Колдун одиннадцатого мира

Сказав это он распахнул дверь, выйдя наружу и направившись в сторону ближайшей парковки, но сверхчеловеческий слух Коко Хекматьяр с легкостью уловил его последние слова:

— Все же мы не чужие друг другу люди.

* * *

9 сентября 2010 года от рождества Христова.

Два дня спустя.

Один из многочисленных ангаров, частный аэропорт Abstergo Industries, пригороды Парижа, Франция, Европа.

Побег из пункта временного содержания не стал для дочери Антонии Ванко сюрпризом. Выступая на многомиллионную аудиторию она достигла своей цели. Она прилюдно пустила Богине немного крови, показав что Тони Старк не так идеальна, как о ней думали остальные.

В скором времени люди быстро перестанут верить в нее. И упадут капли божественного ихора в воду и хищники морские придут, желая отведать ее плоти. Все что ей оставалось это сидеть и смотреть, как мир будет пожирать своего любимого кумира.

Что касается побега, то на ее взгляд он прошел кроваво-грязно. Неизвестные, в полностью закрытом обмундировании неизвестной модели, просто-напросто вырезали всех охранниц тюрьмы, кинули ей в камеру труп женщины, схожего с ней телосложения, а после взорвали весь пункт, вывезя ее связанную, с мешком на голове, в неприметном фургоне.

Вот только стоило грузовику установиться, а ее новым конвоирам вывести ее наружу, так и не снимая наручников, как она услышала голос.

Очень знакомый голос.

— Не думал, что встречусь с тобой при таких обстоятельствах, Ирина. — Вздрогнув, как от порыва холодного ветра, женщина не поверила своим глаза, когда с нее сняли мешок и дали увидеть, где она оказалась.

Первое что открылось ее взору, это самолет. Белоснежный частный джет, с логотипом в виде утилизированного треугольника Пенроуза, который она видела с самого детства и которой невероятно бесил ее.

Вторыми были те самые люди, вырезавшие на ее глазах почти пол сотни охранниц и заключенных. Быстро, слаженно, хладнокровно и профессионально. Прямо сейчас ее окружали три десятка убийц, в любой момент готовых свернуть, любому, на кого укажет их хозяин.

Третьей деталью был простой круглый стол, с чистой белой скатертью и двумя полными наборами столовых приборов, и установленными напротив друг друга стульями. Один из был занят.

Был занят человеком, которого она больше никогда не хотела увидеть.

— Я тоже, крестный. — Ответила она, сделав пару шагов вперед.

Наступила тишина, в который каждый из двух родственников, хоть и не по крови, внимательно рассматривал друг друга, приходя к своим, только им понятным, выводам.

— Садись. — Первым заговорил мужчина, одним движением головы приказав снять с нее наручники, все это время натиравшие недавней заключенной запястья.

— Благодарю. — Ответила ему женщина, исполнив приказ и сразу начав разминать затекшие ладони.

В очередной раз последовало молчание.

— Я разочарован, крестница. — Наконец сказал старик, нахмурив свои густые белые брови. — Когда ты в пятнадцать лет пропала с радаров, я думал ты начала новую жизнь, о которой так давно мечтала. Открыла свой бизнес, нашла мужа, завела детей. Угадай, как я удивился, когда узнал что тебя поймали на воровстве оружейного плутония у РоссАтома? За сколько ниточек и связей мне пришлось подергать, чтобы тебя просто отправили на Урал, а не пристрелили на месте?

— Как-то поздно, ты заволновался, отец*. — Ответила ему женщина, выхватив у подошедшего лакея бутылку водки и, открыв ее в несколько движений, сделала несколько хороших глотков. — За всю жизнь я видела тебя всего пару раз, а теперь ты мне говоришь, что разочарован в моей жизни. Не слишком ли лицемерно?

* — п. а. имеется ввиду крестный отец.

— Мне напомнить, что именно твоя мать потребовала меня держаться от вас подальше? — Гневно спросил старый монстр, скрывавшийся под личиной человека. — При тебе она послала меня куда подальше, не желая принимать мою помощь. Ни в девяностых, когда вы от голода загибались, ни год назад, когда помирала от туберкулеза в холодной хрущевке на окраине Москвы. Да и ты сама не лучше.

— Ты ничего не знаешь обо мне… — Хотела было возразить Ванко, но…

— Молчать! — Жесткий и неожиданный рявк, от которого вздрогнули даже окружавшие их солдаты, а комнату как будто обдало морозом, заставил ее резко замолчать. — Ничего не знаю, говоришь? Ничего не знаю?

Будто бы из ниоткуда, из-под стола была извлечена тяжелая, толщиной с человеческую руку, папка, на первой странице которой красовалась старая фотография Ирины и ее личные данные на русском.

— Я присматривал за тобой всегда, крестница. — Сложив руки в замок, начал говорить старик, впившись в опешившую женщину своим острым и тяжелым взглядом. — Я следил за тобой с того момента как ты родилась. С того момента когда твоя дура-мать решила, что было хорошей идеей продать наработки по дуговому сначала разваливающимся Советам, а затем, когда ей отказали, террористам из Десяти колец. Да-да, тем самым, которые помогли тебе сюда добраться?

— О чем вы? — Шокировано спросила Ирина, удивленно раскрыв глаза.

— Дорогая, ты серьезно веришь, что за пятьсот тысяч рублей тебе сделают фальшивые документы и выдадут билеты на Гран-при? — С нескрываемым сарказмом спросил у нее крестный. — Не разочаровывай меня еще больше, Ири. Они прекрасно знали, кто ты такая, и решили чужими руками отомстить Старк за свое поражение в Гульмире. На твое счастье, они не додумались узнать, как ты собираешься вершить свою месть. Мои люди не просто так взорвали тюрягу — там было минимум шесть тайных агентов различных государств и организаций, в том числе и Десяти Колец.

— Но мама всегда говорила, что Старк… — Хотела было начать оправдываться Ванко, но ее опять перебили.

— Про сказку, что Хелена Старк выслала вас из страны, чтобы не делить славу за открытие дугового реактора, забудь. Хоть на пару минут включи свой проспиртованный водкой мозг и пойми, что таких людей как твоя мать просто так не отпускают. Им место либо в Рафте, либо в двух метрах под землей. Если бы Антония не смогла связаться со мной, то ты бы родилась не в России, а в больнице при тюрьме. — Каждое слово мужчины обрушивалось на Ирину с силой гидравлического молота. — Хелена и вправду выдала твою мать ЩИТ-у и федералам, но только после того, как не смогла убедить ее самолично сдаться. Открою тебе секрет, крестница, но они были подругами, очень близкими подругами, даже сестрами. — Жирный намек, на то, кем мог быть ее отец, резанул женщину не хуже лезвия. — Или тебя никогда не смущало, что единственную дочь Хелен тоже зовут Антония?

В очередной раз воцарилось молчание. Ванко находилась в полном раздрае, ссутулившись и невидяще смотря в пол, а старик обыденно промачивал горло белым легким вином.

— Ты этого наверняка не помнишь, но первые три года твоей жизни я часто бывал в России. — Впервые с начала разговора в его голосе появились теплые нотки. — Помогал Тоне обустроиться в новой стране, договаривался с КГБ, чтобы ее не трогали, даже нянчился с тобой пару раз, когда подолгу задерживался в Москве. Вот только, когда пришло время выполнять ее часть договора, она наотрез отказалась.