положенным сверху ломтем жареного мяса.

— Очень похоже на графиню, — он буквально впился в еду зубами, так как ничего не ел с самого рассвета, и только теперь понял, насколько проголодался.

— Ты представляешь, — стал рассказывать Адам, — я еще никогда не испытывал такой слепой ярости, как этим утром. Если бы Джоффри Анжуйский меня не остановил, я бы на месте прикончил Варэна. Боже мой, столько говорить о недопустимости риска во время этой ответственной поездки и, забыв обо всем, схватить клинок для убийства! — Он покачал головой, скорчив мину осуждения и презрения к своим же действиям, отпил холодного вина и без всякой надобности стал поправлять одеяло, которым был укрыт конь. — Остин говорит, один из городских нищих скормил Лайярду пару сморщенных яблок. Он не заподозрил худого, да и я тоже не обратил бы внимания. Но теперь все видится по-иному.

— Ты считаешь, что именно это довело Лайярда до такого состояния?

— Конечно. Неужели существует более легкий способ уравнять шансы, нежели подстроить дело так, чтобы Лайярд упал в самый неподходящий момент? И Варэну только оставалось дожидаться, пока такой момент не наступит.

— Что с ним теперь будет?

— Подозреваю, что ничего особенного. Во имя политических интересов всю эту историю постараются забыть как можно быстрее. Ле Клито со своей свитой вернется во Францию, а мы поедем домой в Англию. Волны в пруду добегут до берега, и все успокоится. — Адам поморщился. — Господи Иисусе, — тихо произнес он, ставя пустую чашку, — как хочется, чтобы мы оказались дома!

Хельвен положила голову ему на плечо. По спине у нее пробежала дрожь от дурного предчувствия.

— И мне, — еле слышным шепотом промолвила она, — мне тоже.

* * *

— Как можно быть таким идиотом? — рявкнул Уильям ле Клито и гневно посмотрел на растянувшегося на кровати человека. — Ну, ладно, Адам де Лейси виноват перед тобой так, что отплатить может только своей жизнью. Но к чему такая поспешность? Ты же ведь мог организовать что-нибудь не столь очевидное. Теперь понятно, почему Матильда преспокойно добралась до Англии, если уровень твоих способностей столь низок!

— Нельзя было предполагать, что все раскроется, — хмуро заговорил Варэн, заложив руки за голову, стали видны подмышки, поросшие курчавыми светлыми волосами. — В этом плане все было предусмотрено правильно. Просто не повезло, и этот ваш щенок вмешался в самую неподходящую минуту. Если бы не он, Адама де Лейси уже не было бы на этом свете, и никто бы ни о чем не догадался.

— То есть, ты веришь, что никто бы не заметил, как его конь спотыкается и шатается, словно пьяница? — Ле Клито в волнении запустил руку в свои тонкие, поредевшие волосы. — Думаешь, никто бы не увидел следы конских копыт на теле жертвы или не распознал пегого жеребца, на котором ты там находился? Боже мой, ты и впрямь идиот!

— Но на турнирах всегда случаются несчастные случаи. Например, его конь получил удар по голове. А я не сумел удержать своего коня, и тот его растоптал. Потом я в пылу боя ускакал в другое место. Такое часто случается, и у меня есть свидетель, который может подтвердить мою версию. Это, кстати, один из людей самого де Лейси — маленький анжуец в ярко-красных сапогах, который слишком любит игру в кости.

Ле Клито презрительно фыркнул себе под нос.

— Если бы все пошло законным путем, ты сейчас был бы лишен удовольствия нежиться на этой постели и валялся бы на соломе в тюремной камере. Мне крайне тяжело было убедить графа Фульке не бросать тебя в его подземелье. Кстати, тебя спасло лишь то, что мы срочно возвращаемся во Францию.

Варэн резко приподнялся на локтях.

— Во Францию? — изумленно повторил он.

— А-а, тебя же не было в зале, и ты ничего не слышал! Прибыл гонец от моего тестя. Шарль Фландрский убит — небеса услышали мою молитву! — Улыбка исказила его округлую физиономию. — Мне предложили освободившуюся вакансию — Уильям, милостью своевременно ударившего ножа, граф Фландрии! Как ты смотришь на то, чтобы поселиться во фламандском поместье и обзавестись улыбчивой женой с золотистыми косами?

— Тебе предложили Фландрию? — Изумление де Мортимера еще больше усилилось, он буквально остолбенел.

— Да, это сделал Людовик Французский как верховный повелитель этого герцогства. Однако есть и другие, также заявившие о своих претензиях. Именно поэтому мы должны без промедления отправляться в обратную дорогу. Предстоит тяжелейшая борьба, и когда я пройду через это испытание, то уже буду не просто шипом в теле моего дядюшки Генриха. Я стану огромным зазубренным копьем! — Глаза Ле Клито сверкнули, последние слова он выпалил, брызгая слюной.

Варэн закрыл глаза и снова откинулся на спину. Поместье во Фландрии. Фламандская жена. Зарабатывать на жизнь своим мечом. Он крепко, до боли, зажмурил глаза, вспомнив о действительно зазубренном копье, который судьба воткнула в бок ему самому.

— Замечательная новость, милорд, — искренне заметил он, хотя энтузиазм, выраженный этими словами, был без малейших признаков эмоциональной окраски.

Ле Клито глянул на него задумчиво и пробурчал, подражая интонации Варэна:

— Да уж, замечательная, не так ли? — Он взял апельсин с блюда, стоящего на низеньком столе, и вонзил ногти в кожуру. Пахучие капли брызнули в воздух, свежий ветерок от окна донес их аромат до лежащего на кровати мужчины. — Но вот что мне непонятно: чего хочет мой дядя Генрих от графа Фульке? Явно чего-то такого, о чем никто не должен узнать, уж в этом-то можно не сомневаться.

— Значит, граф тебе даже не намекнул?

Ле Клито выплюнул кусочек мякоти.

— Нет, — чавкая сочным фруктом, подтвердил он. — Ни слова не сказал, даже после моего деликатного вопроса. Просто переменил тему, и все. Очевидно, какое-то дело, обещающее для них выгоду. Но не для нас, разумеется. — Он продолжал уплетать апельсин, но внезапно замер и с хитрым видом заулыбался, повернувшись к лежащему на кровати рыцарю, который молчал, горестно сжав губы. — А ты мог бы искупить свою вину за сегодняшнее поведение, в то же время оказав самому себе существенную услугу.

Варэн настороженно вскинул на своего покровителя глаза. Тот, оживившись, подошел ближе и даже уселся на край постели. Руки и подбородок ле Клито были перепачканы апельсиновым соком, множество капелек попали и на рубашку.

— Каким образом, милорд?

— Хочу, чтобы ты разузнал, с чего это моему дядюшке вздумалось отправлять гонца в Анжу. Причем я хочу, чтобы ты это выяснил до того, как де Лейси с женой уедут в Англию. Они должны, несомненно, иметь еще одну встречу с Фульке, возможно, только разговор. Мне важно знать, о чем они будут говорить. Но ни в коем случае я не должен участвовать в этом расследовании. В остальном ты волен делать все, что сочтешь нужным.