Кольцевой разлом

– Давно обосновался?- ухмыляясь, спросил Утюг. Акула злобно покосился на него и что-то негодующе замычал. Утюг спохватился:

– Молчи, молчи! Это я, мудак, не врубился в ситуацию. Держи скобу, сейчас я ее прижму, и тогда можешь отпускать.

Утюг так и сделал, однако тут возникло новое неожиданное затруднение: челюсти Акулы никак не хотели разжиматься.

– Вот черт! Да что с тобой такое?- бормотал Утюг и наконец в отчаянии крикнул: - Хмырь! Иди скорей сюда!

– Ага, сейчас все бросил и побежал,- ядовито отзвался Хмырь, уже успевший подсмотреть, в чем дело, и ретироваться в холл.

– Вот сука трусливая,- пробормотал Утюг. После недолгого раздумья он взял свободной рукой со стола ножницы, кое-как вставил одну половинку между зубами Акулы и, действуя ею как рычагом, наконец разжал сведенные челюсти. Раздался громкий звук - то ли всхлип, то ли чмоканье. Утюг отодрал гранату от поверхности процессора и пошел с нею на двор. Там он без долгих раздумий сунул гранату в мусорный контейнер и спрятался за угол трансформаторной будки. Грохнул взрыв, контейнер закачался, окутался дымом, отбросы фонтаном взлетели вверх, и клочья бумаги бесчисленной стаей поплыли по воздуху. Вернувшись в офис, Утюг быстро освободил Акулу от веревок, тот с усилием поднялся на ноги, сделал несколько деревянных шагов и вдруг рухнул на пол, потеряв сознание. Хмырь опасливо выглянул из холла:

– Что там опять у тебя?

– Молчи, каин, а то придушу,- пригрозил Утюг и двинулся к двери единственной комнаты, оставшейся пока не обследованной - к кабинету шефа. Опасливо заглянув внутрь, он увидел привычную уже картину разгрома, а в центре комнаты, среди обломков компьютера, факса и телефонов, мешком лежало тело Пистона, руководителя фирмы "Лаванда". Краем глаза Утюг заметил брызги крови на обоях и подумал:"Неужто грохнули?" Однако Пистон зашевелился и застонал, и у его помощника отлегло от сердца. Не то чтобы Утюг сильно любил своего президента - просто он четко понимал, что сам с делами не справится да и вряд ли сохранит свое нынешнее влияние. Утюг перевернул начальника на спину и присвистнул: узнать Пистона было невозможно. Его физиономия превратилась в синевато-черную подушку с крохотными прорезями для глаз, заплывшими кровью, на расплющенных губах пузырилась кровавая слюна. Видимо, телу Пистона, облаченному в английский костюм, досталось не меньше, потому что на каждое прикосновение президент "Лаванды" отвечал жалобным стоном. Все случившееся представлялось Утюгу чрезвычайно странным: сферы влияния в округе были давно поделены, и никакой почвы для войны с коллегами у известных Утюгу группировок вроде бы не имелось. Однако если бы кто-нибудь решил начать передел территорий, то без стрельбы и трупов дело наверняка не обошлось бы. В том, что никто не оказался покойником, Утюг, как то ни странно, усмотрел верх наглости. "Раз не замочили Пистона, значит, они его не боятся,- рассудил Утюг.
– Значит, уверены, что Пистон до них не доберется, а если доберется, то они с ним справятся. Что же это за команда такая крутая?" В этот момент на полу запищал случайно уцелевший сотовый телефон. Звонил живший в одном доме с тетушкой Корсакова бывший сосед Утюга и бывший электромонтер, а ныне пьяница и лицо без определенных занятий. Утюг время от времени давал ему на водку, дабы ощутить себя преуспевающим человеком и благодетелем, и отставной электромонтер по мере сил отрабатывал эту помощь. На сей раз его сообщение было не из приятных: когда люди, посланные Утюгом на квартиру старухи, приблизились к ее дому, вдруг неизвестно откуда появились на машине какие-то незнакомые милиционеры, сгребли обоих парней, затолкали их в машину и увезли в неизвестном направлении. Походило на то, что за фирму "Лаванда" кто-то взялся крепко. Утюг, не отличавшийся твердостью характера, почувствовал, как почва уходит у него из-под ног. Не зная, что делать, и отчаянно нуждаясь в совете, он присел на корточки над неподвижным телом Пистона и потряс его за плечо:

– Шеф, кто на нас наехал? Кто тебя так?

На губах Пистона запузырилась багровая пена, и он с трудом промычал:

– Не знаю его... Мужик с бородой... Ох и крутой, сука...

– А чего он хотел? Почему наехал?

– Эта бабка, к которой я Артура послал, оказывается, его тетка. Вроде из-за нее... Но потом он сказал, что теперь он здесь шишку держит...

– С каких это пор?!- возмутился Утюг.
– Не жить козлу! Я с ним разберусь - тряхану тетку...

Тут Утюг вспомнил о невыясненной судьбе двух своих людей, посланных им к старухе, и прикусил язык. Дело стало казаться ему куда сложнее, чем поначалу. Тем временем Пистон прокряхтел:

– На столе посмотри... Он там набирал что-то на компьютере... Сказал - инструкция...

Утюг подошел к столу и обнаружил там на видном месте листок бумаги с напечатанным на принтере текстом. Сам принтер, беспощадно разбитый, валялся на полу - видимо, его топтали ногами. "Вывел на принтер - чтоб, значит, своей рукой не писать",- догадался Утюг. Послание гласило:

"Ровно через неделю, в 20.00, подвезете 20.000$ к магазину "Сделай сам". Деньги отдадите человеку, который представится Борисом".

– Ни хрена себе!- только и смог произнести Утюг. Услышав требовательное мычание шефа, он зачитал послание вслух. В кровянистых щелках, оставшихся у Пистона вместо глаз, нельзя было ничего прочитать, и Утюг после долгого молчания наконец спросил:

– Шеф, что делать будем?

В груди у Пистона что-то забулькало, и он прохрипел:

– Думать будем... Надо выяснить, что это за команда.

Снова запищал сотовый телефон. Утюг взял трубку с подоконника, куда положил ее после предыдущего разговора, и услышал равнодушный женский голос:

– Из 50-й больницы вас беспокоят, травматологическое отделение.

К нам еще двоих доставили, они дали ваш номер, просили сообщить.

– Откуда доставили? Кто доставил?!- крикнул Утюг.

– Доставили от бабули,- хихикнула женщина на другом конце провода.
– Это они так сказали. А кто их привез - не знаю: подъехали на личной машине, втащили в приемное отделение и там оставили.

– А что с ними? Жить-то они будут?- спросил Утюг.

– Жить будут. Палата 59,- донесся до него он флегматичный ответ, и разговор прервался. Утюг немедленно пересказал услышанное Пистону и выжидательно уставился на него. Пистон пустил на подбородок кровавую слюну и промычал:

– Будем разбираться... Но бабки на всякий случай мне собери.

– Как? Да ты что?!- возмутился Утюг.

– Собери, говорю, а там посмотрим,- повторил Пистон. В этот момент в офисе послышались возбужденные голоса, дверь кабинета распахнулась, и на пороге возникли два милиционера - капитан и лейтенант.

– Что тут у вас творится?- возмущенно спросил капитан.
– Опять помойку взорвали - уже второй раз на этой неделе! Чего людей пугаете?

– Здорово, Петрович!- обрадовался Утюг.
– Ты тот раз не считай, тот раз я пьяный был. А сегодня вот какая история получилась...

И Утюг рассказал милиционерам обо всем, что произошло в этот неприятный день. В завершение рассказа он показал на Пистона, безучастно валявшегося на полу:

– Видите, как его оприходовали? И требуют через неделю 20 тыщ баксов. Совсем оборзели, прикинь!

– Может, его в больницу?- спросил лейтенант.
– Ты как, Пистон?

Пистон зашевелился и с кряхтением и стонами, извиваясь всем телом, переполз к стене и сел.

– Ничего, оклемаюсь,- сказал он.
– Не в первый раз... Лежать некогда, когда такие дела. Надо разбираться, Петрович...

– Будем разбираться,- кивнул капитан.
– Но пока ничего не могу тебе сказать. Я тут всех знаю, а таких крутых точно знал бы, если бы это были местные. Нет, это какая-то новая команда - видно, решили обосноваться в наших краях. Ладно, будем выяснять - тряханем бабку...

– Вот и я с утра так же сказал,- встрепенулся Утюг.
– А возле бабкиного дома какие-то менты загребли моих ребят и так отметелили, что они теперь в больнице отдыхают...

Милиционеры переглянулись - история оказывалась слишком непонятной и явственно попахивала излишними неприятностями. Вступать в конфликт с коллегами им явно не улыбалось, как не улыбалось и бороться со структурой, столь тесно связанной с их собственным ведомством. "Как знать, что это за люди? В наше время приходится быть осторожным и четко знать, с кем имеешь дело". Эти мысли одновременно промелькнули в головах обоих стражей порядка, хотя выраженные и не столь отчетливо. Реакция милиционеров не укрылась от Пистона, и он просипел: