Коллекционер душ. Книга 3

— Да, — я саркастично поклонился, пропуская толпу аристократов внутрь словно заматерелый швейцар. — Не обращайте на меня внимания. Проходите, пожалуйста.

Я удостоился чести поймать несколько презрительных взглядов, прежде чем вся семья Парфеновых пересекла порог здания железнодорожного вокзала.

— Кипяток! — я окликнул своего врага, когда тот был уже внутри.

Он обернулся. Тогда я кинул ему медальон Бобика. Аристократ среагировал и поймал вещицу. Посмотрел на нее, пытаясь вспомнить что это. А когда воспоминания освежились, поднял на меня свои огромные от удивления глаза. Одаренный понял, что я был на месте преступления. Только там я мог взять то, что он держал сейчас в руках.

— Приятного путешествия! — подмигнул я и закрыл дверь, ведущую на вокзал.

Тут же к семье Парфеновых подлетели люди в гражданском. Они показали свои удостоверения и надели на ребенка наручники.

Мать Кипятка попыталась отстоять сына, но Александр Николаевич ее остановил. Он понимал, что спорить бесполезно. Ровно, как и то, что в этом деле замешан я.

Широко улыбаясь, я спускался по лестнице от входа на железнодорожный вокзал, осознавая, что добился своего. Что теперь шанса не поехать на Казачью заставу у Кипятка нет.

Да. Если бы я просто передал кассету в органы, я бы обезопасил себя на какое-то время. Но вскоре правда, так или иначе, бы вскрылась. Выяснилось бы что кассета была у Антропова, а тот под давлением обязательно бы раскололся, что отдал ее мне. Однако, встретив своих врагов сегодня здесь и показав, что не боюсь ни одного из них, я первый бросил вызов всему клану электроников. Осталось только победить в этой войне.

По дороге я обратил внимание на еще две черные иномарки, припаркованные у входа. Черные номера. Они принадлежат сотрудникам из ОКМС. И это следующий транспорт Парфенова младшего. Хотя аристократ и проснулся сегодня утром с мыслями, что поедет на поезде.

После удачного начала дня я заехал к Клавдии Петровне и к ребятам-курьерам в офис в центре города. Бабуля засияла от радости, увидев меня. Но проходить на предложенный чай, у меня времени не было, поэтому мы договорились поболтать, когда она приедет ко мне на клининг в ближайшие дни. Я просто забрал свою долю с совместного бизнеса и поехал дальше.

В офисе «Доставки на двух колесах» меня встретила только Алиса, которая из-за проблем с успеваемостью училась в вечерней школе и могла принимать звонки утром. Когда Лиза еще сидела на уроках. Я попросил Лису — так мы ее называли, — собрать всех курьеров сегодня вечером. Мне нужно сообщить им новость о Глобусе. А заодно узнать, готовы ли они продолжать сотрудничать со мной.

Сразу после этого я отправился к Борису, который начал бить мне татуировку. В ходе сеанса я поделился с ним тем, что мне, похоже, удалось выслать одного гнилого аристократа на Казачью заставу.

— Черт! Это прекрасная новость! — отреагировал татуировщик, набивая паутину на тыльной стороне моей ладони. — Знаешь что? Я сделаю тебе скидку за это. Чем больше этих уродов будет платить за свои поступки, тем легче будет дышать таким, как мы…

Он не злорадствовал. Но я понимал, почему Борис радуется.

Я просидел в тату-салоне до часу дня. Затем татуировщик написал мне рекомендации по уходу за кожей и пригласил на сеанс через две недели. Чтобы мы нанесли последние штрихи, и татуировка стала «рабочей». Пока Жаару невозможно было использовать.

— Покажешь?

Клаус встретила меня у входа в салон. Мы заранее договорились поехать в школу вместе.

— Пока не могу. Борис сказал не снимать повязку до завтра, — ответил я, указав на руку. — Ты сделала то, о чем я тебя просил?

— Да. Он уже звонил мне из школы.

— Отлично. Тогда поехали скорее.

Тот, с кем должна была договориться Жанна — Яблоньский. Он уже ждал нас в столовой, развлекая себя тем, что делал мучные шарики из сахарной плюшки и кидал их в ведро для отходов.

— Это правда? — Всеволод вскочил с места, едва мы вошли, и протянул руку. — До меня доползли слухи, что Кипяток так и не уехал в Питер. Ха! Его загребли люди из ОКМС!

— Правда, — улыбнулся я и пожал руку в ответ.

— Это просто отличные новости! — захохотал Яблоньский. — Так и надо этому уроду!

— Но я пообещал Антропову неприкосновенность. За то, что он помог нам.

— Так это Антропов сдал своего кореша?

— Да. И твое не совсем адекватное поведение сыграло нам на руку. Только теперь ты должен пообещать, что больше не тронешь иллюзиониста.

— Обещаю, — хмыкнул аристократ. — Он получил вчера свое. Если честно, я уже вчера весь вечер промаялся. Все думал, не перегнул ли палку.

Это позитивный момент. Значит Владлен, который засел в теле Яблоньского, не такой отмороженный, как его младший брат. По крайней мере, мне хочется в это верить.

— Хорошо, — я сел на стул и смахнул крошки со стола. — Жанна, ты есть хочешь? А то я голоден, как собака.

— Не особо, — пожала плечами моя подружка. — Могу сходить купить тебе что-нибудь.

— Если тебе не сложно… — попросил я.

После того, как заказ был сделан, а Клаус застряла в очереди у раздачи, я снова повернулся к Яблоньскому.

— Ты для этого меня позвал сегодня пораньше? Чтобы сообщить про Кипятка? — спросил он.

— И про это тоже.

— А что еще?

— Владлен. Как бы нам с тобой ни хотелось быть независимыми друг от друга, но мы оказались в одной лодке.

— Да ты меня и не напрягаешь особо. Мы, вроде как, друзья.

— Вроде как, да, — подтвердил я.

— Чем я могу тебе помочь?

Мне не очень нравилось иметь дело с аристократами. И вообще полагаться на кого-либо, кроме себя. Но сейчас Яблоньский был моим легким путем к тому, чтобы избежать крупных проблем. После того фокуса, который я провернул.

— Слушай, — я положил руки перед собой и постучал по столу пальцами. — Если сейчас следствию удастся довести дело до конца и отправить Кипятка на Казачью заставу, за мной начнется настоящая охота.

— Ты думаешь отец не спустит тебе этого с рук?

— Ни за что. Однажды он нанял человека, чтобы тот убил моего отчима. А тогда я был просто угрозой для его сына. Теперь все станет намного хуже.

— И что ты предлагаешь?

— Пока ничего. Мне нужно знать, что ты испытываешь к нему?

— К отцу? — Владлен в теле Яблоньского откинулся на спинку своего стула и взъерошил на себе волосы. — Слушай. Если у тебя есть какое-то ценное предложение, я готов продать папашу хоть сегодня. У меня есть причины его не любить.