Когда умирают боги

– Господи боже мой, откуда мне знать? – Осушив бокал, она отставила его и поднялась из кресла. – Тебе пора. Мне еще нужно успеть на званый вечер.

Себастьян стоял в пустой ложе театра Ковент-Гарден и наблюдал из тени, как на сцену выпорхнула Кэт в роскошной королевской диадеме и полупрозрачном наряде шекспировской Клеопатры. Он знал, что она не может его увидеть. И все же Кэт, должно быть, почувствовала, что он там, ибо на секунду замерла и, повернув голову в его сторону, улыбнулась ослепительной улыбкой, которая предназначалась только ему одному.

Девлин простоял в ложе несколько минут, просто ради удовольствия видеть ее. Но прежде чем занавес опустился на антракт, виконт прошел за кулисы. Он начал беспокоится, куда запропастился Том, и решил расспросить Кэт, не видела ли она мальчишку. Но, протискиваясь сквозь толпу дам полусвета и строивших им глазки городских щеголей, он увидел, что по коридору слоняется маленький мальчик в полосатой ливрее.

– Где ты был, черт возьми? – строго спросил Себастьян, схватив тигра за воротник. – Я уже собрался послать гонцов по всем караулам, чтобы узнали, не сидишь ли ты в кутузке.

Том крепче сжал бумажный коричневый пакет.

– Я ждал, пока закончат чистку костюма мисс Кэт.

– Чистку? – грозно переспросил Себастьян.

– Он совсем как новенький, клянусь, – поспешно добавил мальчик. – Почти.

– Почти?

Том совсем сник.

– Лучше бы я выбрал яблочный.

ГЛАВА 17

Общественная палата на Куин-Сквер отличалась от аналогичного учреждения на Боу-стрит с его знаменитым и «бегунами», патрульными и внушительным блеском, сохранившимся со времен Филдингов [6] . Но пост главного мирового судьи на Куин-Сквер вполне устраивал сэра Генри Лавджоя.

6

В 1748 г. известный литератор Генри Филдинг стал мировым судьей Вестминстера и при суде на Боу-стрит организовал подразделение сыщиков предтечу знаменитого Скотленд-Ярда), известное первоначально как «люди мистера Филдинга», а впоследствии – «бегуны с Боу-стрит». После его смерти председателем суда на Боу-стрит стал единокровный брат Г. Филдинга – Джон, который и возглавил подразделение сыщиков.

Лавджой, серьезный человек, оставался безучастным к славе, и к блеску. Вдовец, к тому же последние десять лет бездетный, он решил в свои преклонные лета посвятить остаток жизни общественной службе. Будь сэр Генри католиком, он, скорее всего, пошел бы в священники. А так он стал судьей, отдаваясь новому делу с почти религиозным пылом, заставлявшим его каждое утро появляться в своем офисе на Куин-Сквер еще до восьми часов.

Воздух в ту субботу был прохладен и благословенно чист благодаря сильному ветру с востока. Остановившись на хорошо освещенном углу, как раз напротив общественной палаты, Лавджой купил плюшку у мальчишки-разносчика, а затем замешкался, так как его внимание привлек высокий молодой человек в элегантной треуголке и накидке, который пробирался сквозь толпу уличных торговцев и молочниц.

– Как вы сегодня рано, милорд, – сказал Лавджой, когда с ним поравнялся виконт Девлин.

Обитатели Мэйфера [7] редко покидали свои дома до полудня. Но потом, взглянув на вечерний наряд виконта, Лавджой понял, что вряд ли юноша добрался до своей постели вчера ночью – во всяком случае, если он и добрался до постели, то явно не до собственной, решил шокированный судья после минутного раздумья.

Странные янтарные глаза молодого человека зажглись слабым блеском, словно он проследил за ходом мыслей Лавджоя и его позабавило неодобрение судьи. Но его веселость быстро исчезла.

7

Фешенебельный район лондонского Уэст-Энда.

– Вы слышали о том, что в Павильоне обнаружили тело маркизы Англесси?

– А кто об этом не слышал? – отозвался Лавджой, пока виконт подстраивался к его шагу и они вместе пересекали площадь. – И вот что я вам скажу: мне не нравятся некоторые слухи, которые до меня доходят. Все это может привести к беде. К большой беде. Королевскому семейству подобный скандал сейчас совершенно не ко времени.

Лавджой покосился на своего спутника, но лицо Девлина оставалось невозмутимым. Либо он не слышал разговоров о так называемом Ганноверском проклятии, либо решил, что будет мудрее их не комментировать. Вместо этого он сказал:

– Я узнал, что Гиневра Англесси покинула свой дом на Маунт-стрит в среду утром в наемном экипаже.

Лавджой остановился как вкопанный.

– Вы хотите сказать, она была здесь? В Лондоне?

– Именно так. Самое вероятное, что ее и убили здесь.

– Боже милостивый! Где?

– Не знаю. Было бы неплохо, если бы я мог поговорить с кучером. Лакей не может припомнить номер экипажа, но ему кажется, будто бы кучер был из Йоркшира.

Лавджой вздохнул со стоном.

– Вы хотя бы представляете, сколько в городе кучеров наемных карет родом из Йоркшира?

– Нет. Но надеюсь, вы представляете.

Судья пытливо взглянул на красивого худощавого молодого вельможу.

– Зачем вы в это ввязываетесь?

Девлин округлил глаза, изображая искреннее удивление.

– Если я правильно помню, это ваша идея, что я могу оказаться полезным в таком деликатном деле.

– Вы сами рассказывали мне, якобы взялись за расследование прошлогодних убийств из сугубо личного интереса. Так каков ваш интерес в деле об убийстве леди Англесси?

– У меня есть причины.

– Угу. Это-то меня и пугает.

Наклонив голову, чтобы скрыть улыбку, виконт повернулся и собрался было уйти, но, сделав шаг, остановился.

– Вы ведь интересуетесь научными достижениями?

Лавджой гордился тем, что с усердием следил за развитием науки. Но он не знал, откуда Девлину стало об этом известно.

– Да. А что?

– Вы, случайно, не знаете, где сегодня будет проходить подъем на воздушном шаре?

Подъем на воздушном шаре должен был состояться тем же утром, в одиннадцать часов, на Сен-Джордж-Филдс, на южном берегу Темзы.

– Темное это дело, – изрек Том, когда они подъезжали к лугу и над вершинами деревьев уже виднелись полотнища красного и желтого шелка, начинавшие принимать форму шара. – Людям природой не дано летать среди облаков.

Себастьян рассмеялся и передал мальчишке поводья.

– Держи экипаж подальше от толпы. Я слышал, эти аппараты иногда загораются, что вызывает панику.

Том деловито кивнул.

– Об этом, ваша светлость, можете не волноваться. Я и близко не подъеду к этой штуковине.

Продолжив путь пешком, Себастьян с трудом протолкнулся на поле. Поглазеть на воздушный шар собралась пестрая толпа: господа в цилиндрах и дамы с зонтиками вперемежку с принаряженными торговцами и обычной шушерой – ворами, головорезами и карманниками. Прохладный утренний ветерок утих, день обещал быть тихим и жарким. Торговля пивом шла бойко, из бочонков поднимался густой аромат солода и смешивался с запахом травы, нагретого газа и разгоряченных, тесно прижатых друг к другу тел.

Виконт нашел Моргану, сводную сестру Гиневры Англесси, недалеко от ревущей топки, медленно заполнявшей газом шелковый чехол. Высокая костлявая женщина с длинным, резко очерченным лицом и веснушчатой кожей, Моргана не обладала ни округлыми формами сестры, ни обаятельными манерами. Она пришла в сопровождении камеристки с топорным лицом, отдавая дань приличиям, хотя Себастьяну показалось, будто Моргана Куинлан принадлежит к тому типу женщин, которые сами способны постоять за себя.