Кокаиновые короли

Этот фильм поставил луизианских следователей в крайне неловкое положение. Отказ Бардвелла давать интервью представил дело в совершенно определенном свете. Льюис Англсби считал, что Сил практически «объявил войну федеральным властям — сам навлек на себя беду».

19 МАКС

«Вас требует дядюшка Сэм» смотрели не только луизианские федеральные власти. Вскоре частный батон–ружский сыщик отправил видеозапись фильма в Медельин, семейству Очоа.

Через несколько дней в северном пригороде Майами появился коренастый инженер по имени Макс Мермелстайн. Остановился он в доме колумбийца Рафаэля (Рафы) Кардоны Салазара. Мермелстайн работал на Кардону — торговал кокаином. Когда он прибыл, в доме находились его шеф и несколько других колумбийцев, среди них — Карлос Аранго, по кличке Кумбамба, — самый страшный убийца в Майами. Был там и некий Кано, приехавший из Медельина с видеозаписью. Братья Очоа послали Кано в Штаты, чтобы он убрал Эллиса Маккензи. Ведь тот, кого они принимали за Маккензи, собирался выступить свидетелем против Хорхе Очоа и Пабло Эскобара.

Рафа Кардона включил видеомагнитофон, и втроем — Рафа, Кано и Макс — они уселись у экрана. Тогда–то Макс впервые узнал, что настоящее имя Маккензи — Адлер Берриман Сил.

Просмотрев фильм, они стали прикидывать, где искать Сила. Кано несколько раз летал с ним вторым пилотом, возил из Колумбии наркотик. Он знал адрес Сила в Батон—Руже; знал, на каких машинах ездят его жена и секретарша; знал его излюбленные рестораны. Кокаиновые короли предпочли бы получить Сила живым и предлагали за похищение миллион. Ну, а если не выйдет… Тогда Сил должен замолчать. За убийство Сила Фабио Очоа и Пабло Эскобар обещали полмиллиона.

Тут до Макса дошло, что убить Сила предлагают именно ему. Выбор пал на него, оттого что он — американец. Колумбийцы в Батон—Руже — гости залетные, подозрительные. И Макс согласился. Он чувствовал, что за отказ сам поплатится жизнью.

Рафа Кардона позвонил в Колумбию и передал Максу трубку. Фабио Очоа поблагодарил его за согласие и пожелал удачи. Затем трубку взял сам Эскобар и тоже сказал Максу «спасибо». Затем снова Фабио: спросил, не нужно ли денег на расходы. Макс не отказался. Сколько? На их усмотрение.

После телефонного разговора Кано напомнил Максу, что Сил женат и у него есть малолетние дети. Макс возмутился. Он не детоубийца!

— Кто знает, как повернется дело? — сказал Рафа. — И никуда ты тогда не денешься.

Для Медельинского картеля Макс Мермелстайн был «на все руки гринго». Детство Макса прошло в Бруклине, а его жизненный путь оказался извилист и тернист. В тринадцать лет он, по настоянию отца, начал работать. «Чтобы понял, что деньги не валятся с неба». За учебу с тех пор платил сам. В 1963 году он окончил Общественный колледж в Нью—Йорке, получив степень бакалавра прикладных наук. Работал инженером–консультантом, но ему наскучило сидеть целый день за письменным столом. Занялся торговлей, продавал обогреватели и вентиляторы. Потом наскучило и это. В начале семидесятых годов, после развода, переехал в Пуэрто—Рико, желая начать жизнь заново. Спустя шесть лет получил должность главного инженера отеля «Принсес» во Фрипорте на Багамах.

К тому времени Макс женился на колумбийке, с которой познакомился в Пуэрто—Рико. Чтобы помочь ее семье, он занялся нелегальной переправкой беженцев через Багамы в США.

В 1978 году переехал в Майами — главным инженером загородного клуба «Авентура» («Приключение»). А колумбийцы продолжали проникать в Штаты по проторенной им тропе. Среди них оказался и Рафа Кардона — бывший медельинец лет двадцати пяти. Приехав в США, Рафа зашел к Максу, рассказал, что занимается контрабандой кокаина, и потихоньку втянул Мермелстайна в преступный бизнес.

Однажды паренек по имени Фабио оставил у Макса килограмм наркотика для Кардоны. Макс принял его тогда за старшеклассника — панкующего, длинноволосого.

Он красиво, без просторечных словечек говорил по–испански и был прекрасно воспитан.

Вскоре Максу случилось попасть вместе с Кардоной в притон контрабандистов. Кардона приехал за очередным килограммом и оставил Макса в машине. Но тут появился Фабио в сопровождении еще одного человека и пригласил Макса в дом. И там в одной из комнат Рафа показал Максу два контейнера с небывалым — по меркам 1978 года — грузом. Там было несколько сот килограммов кокаина.

Лишь покинув притон, Макс узнал, что длинноволосый паренек — важная птица, один из братьев Очоа. А клан Очоа — крупнейшие в мире наркодельцы. Фабио ведает майамской сетью сбытчиков. Кардона как раз на него и работает.

Несколько месяцев Макс был на побегушках: сюда килограмм, туда килограмм. В канун Рождества все изменилось. В тот день Мермелстайны принимали гостей у себя дома, в западном пригороде Майами. Был и Рафа. Гости уже разошлись, но Рафа вдруг вернулся с приятелем–сбытчиком по кличке Чино (Метис). Выпили еще, понюхали кокаин. Потом Рафа попросил Макса отвезти их домой.

Макс сел за руль белого фургона Рафы, и они покатили по пустынным пригородным улицам. Рафа сидел возле Макса, а Чино сзади. Рафа и Чино беспрестанно пререкались. Выяснилось, что в тот же вечер, на другом сборище, Рафа выстрелом в упор убил человека — за невпопад сказанное слово. Чино утверждал, что Рафа сглупил.

Оружие у Рафы было всегда под рукой. Он вдруг развернулся и разрядил в Чино свой револьвер 38–го калибра.

— Я только вспышки видел, — вспоминал позже Мермелстайн. — Нога точно приросла к педали, жму газ и жму — так и гоню без остановки.

В конце какого–то проулка все же остановились и выкинули труп в чистом поле. Рафа объяснил, что в одном из грузов недоставало трех килограммов кокаина. В воровстве подозревали Чино и еще одного парня.

— В сущности, с этого дня я стал пешкой в его руках. Ведь он убил Чино при мне, а меня не тронул. По–моему, он все продумал заранее.

Макс и Рафа на время убрались из Майами. Рафа отправился в Медельин, а Макс — в Нью—Йорк. Там он тоже служил колумбийцам верой и правдой, зная, что за ним наблюдают.

Минуло два года, и, наконец, в феврале 1981 года Рафа призвал Макса обратно в Майами: пускай Макс на него поработает. В апреле 1981 Макс побывал на встрече «в верхах», проходившей на асьенде «Веракрус». Молодой кокаиновый король Хорхе Очоа был столь предупредителен к гостю, что Макс почувствовал к нему искреннее расположение. Очоа умел найти подход к любому, и никто ему ни в чем не отказы вал.

Вернувшись в Майами, Мермелстайн стал координатором контрабандных полетов. До конца 1981 года — за семь месяцев — он принял от Очоа девятнадцать тонн с тридцати восьми самолетов. По крайней мере раз в неделю он говорил по телефону с самим Хорхе Очоа: назначали время полетов, подсчитывали доходы, решали проблемы сбыта и сбора денег. В январе 1982 года Мермелстайн и Рафа присутствовали на встрече в Кали, где обсуждались будущие лаборатории в Транкиландии. Там–то впервые Макс и услышал о летчике Маккензи. Этому гринго предстояло перебросить для картеля огромный груз. Наркодельцы называли Маккензи Эль Пахарито — Птичка.