Колечко с бирюзой

Сосед не заставил себя долго ждать. Робко приблизившись к калитке, Виталий окликнул Наташу.

Она подняла голову и холодно посмотрела на него:

— Что тебе нужно?

— Ты же хотела поговорить со мной.

— Будем говорить вечером и, желательно, в присутствии твоего брата.

Лицо Виталия заметно побледнело, но он не растерялся и решительно распахнул калитку.

— При чем тут мой брат? Мы с тобой взрослые люди и в состоянии разобраться во всем без свидетелей.

— Кроме меня, здесь взрослых людей не наблюдается! К тому же ты уже пытался разобраться со мной без свидетелей! — Наташа усмехнулась.

— Пожалуйста, не сердись! — Виталий подошел ближе и, осмелев, присел рядом с ней на табурет. Ухватив из ведра несколько абрикосов, он попытался их отчистить, но Наташа отвела его руку:

— Теперь в твоей помощи не нуждаются!

Внезапно Виталий обхватил ее колени руками, уткнулся в них лицом. Наташа испуганно оттолкнула его, вскочила на ноги, а он умоляюще смотрел на нее снизу вверх.

— Не отталкивай меня, ради Бога! Я так люблю тебя!

— Кажется, кто-то здесь сошел с ума! — рассердилась Наташа. — Ты понимаешь хотя бы, какую глупость городишь? Да у меня дети не намного младше тебя!

Виталий озадаченно уставился на нее:

— Так ты, выходит, замужем?

— Это тебя не касается! Главное, что я не женщина легкого поведения! Надеюсь, ты это уяснил.

— Наташа, выходи за меня замуж! — прошептал Виталий. — Детей твоих я усыновлю…

Она всплеснула руками:

— Старая песня на новый лад! Спасибо, что в грехе не предложил жить! А усыновить, наверно, тебя придется, чтобы дурью не маялся! А теперь марш отсюда, и чтобы духу твоего здесь не было!

— Наташа, прости меня! — взмолился парень. — Я же не хотел ничего дурного!

— Конечно, лишь слегка изнасиловать, но это же пустяки, дело житейское! Одним больше, одним меньше, авось не заметит, баба все-таки!

Виталий как-то странно посмотрел на нее, а потом метнулся к ведущей на крышу дома лестнице. В следующую секунду Наташа с замиранием сердца увидела, как он с ловкостью мартышки вскарабкался по железной кровле и встал, раскинув руки, на самом коньке.

— Виталий, сдурел! Слезь сейчас же! — Наташа обессилено присела на крыльцо.

— Слезу, если простишь! Иначе прыгну! — Он угрожающе закачался, и Наташа отчаянно замахала рукой:

— Спускайся, тебе говорят! Ишь, чего надумал! — И, вздохнув, добавила: — Делать нечего, придется прощать!

Виталька что-то ликующе вскрикнул, и тут же, видимо, поскользнулся и полетел вниз по железному скату крыши. С шумом, сбив попутно пустую бочку для дождевой воды, парень свалился в кусты малины.

Забыв обуться, босиком Наташа продралась сквозь колючие кусты и склонилась над скрючившимся Виталием, приподняла его залитую кровью голову. Сосед открыл глаза и через силу улыбнулся:

— Ты меня правда простила?

— Ох, и дурачок же ты, а еще жениться надумал! — Плача и ругаясь, Наташа обтерла ему лицо подолом своей майки, потом обследовала рану на голове и поняла, что придется везти Виталия в больницу, накладывать швы. Она бросилась в дом за аптечкой, потом туго забинтовала ему голову, тщательно обследовала на предмет переломов и облегченно вздохнула. Кажется, юный ловелас легко отделался: несколько приличных ссадин и рваная рана на голове. Виталий все это время достаточно толково отвечал на вопросы и вдруг в мгновение побледнел и потерял сознание.

Не помня себя от ужаса, Наташа выскочила на дорогу и почти упала на капот старенькой «Волги», напугав до полусмерти пожилого водителя.

— Я подумал, что на вас кто-то напал, — объяснил пенсионер свой испуг. Они с трудом погрузили бесчувственное тело молодого человека на заднее сиденье автомобиля, а сама Наташа устроилась рядом с водителем.

В приемном покое Витальку тут же уложили на каталку и увезли на обследование. Примерно через час в приемный покой спустился моложавый травматолог с поредевшей, но еще пушистой шевелюрой.

— Кто здесь ожидает вестей о молодом дьяке Крякутном? — Веселый, слегка прищуренный взгляд остановился на Наташе. — Это вы, сударыня, бренные останки с земли подбирали?

— Что с ним? — Наташа бросилась к врачу, не обращая внимания на скривившуюся физиономию фельдшерицы из приемного отделения. И правда, вид у нее был неприглядный! Босиком, в залитых кровью юбке и майке, с замурзанным лицом и растрепанными волосами, она сама сильно смахивала на жертву какого-нибудь маньяка, но у врача ее внешний вид вызвал лишь легкую усмешку.

— Похоже, вам тоже досталось? Мальчик попробовал изобразить вертолет, но, слава Богу, отделался лишь слабым сотрясением мозга. Шрам, видимо, останется на лбу весьма приличный. Полежит у нас с недельку и опять сможет летать, если воздушной тяги хватит.

— Как насчет внутренних органов? Ушибы, разрывы?..

— С этим все в порядке, — удивленно протянул травматолог, — вы, кажется, неплохо разбираетесь в медицине? То-то я смотрю, повязка профессионально наложена… Медсестрой работаете?

— Нет, я врач, — ответила Наташа сухо и добавила, — кардиохирург.

— Интересненько, — доктор более внимательно всмотрелся в нее. — И чем же вы занимаетесь в наших краях, если не секрет?

— Отдыхаю, — коротко ответила Наташа и посмотрела на доктора. — Вы позволите пройти в палату?

— Не позволю, — с готовностью ответил он. — Теперь парень до утра будет спать, да и вам, думаю, следует отправиться домой. Отдохните, успокойтесь, а завтра, так уж и быть, разрешу свидеться с вашим юным альбатросом. Кстати, кто он вам?

— Сосед, — ответила Наташа, почувствовав, как вдруг сжалось ее сердце. Альбатросом когда-то называли Игоря Лацкарт и Герасимов.

Пожилая фельдшерица без прежнего недовольства взглянула на нее и проворчала из своего угла:

— Геннадий Николаевич, как же ей по такой темноте да еще босиком до дому добираться?

Только теперь Наташа осознала, насколько дико и нелепо выглядит в своей ужасающей одежке, и растерянно посмотрела на своего холеного собеседника. Но тот, похоже, уже принял решение.