Когда я вгляделся в твои черты

– Почему ты сказал, что те дни кажутся тебе странными?

– Потому что я ощущал себя собой и не собой одновременно. Словно преодолел жизненный порог, которого не должно было случиться… Мне всегда казалось, что за чертой девятнадцати ничего нет. Но я умер, возродился и стал делать то, что, как я думал, никогда не попробую. Да и от сильных антидепрессантов было необычное чувство искусственной эйфории, в которой искусственный я мог делать искусственные вещи и получать от них искусственное удовольствие.

– Звучит довольно безрадостно.

– В целом это был интересный опыт бездумной юности, который я больше не собираюсь повторять. Я слишком скучный для бабника.
– Эрен усмехнулся и заказал у бармена шоты.

– Скучный для бабника?
– Микаса скептично насупилась.

– Да я бы лучше с тобой всё это время стачивался в кровь под одеялом! Хочу жениться, детей и все те «унылые» вещи, от которых у парней в двадцать три обычно холодный пот выступает.

«Он сейчас упомянул меня, жениться и детей в соседних предложениях?
– с волнением подумалось Микасе.
– Мне что, это понравилось? Кажется, да. Кажется, даже до неприличия сильно…»

– Понятно, - с фальшивой отстранённостью буркнула она, сложив перед собой руки на барной стойке.

– Мои желания весьма конкретны, - не сводя с неё глаз, добавил Эрен.

– Ага.

– Ты всё равно далеко не убежишь от того, что я сейчас сказал, - с самодовольной ухмылкой продолжил он, затем наклонился и прошептал: - Потому что я «подстрелил» тебя в твою дрожащую голую ногу.

Микаса обратила к Эрену залитое краской лицо и уставилась в его демонически сверкающие изумруды: «Сейчас ему как никогда идёт его фамилия. И не подумаешь, что этот дурной чёрт может стать чьим-то мужем!.. Чьим-то…» В сердце Микасы на цыпочках прокралось смятение, и она отвела взгляд. Эрен опрокинул стопку с шотом, задев локтем сидящего рядом парня.

– Слышь, придурок, осторожнее!
– возмутился незнакомец, и его красивые черты обезобразил гнев.

Эрен медленно повернул в его сторону голову, и глаза паренька озадаченно забегали, а кожа побагровела от злости.

– Прости, дружище, я не специально.

– Пошёл ты, страшила ебучая!
– сипловато выплюнул парень.

– Тебе повезло, что я сейчас не в настроении для мордобоя.

— Очень жаль, я бы твою мерзкую рожу с удовольствием начистил!

– Эрен, не реагируй на него только, прошу тебя, - ласково произнесла Микаса, схватив его под руку.
– Пойдём лучше потанцуем?

– Да чёрт с ним, не собирался даже.
– Эрен пламенно прильнул виском к её виску.
– А потанцевать отличная мысль, кстати. Не торчать же за бухлом весь вечер?

Он бросил куртку на барный стул и повёл Микасу в центр зала, в самую гущу толпы. Музыка была сущая дрянь, но Эрен плевать хотел на неподходящий под настроение ритм: в конце концов, никто не мешает ему просто сойти с ума и притвориться скверным танцором, чтобы повеселить любимую девушку. Поначалу зажатая и неуверенная в себе Микаса понемногу оживала. Она хохотала над его дурачеством и пыталась повторить нелепые движения, исполненные молодцеватым очарованием. Но как только воздух разрезали задорные нотки электро-свинга, лицо Эрена моментально преобразилось.

— Ну наконец-то!.. — с восторгом огласил он, театрально запрокинув голову. — Это как раз то, что мы с тобой умеем лучше всех.

— Сомневаюсь, что я теперь…

— Забудь. Просто выбрось на хрен из головы эту чушь!

Он взял её за руку в до боли привычной открытой позиции и сделал пару зажигательных шагов.

И Микаса доверилась ему.

Энергично покачав плечами, она дала волю изголодавшимся ногам и задвигала бёдрами в такт набиравшей обороты музыке. Неуверенность растворялась в душном мареве, пронизанном табачным дымом, сменялась эйфорией на грани экстаза. Микаса снова чувствовала себя собой - собранной из обломков, но счастливой и живой. «Если бы я порезала тогда себе вены, то никогда бы не очутилась здесь! Не вспомнила, кто я на самом деле. Не хочу ничего знать, не хочу ни о чём думать! Хочу кружить вместе с ним на этом обшарпанном паркете до потери пульса. Больше ничего».

Они были готовы танцевать под что угодно: изобретали подходящие движения для инди-рока, прижимались друг к другу под дымные звуки блюза и сходили с ума, заслышав музыку для джайва.

Притомившись, сели обратно за барную стойку и заказали ещё порцию шотов. Эрен развернулся лицом к центру зала, чтобы понаблюдать за посетителями, и лениво полез в карман за куревом. После замер с зажатой между пальцами не начатой сигаретой и сомкнул отяжелевшие веки, отдаваясь радостному томлению. Микаса потягивала сок из мякоти лайма и вдруг заметила, что к ним резво приближался парень, нагрубивший Эрену часом ранее: он шатался из стороны в сторону, корча злобное лицо, и вытянул вперёд руки. В несколько шагов очутился рядом, облепил потными ладонями лицо Эрена и впился в его рот грубым, резким поцелуем.

«Что, блядь, происходит?» - щёлкнуло в сознании потрясённого Йегера, от неожиданности выронившего сигарету. На мгновение он остолбенел, не понимая, как реагировать, и вытаращил испуганные глазища. Но в следующую секунду оттолкнул от себя парня и состроил изумлённую гримасу.

– Ты обдолбанный совсем, дружище?
– завопил Эрен, насупив брови.

Парень проигнорировал вопрос и потянулся обратно, но в его физиономию прилетела меткая оплеуха - настолько мощная, что отправила горе-целовальщика в нокаут.

– Заблудился, что ли?
– грозно отчеканила Микаса, сама не веря, откуда в ней вдруг взялась такая сила, и недоверчиво взглянула на свою руку.

– Красиво уложила, - похвалил её Эрен, одобрительно закивав головой. Затем опрокинул содержимое одной из стопок в ладонь и протёр им рот.

– Это всё ты со мной сделал, ящер страшенный, - едва ворочая пьяным языком пробормотал парень, схватившись за саднящую щёку.
– Выебал бы тебя как суку…

– Ладно, мужик, угомонись. Поднимайся давай, - со смешком произнёс Эрен, помогая тому встать на ноги.
– Только не трогай меня больше, договорились?

– У тебя что, кризис ориентации? Так иди голову лечи, а не бросайся на людей, как одичавшая обезьяна!
– не унималась Микаса, яростно простреливая паренька пепельным взглядом. После устало выдохнула и обратилась к Эрену: - Может, домой? Кажется, на сегодня приключений более чем достаточно.

Он кивнул ей, подобрал свою куртку и взял Микасу за руку. Когда они проходили вдоль вереницы длинных зеркал, она приостановилась и внимательно пригляделась к отражению, склонив голову набок.

– Ты только погляди! Как мы молоды и красивы, - восхитилась Микаса, околдованно дотронувшись подушечками пальцев до гладкой поверхности стекла.
– Мы больше никогда не будем такими, как сейчас…

– Чего это тебя вдруг потянуло философствовать?
– с улыбкой спросил Эрен.

– Не знаю. Просто подумалось что-то.

Они вышли наружу; улицы были темны и прохладны, повсюду зажигались фонари. Микаса всё крепче сжимала руку Эрена, и голова начинала кружиться от цветочных запахов и схлестнувшихся внутри эмоций. Вязкое томление грело низ живота, пускало электричество в жилы. Бетонные плиты под ногами чудились ватными и утопающими в жемчужном свете. «Никогда бы раньше не подумала, что все вокруг хотят украсть моего Эрена. Озабоченные до помутнения рассудка, аж похотливые ручонки при себе держать не в состоянии, - с раздражением подумала Микаса, отдаваясь исступляющему желанию.
– Привязала бы его к кровати, чтоб никому из них не достался, и ласкала бы всего-всего! Чтобы молил не останавливаться: я знаю, он не стал бы сдерживаться…»