Когда вдруг решил... что уже... поздно

Всё теми же инстинктами движимый, её шею в грубом захвате удерживая, спиной к себе развернул, наклонил, заставляя вперёд податься, и в сторону журнального столика толкнул, ставя на колени. Смахнул оттуда лампу для чтения, телефонную трубку, какой-то журнал. Подол длинного платья задрал и стянул бельё, на раздвинутых им же коленях его фиксируя. Двумя пальцами грубо по промежности провёл, её ещё не спавшее возбуждение отмечая, влагу растягивая, поднимая вверх, задний проход увлажняя. Большим пальцем надавил, но, сопротивление улавливая, остановился. На время. Пальца не убирая, не позволяя выдохнуть, расслабиться, широким движением влажного языка от затылка, по шее, по щеке, к её губам провёл. В губы им толкнулся, по плотно сжатым зубам провёл, пробраться глубже пытаясь. Сдавленно рассмеялся, желаемого не добившись. Волосы её в кулак сжал, лицо освобождая, заставляя запрокинуть голову.

— Может быть, так? — Надавил пальцем чуть сильнее, но рвать не хотел, её протестующее рычание расслышав, с давлением сжатое колечко поглаживать принялся. — И так не хочешь? — Вроде бы удивился. — А что же мне тогда с тобой делать? — Нахмурился. Кулак в волосах разжал, платье с плеча стянул, не обращая внимания, как то затрещало. Плечи её нацеловывать принялся, шею, ключицы — всё, до чего дотянуться мог. — Нужно только довериться. — Торопливо прошептал, сглотнул шумно, зашкаливающее возбуждение перетерпеть пытаясь. — Ты ведь ещё помнишь, как это? Довериться и впустить, малыш. — Многообещающе прошептал. — А потом мы с тобой всё обсудим. — Губами к уху прижался, языком по нему провёл, естественные завитки повторяя. — И про отца, и про тебя, да? — Торопливо пробормотал и надавил пальцем особенно сильно, теперь уже точно прорваться пытаясь, как вдруг стекающую по её подбородку слезинку заметил. Она на мгновение замерла и сорвалась, по стеклянной поверхности столика расплескавшись.

Литнер нервно зажмурился, вдруг опомнившись, но отпустить Риту сразу не получилось. Железная хватка поддаваться не хотела, злость, возбуждение были сильнее запоздало проснувшегося здравого смысла. Прислушался к давящей на виски тишине и болезненно скривился.

— Прости, я не понимаю, что делаю. — Отдышаться пытался, всё же руки разжав. То, как они безвольно по её телу вниз поползли, будто в замедленной съёмке улавливал. Тонкая спина, талия, упругие ягодицы, гладкие бёдра. Всё так знакомо, но вдруг оказалась не для него. Так странно… — Прости. — Лицом к всё же дрогнувшей от облегчения спине прижался и трусики, за которые зацепился пальцами, зло вверх потянул.

На себя злился. За то, что сорвался, а ведь обещал, что не тронет, не обидит. Самому себе обещал. Ещё тогда, при их встрече на холодном мосту под окнами его офиса. На Марго злился тоже, но по-другому, иначе. Несмотря на это встать помог, усадил на диван, но понял её, когда с дивана вскочила, будто маленькая птичка нахохлившись. О недавних слезах напоминали только раздражённые глаза и Литнер невесело ухмыльнулся. Нет между ними ничего. Ни доверия, ни понимания. И своих слёз ему демонстрировать она не намерена, близко подпускать не желает.

А Рита снова подбородок задрала. И пусть обидно, пусть больно, а слабости сейчас места нет! Вот только не смогла она быть сильной, когда Литнер вдруг снова нахмурился, когда руку к её лицу потянул в намерении коснуться. Всем телом вздрогнула и отшатнуться попробовала, но он был решительнее и быстрей. В грубой хватке подбородок её удерживая, заставил его ещё выше задрать. Так, что голова закружилась. Что-то для себя разглядев, отметив, с явной удовлетворённостью на лице, Костя отступил.

— А я вижу, скучать тебе некогда. — Задумчиво потянул. — Пристрастилась к жёсткому сексу и что? Решила дальше пойти?

То, как Рита непонимающе рот приоткрыла, Литнер заметил и, поясняя, пальцем линию поперёк шеи провёл, как она тут же догадалась, синяк и припухлость этим движением повторяя.

— Удавка в руках идиота? Детка, да это же опасно! — Похабно облизнулся. — Силу не рассчитал, и всё! Нет больше нашей красавицы! — Языком прищёлкнул. — Не уверен… возможно… — Чуть отстранился, примеряясь, взглядом прицениваясь. — При определённых обстоятельствах это даже заводит, но, ты ведь знаешь мою позицию на этот счёт: девушек синяки не украшают. Хотя это дело вкуса. — Безразлично плечами пожал, отмахиваясь, но за сигаретой потянулся.

С приоткрытой пачкой в руках замер. На Риту смотрел, что-то понять пытаясь. Судя по потерянному виду, так ничего и не понял. А она, опомнившись, придя в себя, выразительно округлила глаза.

— А при чём здесь Самарин? — Возмутилась, а у Литнера вдруг взгляд прояснился.

— О, прости! Я что-то упустил? — Показательно рассмеялся и губами сигарету вытянул, зубами её сжал, а вот прикурить не вспомнил.

Глава 25

— Это твои люди, Костя. — Категорично отмахнулась Марго и он губы растянул, будто для улыбки, только вот какие-либо эмоции в это вложить забыл.

— Ты рехнулась? — Натурально удивился, какое-то время выдержав, и всё же прикурил, глубоко затягиваясь едким дымом. — Детка, я у тебя спрашиваю. — Рукой взмахнул, к вниманию призывая.

— Это твои люди, Костя. — Повторила она и отмахнуться от её слов снова Литнеру отчего-то не захотелось.

— Ты что-то путаешь, малыш. — Заговорил так, будто Риту в этом убедить пытается, а она отрицательно головой качнула, его правоту не признавая.

— Что? Мальчики неверно трактовали твой приказ? — Дерзко усмехнулась, нервную улыбку маскируя. Костя не врал, и она это уже поняла, вот только пока принять отказывалась. — Так, прикажи их четвертовать! — От собственного хриплого голоса поёжилась. Разволновалась и скрыть этого уже не получится.

На то, как Костя смятую рубашку с пола поднял, смотрела, как на плечи её накинул, наблюдала, а понять ничего не могла. Самый настоящий страх выбрался из глубины и с немым криком вырвался на свободу. Рита плечи руками обхватила, а когда Костя подошёл, неуверенно попятилась. Он тряханул её всего раз, приводя в сознание, а потом посмотрел строго и предельно внимательно.

— Что произошло?

— Сегодня в суде парень какой-то… не знаю, — зажмурилась, его давления не выдерживая. — Подошёл сзади и душить принялся.

— В суде? Где десятки камер и вечная толпа народа? — Зубами скрипнув, Литнер недобро прищурился.

— Он в туалете напал. Я возле зеркала стояла… Рослый такой, крепкий. Душил, а как понял, что сознание теряю, отпустил.

— Отпустил? То вдруг душить принялся, а потом, так же вдруг, отпустил? Так, что ли?

— Ты почему на меня сейчас кричишь? — Рита часто-часто моргать принялась.

— Я не кричу, я у тебя спрашиваю. — Чётко и громко отрёкся от обвинения Костя, а сам уже нависал, взглядом в её лицо впившись. Рита его со злостью оттолкнула, нервно вскрикнув.

— Отпустил, и всё! Ничего больше не знаю! И если тебя этот факт расстроил…

Ахнула, за щеку схватившись, когда Литнер отрезвляющую пощёчину влепил.

— Хорошо, что произошло, я понял. — Уже спокойнее добавил он, глядя, как Рита раскраснелась, опомнившись. — С чего ты взяла, что это были мои люди?

— Он, когда душил, посоветовал домой возвращаться. — Провела Рита по шее похолодевшими пальцами и на то, как Костя в лице меняется, уставилась.

— Как мило, какая забота! А вообще, тот факт, что при мысли о доме, ты меня вспомнила, в целом радует. — Нелепо рассмеялся он, чтобы тут же взорваться громогласным криком. — Да ты охренела, Рита?! — За плечи её схватил, сотрясая. — Ты чокнулась на меня такое подумать?! Какой на хрен парень, какие к чёртовой матери угрозы?! Я на идиота похож? На отморозка? Никогда, слышишь, никогда не смей так обо мне думать! Любого могу в порошок стереть, но не тебя, слышишь?! Ты слышишь меня?