Когда тают льды. Песнь о Сибранде

– Асса Дейруин не давал указаний, – нехотя припомнил я, разрубая напряжённую тишину. – Так нелюдь сказал. Перед смертью.

Удивление, смешанное с тщетно подавляемой благодарностью, тенью мелькнуло на лице альда и пропало. Он отвернулся, но Люсьен вновь не дал ему заговорить.

– Я и не говорю, что это он давал, – пожал плечами брутт, обращаясь ко мне. Забавным получался разговор: почти все собеседники игнорировали друг друга. – Я просто уточняю, что наша дорогая Деметра была в списке смертников на первом месте. Дина прилагалась. А теперь и заказчика вычислять не нужно: по грустному лицу и так понятно, что живая госпожа Иннара очень расстроила дражайшую Эллаэнис.

Все взгляды обратились к кусавшей губы альдке в тот момент, когда она хмуро рассматривала дочь Сильнейшего. Не ожидавшая всеобщего внимания, Элла вскинулась, ошарашенно завертела головой.

– Что ты несёшь? – севшим голосом вытолкнула она. – Люсьен, ты…

– Я, – безжалостно подтвердил брутт, – срываю надоевшие маски. Приворот – вещь замечательная, если только не использовать его на всяком полезном мужике, и не мстить каждому, на кого он не подействовал. Судя по тому, как ты обхаживаешь Дейруина, он тебе тоже отказал? Ну, так я и думал. Это-то тебя и заводит, а, Элла? Сибранд тоже плевать на тебя хотел, как и я. А виной твоей зависти госпожа Иннара, к ногам которой завидные женихи так и падают. Зато Фавиана и уговаривать не пришлось: он же твой след, как пёс, лизал. Так вожделел, что забыл о своём прямом долге перед господином и его невестой…

Во время этого короткого монолога серокожая альдка то темнела, то светлела лицом, не в силах вытолкнуть ни слова. Взгляды её сородичей, самого Дейруина и скудной горстки людей обратились к ней; под перекрёстным огнём чужих мыслей Эллаэнис не сразу собралась с духом, чтобы выкрикнуть:

– Заткнись!!! Клевета, это позорная клевета, Арк!

Крик сорвался в визг; большего доказательства, чем обращение к наследнику альдского престола, мне и не требовалось. Если бы в самом деле переживала за обесчещенное имя, взывала бы к госпоже Иннаре, которая едва не пострадала от рук предателя…

– Понять не могу: Дину-то зачем тронула? – продолжил, как ни в чём не бывало, Люсьен. – Чем она тебе не угодила? Единственная, кто превосходил тебя в красоте, уме и магической силе?

– Мой круг выше, чем у Дины! – выкрикнула Эллаэнис, сжимая кулаки. – И не так уж она и умна, раз Фавиан сумел к ней подобраться!

Я спешился. Горячая волна ярости поднялась из глубины груди – будто до сих пор сидело в ней сердце огненной стихии. Прекрасная сикирийка ничем не заслужила хулы после героической смерти! И уж точно не из уст подлой, ничтожной нелюди…

– Сколько тебе лет, Элла? – насмешливо спросил брутт, игнорируя взгляды зашевелившихся альдов и мастера Сандры. – Дина тебя в три раза моложе, и проживи она ещё пару зим, достигла бы твоего круга. Зато мудрости у неё куда как больше! Обе вы невысокого происхождения, но она знала своё место, а ты всё думаешь, что, задрав платье перед наследником альдского престола, станешь ему равной…

От полетевших в него электрических зарядов Люсьен досадливо отмахнулся, растворяя их ещё в воздухе.

– Это неправда, – быстро вставил Дейруин, привлекая к себе невесту. – Слышишь меня? Не было… с ней, – презрительно кивнул в сторону альдки, – ничего. Веришь? Ты мне ещё веришь, Деметра? – он даже встряхнул госпожу Иннару, мучительно избегавшую его взгляда. – Я об этом не знал. Если бы… я бы сам его казнил. И её – тоже, – без колебаний добавил Аркуэнон.

За его спиной я увидел, как у Эллаэнис перехватило дыхание. Прекрасная альдка стала похожа на застывшее, безжизненное изваяние – всего на миг – а затем взорвалась пронзительным криком:

– Она предательница, Арк! Снюхалась с легионом!

Мастер Сандра бросила на альдку предостерегающий взгляд, но поздно: опасные слова вырвались, и повисла напряжённая тишина. От неприятных предчувствий мои кулаки сжались сами собой, зато Люсьен, кажется, получал от происходящего истинное наслаждение.

– Так и Дейруин не безгрешен, – не дал никому и слова вставить он, – или не его люди в Совете скрыли от остальных старцев сегодняшний обряд? Или не он, в конце концов, велел нашему Братству выкрасть у бруттов сердце воды? И разве не по его приказу я убил Сильнейшего, мастер Сандра?

Среди альдских магов раздался дружный ропот; побледневшая Деметра обернулась к нам, и в тёмных глазах я прочёл почти крик: зачем?!

– Люсьен! – резко крикнула мастер Сандра, выступая вперёд. – Молчать!!!

Как псу приказала… Пожалуй, среди всех находившихся у горной тропы я один понимал молодого брутта. И то, чего он добивается, мне совсем не нравилось.

– Вопросы риторические, – закончил мысль молодой колдун, отворачиваясь от наставницы.

Тишина воцарилась мертвенная. Теперь только я заметил, как в толпе альдских магов обособленно держатся трое из них, пряча в руках острые кристаллы, едва прикрытые тонкой тканью. В такой же Деметра заточила сердце огня: мягкое оранжевое свечение, совсем не похожее на багровое безумие, рвавшее меня изнутри. Все четыре артефакта были тут; опасная игра в срывание масок вполне могла бы закончиться так, как того хотел брутт.

– Мы оба заботимся о наших народах, – проговорил наконец Дейруин, не отпуская плечи своей невесты. Говорил он негромко, но жадно прислушивавшиеся альды и Эллаэнис, невольно шагнувшая ближе, всё прекрасно слышали. – И, возможно, плохо продумывали наши поступки раньше. После свадебной церемонии мы станем одним целым, дорогая Деметра. И сумеем, я уверен, найти решения, приемлемые для нас обоих.

Грязная ругань замёрзла у меня на языке; подло играл коварный альд! Не с позиции силы, а так, как и следовало, добиваясь своего, обращаться к женщине: мягко, ласково… как будто уступая…

Вот только меня его миротворчество не устраивало ни на грош! Слишком уж лакомым Дейруин был женихом – зная обострённое чувство долга госпожи Иннары, надеяться на чудо я не собирался.

Вмешиваться, впрочем, не пришлось.

– Поверить не могу, – дрожащим от ярости голосом выдавила Эллаэнис, – что ты принимаешь эту предательницу… эту… бруттку… Арк, – теперь в голосе обезумевшей альдки звучало злое торжество, – ведь Деметра скрывает кое-что пострашнее предательства. Ты не знал?

Никто не успел её остановить. Даже Люсьен, в нерешительности глянувший на побледневшую бруттку.

– Деметра Иннара бесплодна!

Я не видел, с каким злым удовольствием Эллаэнис сжимает кулаки, не видел, как презрительно кривится Люсьен, бросая мимолётный взгляд на альдку, не заметил, как насторожилась мастер Сандра, выступая вперёд – я смотрел только на Деметру. Дочь Сильнейшего вздрогнула, как от хлёсткого удара, бледное лицо исказила мучительная гримаса – всего миг, и её сменило то самое выражение, которое я бы не перепутал никогда и ни с чем. Все маги перед атакой выглядят одинаково.