Когда земли окутает мрак

Кап. Кап.

Две крупные алые капли упали на бледные губы упыря. Не приходя в сознание, он безотчетно слизал их языком.

И снова.

Кап. Кап. Кап.

Капель становилось больше. Они теснили друг друга, делаясь темнее и ярче, стекали по губам в глотку. Упырь жадно раскрыл рот, клыки его заострились, он нетерпеливо заурчал. Плотно сомкнутые веки его едва заметно подрагивали.

Наконец кровь полилась свободно, жутким багровым водопадом. Мар лихорадочно глотал ее, помогая себе языком, как путник, умирающий от жажды. И неожиданно всё кончилось.

Еще какое-то время упырь отчаянно ждал, но ничего не происходило. Мар сомкнул челюсти и застыл. Раны на его теле затягивались прямо на глазах. Лицо из смертельно белого делалось просто бледным. Разорванная щека вновь обретала прежний вид.

Неожиданно глаза упыря раскрылись и голодно вспыхнули. Он подорвался с земли, оскалив клыкастую пасть, и замер, медленно опустив тускнеющий взор.

В грудь ему упиралась острая палка. Она была коротка, но для дела сгодилась бы. Один удар в сердце – и конец. Рыжеволосая узница, державшая палку, сверлила его испытующим взором.

– Не заставляй меня думать, что я в тебе ошиблась, – прошептала она.

Мар вскинул руки и стыдливо втянул голову в плечи.

– Прошу прощения! – выпалил он. – Я и не собирался тебя есть. Я людей не ем. А ты… – взгляд упыря коснулся ее окровавленной руки, – напоила меня своей кровью?

Девушка кивнула.

– Поверь, в обычное время мне бы это и в голову не пришло. Но я слышала, о чем вы говорили с Горрахом. Ты не такой, как они. И намерен выбраться отсюда. А нам нужна помощь. – Она пожала плечами. – Вот я и подумала: я помогу тебе, и ты в долгу не останешься.

Упырь окинул ее изучающим взором, поклонился учтиво.

– Благодарю. Ты спасла мне жизнь. Это был храбрый поступок.

Девушка поморщилась.

– Скорее, отчаянный. – Она огляделась. – Но медлить нельзя.

Упырь самодовольно ухмыльнулся.

– Поверь мне, я и не из такой тюрьмы сбегал.

Девушка фыркнула в ответ.

– Стало быть, ты преступник? Да уж, обнадеживает!

– Я – бывший преступник, – вскинул палец Мар. – Сейчас я – хранитель. – Он гордо выпятил грудь.

– Кто? – Девушка недоуменно сдвинула брови.

Тот махнул рукой.

– Мар. Зови меня просто Мар.

Она кивнула, зеленые глаза ее потеплели.

– Элэя.

Убедившись, что Рогзох стоит у выхода, не проявляя к ним ни малейшего интереса, Мар ухватился за цепь, уперся в скалы и принялся тянуть что есть мочи, но та не поддавалась.

– Проклятье! – досадливо бросил он.

Оглядел цепь со всех сторон, попробовал ее на зуб. Скривился, сплюнул и обреченно пробормотал:

– Шодэх. Самый прочный в мире металл. Такую цепь мне разорвать не под силу.

Элэя подступила ближе.

– Что это значит?

Упырь смерил ее понурым взглядом.

– Это значит, что первый мой план только что разлетелся в прах!

– Тогда придумывай второй, – поторопила его девушка, тряхнув спутанными кудрями.

– Придумывай второй! – передразнил ее Мар. – Погоди, дай с мыслями собраться. До сих пор после всего в голове звенит.

– Пока ты будешь с мыслями собираться, нас сожрут! – шепотом вскричала Элэя. – А здесь дети. Совсем малые есть. И матери кормящие. И тяжелые [25] .

25

Тяжелая – беременная.

Упырь отмахнулся от нее, как от назойливой мухи.

– Да погоди ты!

Схватился руками за голову и закачался из стороны в сторону, лихорадочно соображая, что делать дальше.

– Нам нужен ключ, – наконец изрек он. – Иначе мне даже при огромном, огромнейшем желании вас никак отсюда не вытащить!

При этих словах пыл Элэи заметно поугас.

– Ключ у Рогзоха, – кивнула она в сторону хорга. – Один, но подходит ко всем замкам.

– Это уже что-то, – отозвался Мар.

– И как ты намерен его достать? – спросила девушка.

Но ответить упырь не успел. Неожиданно раздались отзвуки тяжелой поступи. А мигом позже из прохода вынырнул Горрах. Подступив к Рогзоху, он что-то прошептал по-хоргски. Тот ответил.

Мар прислушался, чтобы разобрать, о чем шла речь. Хоргский язык был сродни языку упырей, и он без труда его понимал. На лицо упыря пала тень.

– Что такое? – вопросила Элэя, завидев его помрачневшие глаза.

– Им нужна жертва, – тихо ответил он.

Окинув залу пристальным взором, Горрах наткнулся на Мара с Элэей и решительно направился к ним.

– Что не жрешь? Не нужна? – вопросил он упыря, плотоядно покосившись на девушку. – Тогда она пойдет со мной.

Подступив к Элэе, он ухватил ее за волосы. Девушка отчаянно взвизгнула. Упырь шагнул вперед, обнажив клыки.

– Она – моя.

Горрах ядовито хмыкнул.

– А выглядишь ты бодрей. Отведал, значит? Ну-ну.

Бесцеремонно оглядев Элэю, точно прикидывая, сколько после убоя в ней будет крови и мяса, он с силой швырнул ее в ноги упырю.

– Ладно, забирай. Потешь себя перед смертью. Другую найду.

Заслышав это, Мар буквально подскочил на месте.

– На что тебе эти отощавшие выродки? – выкрикнул он. – Во мне жизни больше. И на пытках я продержусь дольше всех. Возьми меня!

Мясник окинул его презрительным взглядом.

– На тебя у правителя другие планы. Сказано было привести человечку. Он страсть как любит жрать деревенских баб.

– Может, и любит, – не отставал Мар. – Но упыря ведь он прежде не жрал? Говорю тебе, возьми меня – не пожалеешь!

Горрах окинул его испытующим взором.

– А чего это тебе так подохнуть не терпится?

– Днем раньше, днем позже – какая разница? – бодро ответствовал Мар. – Так вам потеха будет, а я подругу свою, пленницу вашу, увижу перед смертью.

Хорг понятливо закивал и вдруг опасно прищурился.

– Может, и так. А может, кроется тут еще кое-что.

Подхватив с земли изможденную длинноволосую девушку, он приблизил пасть к ее лицу. Та зашлась неистовым ревом.

– Может, тебе их попросту жаль? А, предатель?

Мар грязно выругался про себя от отчаяния, но виду не подал.